Дэвид Духовны - Брыки F*cking Дент

– Чуть не спалились, – сказала Мариана.

Тед умудрился, заикаясь, отозваться:

– Ага, Нэнси… – Но затем слова закончились.

– Дрю? – подсказала Мариана.

– Дрю, ага, Дрю, – подтвердил оглоушенный Тед, доведя счет своих слов до трех.

Пожилая дама исчезла в угловой бодеге [245]. Они последовали за ней, полуиронически изображая шпионов-любителей. В бодеге они увидели, как она покупает лотерейные билеты и расплачивается мятыми купюрами и мелочью. Они зашли, Тед старался не светить лицо – надеялся застать даму врасплох. Ему удалось подобраться совсем близко так, чтобы она, сосредоточившись на своих счастливых номерах, не заметила.

Дама ощутила его присутствие и подняла взгляд. Тед стоял совсем рядом. Она перестала дышать, словно увидела призрак. Тед не двигался, давал себя разглядеть. Она протянула руку и коснулась его – убедилась, что он настоящий. Прижала ладонь ему к щеке, показалось, что она сейчас заплачет, и сказала:

– Tus ojos …

Тед обернулся к Мариане за переводом, она его предоставила:

– Твои глаза.

Старуха продолжила:

– Tus ojos … твои глаза как мужчина. Марти. Эль Заноса?

– Нахуй! – взорвалось за дверью ванной. – И вас тоже нахуй!

Тед стоял по эту сторону запертой двери, рядом с Марианой.

– Чем ты рискуешь, пап? Она хочет тебя повидать.

– Во в тебе борзоты-то, бля, обалдеть!

– Я просто подумал – может, ты захочешь…

– Чего захочу, гаденыш?

Тед обернулся к Мариане:

– Как, еще раз, вы это назвали?

Мариана подсказала волшебное слово:

– Завершенности.

– Завершенности! – повторил Тед, добавив громкости.

С другой стороны двери донеслась отповедь, против которой вряд ли попрешь:

– Завершенность – для слабаков!

– А она ничё так, пап, скажу тебе.

– Заткнись!

– Ты ж не будешь всю ночь тут прятаться?

– Это мой дом, буду прятаться где пожелаю, черт бы драл!

Внезапно дверь в ванную распахнулась и на пороге возник Марти в пиджаке и галстуке, мытый, причесанный, свежевыбритый и с громадной косой ухмылкой на все лицо. Тед с Марианой опешили.

Тед слегка подначил предка:

– Для дамы сердца побрился…

– Заткнись. Я выгляжу нелепо. Как блядский птеродактиль. Как Эл блядский Льюис [246]. Как вертикальный жмур.

– Нет, Марти, вы смотритесь шикарно. Я бы гордилась таким кавалером.

Мариана предложила Марти руку, он подарил Теду хер-тебе-улыбку и прошептал ему на ухо:

– А вы, сэр, идите и выкусите. – После чего взял Мариану под локоть, и парочка двинулась на выход, Теду осталось лишь идти следом.

Старушка-японка «королла» отказалась заводиться. Отправились к подземке. Теду сделалось неуютно: он последние несколько недель держал отца под безновостным колпаком, практически отрезанным от мира. Марти не выбирался за пределы дома и автомобиля, если не считать ежедневных визитов к киоску Бенни, где старики вполне виртуозно помогали Теду хранить герметичность колпака имени «Носков». Всю эту потеху с видео Тед обустроил на отлично и даже убедил Марти, что Аббалденный Билл Майзер уехал в отпуск, и потому они с отцом перестали смотреть вечерние повторы игр. А подземка и прогулка до квартиры Марии – беспредельная куча-мала сведений из внешнего мира. Тед соображал в режиме повышенной боеготовности. Казался самому себе тайным агентом. Колпак над Марти не должен быть разбит.

Это напомнило Теду их с Марти походы в парк на уличный футбол. Футбол для Марти был не то же, что софтбол, он на нем не подрубался – и не воспринимал всерьез, совсем. И потому пускал неспортивного Теда в это играть. Теду в те поры было около десяти, и Марти обеспечивал ему участие наравне с мужчинами. Теда, единственного ребенка в игре, принимали не из-за его умений. Его принимали, потому что Марти был лучшим квотербэком в районе, и если он хотел, чтобы его сын играл, – сына брали. Марти выдавал Теду план пробежки на игре – даун и аут, даун и ин, стоп и гоу, – и Тед всё прилежно пробегал. Его никто не стерег. Игра у него была своя личная, хоть он об этом и не догадывался. Если играли пятеро на пятеро, отец брал его к себе в команду шестым. Марти объяснял всем тактику, а затем, когда совещание на поле завершалось, нашептывал план забега Теду на ухо. Слова звучали как заклинания, а иногда по-военному, как у шпионов-мачо: подсечка, слэнт, бомба . Тед не помнил, получал ли хоть раз мяч, но Марти всегда смотрел ему прямо в глаза и говорил: «Мы тебя приберегаем для критической ситуации. Они про тебя забудут, и тут я тебе пну. Готовься к пасу, дружок. Ты – мое секретное оружие». Вовсе неважно, что мяч ему так ни разу и не дали. Он был отцовым «секретным оружием», а этого более чем достаточно. Оружием, которое на асфальте ни разу не применили. Зато применили сегодня. Тед был отцовым долгосрочным вкладом и – пусть и много позже – секретным оружием.

Марти настоял на покупке шестерика пива. Тед предлагал вино или шампанское, а Марти не сомневался, что пиво – правильное решение. Марти отказался и от трости. У Теда чуточку защемило сердце: Марти не взял трость в попытке показать, что он бодр и здоров. Марти приметил свое отражение в окне машины и не смог скрыть разочарования.

– Как ни гляну на себя, – сказал он, – жду увидеть шестнадцатилетку и тыкаю потом пальцем в отражение – кто этот старик?

По необходимости он опирался время от времени на руку Марианы. Из солидарности с Марти Тед и Мариана облачились по случаю парадно.

В вагоне подземки Марти углядел брошенную кем-то «Нью-Йорк Пост» на соседнем сиденье и от нечего делать взялся за нее. Тед – секретное оружие – выхватил газету у отца из рук. Марти это раздражило:

– Ты чего?

– Незачем руки пачкать типографской краской. Будешь на бродягу похож. Ну-ка дай поправлю галстук тебе, капитан.

Тед принялся возиться с отцовым галстуком – как Марти много Дней благодарения назад возился с Тедовым. В тот вечер любое действие казалось символичным и многозначительным. Тед почувствовал, что обитает сразу в двух мирах – действительном и иносказательном. От этого у него приятно кружилась голова. Мариана взялась поправлять галстук на Теде. Тед оглядел Мариану и пожалел, что на ней ничего не скособочилось, нет повода прикоснуться к ней, поправить что-нибудь. Нечего. Мариана – сама безупречность.

Когда выбрались из подземки в испанском Гарлеме, из многих транзисторов неслась испаноязычная трансляция игры с участием «Янки». Мужчины сидели у бодег , на крылечках, на капотах автомобилей, радиоприемники прижаты к ушам или стоят у ног. Тед заметил, что отцу интересно узнать счет, и потому без остановки напускал туману своим трепом и гнал их вперед со всей доступной больному и усталому старику прытью. Быстрее, к Марии.