Стивен Бах - Башар Асад. Приход к власти

Выстрелы из Драгунова не прекращались. После сороковой вспышки звуков от солдат больше не доносилось. Альтаир получил еще четыре ранения: два в ноги, два в туловище в районе печени, но еще оставался в сознании. Он лежал на земле с тремя мертвыми товарищами. Некоторое время в ухе слышалось, как шепотом его солдаты просят штаб о помощи и сообщают о своих ранениях. Уже все лежали на земле. Встать на ноги никто не решался – это было подобно самоубийству. Некоторые, что лежали в конце, ползли по-пластунски в сторону выхода. Вражеский снайпер терпеливо добивал уцелевших спецназовцев.

Альтаир злился на себя, что не взял бронежилет. Не в силах ничего сделать он стал ждать, когда выстрелы прекратятся. Это произошло спустя двадцать минут. Узкий тоннель превратился в братскую могилу. Одна пуля могла стать источником смерти пятишести человек.

Раздался еще выстрел, только теперь шум стальным эхом отдавался в перепонках Альтаира. Снайпер подходил. Совсем бесшумно, как кот на охоте. Без сомнений, он был профессионалом.

Альтаир притворился погибшим, приготовив нож возле левой, теперь наиболее полезной руки. Снайпер завис над его телом. Альтаир чувствовал, как над ним стоит могучее тело. Враг еще не был так близко сегодня. Адреналин хлынул в его тело, как никогда еще не было, наполнив электричеством все его мышцы. Пульс застучал как пулемет. Альтаиру казалось, что кончики пальцев начали светиться от невыносимого напряжения. Страх смешался с решимостью. Боль куда-то исчезла. Его веки дрогнули. Снайпер выстрелил, когда Альтаир вскочил. Пуля задело горло, оставив кровавый след.

Открыв глаза, Альтаир сумел разглядеть в перекрестии света брошенных фонариков европейское лицо. Без сомнения, это был Фалько.

Наличие ножа у Альтаира Фалько заметил слишком поздно. Холодное лезвие вонзилось ему в грудь по рукоять. Первой мыслью Фалько было сбросить неудобную винтовку и достать привычный пистолет. Альтаир предугадал такое развитие событий. Он выбил освободившейся от ножа рукой пистолет. Затем выбил из его рук нож.

Они сцепились как псы. В узком проходе, поочередно бросая друг друга об песочные стены, они пытались убить и не погибнуть от собственных ран. Лица грязные от копоти и крови, казалось, превратились в статуи боли и терпения.

Переломный момент наступил, когда Альтаир вынул нож из груди Фалько. Кровь брызнула фонтаном, обнажая пробитое легкое. Фалько закашлялся кровью и согнулся пополам. Альтаир на грани потери сознания поднял пистолет. В туманном взгляде, не целясь, он выстрелил три раза. Несмотря на близкое расстояние только одна пуля попала в Фалько, раздробив ему череп.

Уже падая, обессилев, Альтаир услышал спасительный крик своих товарищей, пришедших на помощь. Он помахал им свободной рукой и отключился.

8 июня 2000 года. Подвальное помещение военной разведки Сирии. Дамаск. Камера номер 717.

Башар и Луго дожидались встречи с Кузнецом.

– Почти выбрался, – сказал Луго. – Его задержали солдаты из второго кольца оцепления.

– Альтаир выживет? – спросил Башар.

– Оклемается.

Двери открылись и охрана медленно привела Кузнеца. Он был изрядно покалечен. Его лицо, покрытое синяками и кровоподтеками, уже не выглядело таким грозным и уверенным. Кузнец держался за отбитые бока, его левая рука была изрезана. Он с трудом держался на ногах.

– Торговля наркотиками, изнасилования, – Башар говорил медленно.

– У меня не было крестика, – сказал Кузнец. – Я клянусь.

Башар достал пистолет из кармана с длинным дулом.

– Знаешь что это?

– Пистолет.

– Не просто пистолет. Это специальный пистолет. Он стреляет беззвучно. Его создали для спецслужб. Пуля из мягкого металла сама уничтожается в организме. Я хочу использовать его, нет, не для маскировки, просто интересно посмотреть, как он работает.

– И? – спросил Кузнец.

– Ты умрешь. Луго подстроит все так, будто ты разбился в аварии.

Кузнец открыл рот от удивления.

– Я… Ты не посмеешь.

– Посмею, – спокойно сказал Башар.

– Твой отец доверяет мне.

– А я нет.

– Без меня будет трудно контролировать провинцию Хасеке.

– Найдем кого-нибудь еще. Тебя же нашли.

Башар вышел из камеры 717 один и отправился в камеру номер 614. Там за металлическим столом сидела Робот. Возле нее стоял вооруженный охранник.

Она сидела прикованной к креслу, в ее правой руке еще была капельница.

– Двадцать лет безупречной службы, сотни наград, хороший бизнес и все это на помойку из-за денег, – сказал Башар. – Ты не похожа на умную женщину.

– Ты думаешь о победе, – Робот говорила с трудом, каждое слово выговаривая с паузой. – Только ты не знаешь, что все, кто рядом с тобой, предадут тебя, когда им будет выгодно.

– Нет. Не предадут. Они знают, что их ждет.

– Луго. Этот парень. Жаль, Секретарь его не убил.

– Он мог. Знаешь, что он выбрал вместо этого? Семью Луго в обмен на вас всех. В какой-то момент вы действовали как одна команда. Команда предателей. Вы не могли работать вместе. Как же вы работали на моего отца?

– А ты не так плох, как я ожидала, … Что меня ждет?

– К сожалению, мы больше с тобой никогда не увидимся.

9 июня 2000 года. Дамаск. Резиденция президента Сирии.

Башар Асад остался наедине с отцом. В его кабинете все выглядело также как и всегда, но внутреннее ощущение изменилось кардинально. Добавилось ожидание великого труда и больших перемен.

– Как ты справился?

– Я действовал исходя из ситуации, – коротко ответил Башар.

– Луго помог тебе?

– И да, и нет. Без него было бы сложнее, но результат был бы аналогичный.

– Только Секретарь оказался тебе не по зубам.

– Этот человек знает, на что давит.

– А ты выяснил, у кого был злополучный крестик.

– К сожалению, нет. Они бы не признались, у всех была своя игра.

Хафез подошел к окну.

– Не было никакого крестика, – сказал Хафез. – Ты ошибался изначально.

Башар открыл рот от удивления.

– Но…

– Я же не совсем выжил из ума, – развел руками Хафез. – Все что произошло, было твоей проверкой. Ты готов возглавить нашу страну.

– Ты думаешь? Но зачем так сложно. Так много людей погибло. Последовало столько неприятностей.

– Я доверяю этим людям, но не ты. У тебя должна быть своя команда, и ты ее сформировал.

– Она уничтожила твою.

– Она ее заменила. Поверь мне, пролитая кровь лишь маленькая доля того, что могло пролиться, не будь их смещения.

– Но ты… Ты предал их.

– Они предали меня еще раньше. Единственное, почему они меня терпели – это польза, которую они могли от меня получить.

– Как же мне теперь жить? Я убил много людей из-за твоей проверки?