Рейчел Кейн - Тёмный ручей

Джина , не Гвен. Он всегда будет называть меня так.

– Довольно славная, – спокойно отвечаю я. – А каково прятаться, словно загнанная в угол крыса?

– О нет, я не прячусь, милая. – В его тоне звучит что-то странное. Слегка пугающее. – Такой человек, как я, не станет скрываться в темноте. Такой человек, как я, управляет темнотой. А у тебя за окнами сейчас очень темно. Я смотрю на теплый квадрат света в них. Если ты выключишь свет, то увидишь меня. Отдерни шторы, Джина, и присмотрись как следует.

Моя свободная рука по собственной воле комкает покрывало в кулаке – жестокость, которой не заслуживает эта милая комната, – и я делаю глубокий медленный вдох, ощущая слабый запах лаванды.

– Черта с два, – отвечаю. – Потому что ты – поганый лжец. Тебя здесь нет. Ты понятия не имеешь, где я.

– Так докажи это. Подойди и выгляни.

– Отвянь и не трахай мне мозги, Мэлвин. Тебя здесь нет. Если б ты был здесь, то уже стучался бы в мою дверь.

Я вскакиваю на ноги, потому что в этот самый момент раздается стук. Короткий. Три удара в дверь номера.

Я обрываю звонок, роняю телефон и кидаюсь к двери своей спальни.

– Сэм! Не открывай!

Выхватываю пистолет из наплечной кобуры, висящей на спинке кресла, и Сэм, уже взявшийся за дверной засов, медлит. Я делаю рывок и прижимаюсь спиной к стене. Мое сердце колотится, и хотя я не верю, что Мэлвин настолько вездесущ, как пытается меня убедить, совпадение по времени получается чересчур зловещим. Стараюсь успокоить себя, потом киваю Сэму. Я наготове, но пистолет держу в опущенной руке, направив дуло в пол.

Сэм отпирает дверь и быстро отступает назад, и я вижу милую хозяйку гостиницы в синем сари, стоящую в дверях с улыбкой на лице. Вот и еще одно преимущество того, что я держу пистолет опущенным: успеваю быстро сунуть его в карман халата, прежде чем она переводит взгляд на меня.

– Прошу прощения, я пришла забрать ваши вещи…

Я совсем забыла про стирку и теперь чувствую себя невероятно глупо. Ощущая одновременно холод и жар, иду в спальню и сгребаю свою сброшенную одежду в кучу. Сэм сует мои вещи в пакет вместе со своими и протягивает этот пакет Аише. Та кивает, улыбается и идет прочь. Когда Сэм уже собирается закрыть дверь, женщина оборачивается.

– Ах да, подождите, сэр, – говорит она и отходит в сторону. В коридоре стоит ее дочь с серебряным подносом в руках. – Ваши сконы.

– Извините, что задержались так долго, – произносит девочка. – Надеюсь, вам понравится.

Сконы выглядят вкусными, я говорю об этом девочке и благодарю ее, взяв у нее поднос. Когда Сэм подходит, чтобы закрыть дверь, я вздрагиваю.

– Извини, – говорю. – Я на нервах.

Сердце у меня неистово колотится, руки трясутся. Мэлвин впрыснул мне в кровь яд, будто его звонок был змеиным укусом.

– Да, я понял, – отзывается Сэм и берет хлебец с подноса, который я держу обеими руками. Естественно, он видит, что руки у меня дрожат. – В чем дело?

Я не хочу пока что говорить ему, поэтому сгружаю поднос на другой, свободный столик, качаю головой и возвращаюсь в спальню. Вкладываю пистолет в кобуру, выключаю свет в спальне и после секундного колебания подхожу к окну и отодвигаю занавеску – чуть-чуть, только чтобы выглянуть.

На первом этаже находится веранда с круглыми деревянными столиками, вокруг которых в строгом порядке расставлены стулья. Зонты над столиками сложены. За ступенями веранды начинается лужайка, тянущаяся вниз по склону холма до зарослей невысокого кустарника, дальше темнеют лес и горные склоны. Красивое место.

Внизу нет никого. Ни единой души.

Я возвращаюсь к кровати, и в этот момент телефон снова жужжит. На этот раз я принимаю звонок и ничего не говорю. Молчание тянется, и наконец Мэлвин говорит:

– Я заставил тебя выглянуть в окно.

– Я не боюсь тебя, убийца поганый, – отвечаю я ему. – Отвали.

Он вешает трубку. Я чувствую, что Сэм стоит возле моей двери, но ни о чем не спрашивает, и я объясняю, не поднимая головы:

– Это был он. Извини. Я позволила ему втянуть меня в его игры. Больше этого не повторится.

– Эй… – Я наконец поднимаю глаза и вижу на лице Сэма напряжение, но и сочувствие тоже. Обеспокоенность. – Все это не твоя вина, Гвен. И никогда не была твоей. Помни это.

Я киваю, однако в моем согласии нет искренности. У меня была уникальная возможность остановить этого монстра – в течение многих лет. Невозможно не чувствовать это. Знать в глубине души, что на мне тоже лежит часть этой вины, – даже если б только я одна так считала.

– Он заявил, будто находится здесь, – говорю. – Снаружи. И когда я услышала стук…

– Просто не вовремя, – отзывается Сэм. – Как и всё в нашей жизни. Где он раздобыл твой номер?

Делаю глубокий вдох и качаю головой. Я не знаю этого, но могу предположить. «Авессалом». Полиция Джорджии затребовала номера наших сотовых телефонов. Эта информация осела где-то в системе, и «Авессалом», вероятно, ждал этих отчетов. «Он знает, что мы в Джорджии, – думаю я, и мой пульс снова начинает частить. – Мы не можем оставаться здесь. Мы должны бежать».

Но это шепчет во мне прежняя Джина. Хватит с меня бегства. Я вышла на охоту.

Я говорю Сэму, что Мэлвин знает о том, что мы в Джорджии – не могу этого не сказать, – и чувствую, как тяжесть, лежащая на моих плечах, слегка ослабевает, когда Сэм просто пожимает плечами.

– Этого стоило ожидать. Мы, можно сказать, зажгли большой сигнальный огонь в той хижине. Но он не знает, где мы конкретно. Ты права: он просто втянул тебя в свои игры.

– Так нам уехать отсюда?

– А ты хочешь уехать? – Я молча качаю головой. – Тогда сегодня ночью нам нужно как следует выспаться.

Сэм входит в комнату, но почти сразу останавливается и прислоняется к косяку. Мы тщательно соблюдаем дистанцию – оба; слишком хорошо осознаём, как опасно минное поле памяти, обмана и скорбного кровавого прошлого.

Но это не значит, что желание ступить на это минное поле ненастоящее. Я чувствую между нами притяжение, медленное и равномерное, постоянное напряжение, которое мы приглушаем до тихого гула – ради безопасности. Мы можем спать рядом, но мы не спим друг с другом. Я знаю, что оба мы в какой-то степени думаем об этом, особенно здесь, в спокойном славном месте, когда на нас только халаты, которые так легко снять…

Однако моя решимость колеблется, а во рту у меня пересыхает от мысли о том, что сильное влечение, которое я испытываю к нему, – просто искаженная реакция на голос Мэлвина. Я хочу уюта. Я жажду безопасности. И я знаю, что искать всего этого в объятиях другого мужчины – даже Сэма – опасно. Мне нужно найти безопасность внутри себя самой.

Сэм, вероятно, не занимается таким углубленным самоанализом, однако и не делает шагов мне навстречу. Он остается в безопасности по свою сторону границы.