Нора Робертс - Яд бессмертия

– Наверное, благодаря им смесь становится эффективнее – или смертельна. В общем, рынок только ее и ждет.

– У тебя ведь есть сам порошок, – напомнил Рорк.

– Увы, лабораторный анализ займет слишком много времени. А мне надо торопиться.

– Может, принесешь щепотку мне? – Рорк развернулся вместе с креслом и улыбнулся Еве. – Не хочу бросать тень на полицейскую лабораторию, лейтенант, но моя может оказаться более подходящей.

– Это вещественное доказательство!

Рорк промолчал и только насмешливо приподнял брови.

– Ты хоть отдаешь себе отчет, сколько запретов я уже нарушила, посвятив тебя в это дело? – В следующую секунду в памяти Евы всплыло лицо Бумера, его неестественно вывернутая рука. – К черту! Я попробую.

– Молодец! – Рорк отключил компьютер. – Теперь ты готова уснуть?

– На пару часиков. – Ева перестала бороться с усталостью и, заложив руки за голову, спросила: – Ты снова меня уложишь?

– Так и быть. – Он подхватил ее на руки. – Только на сей раз ты останешься там, где я велю.

– Знаешь, Рорк, когда ты повелеваешь, мое сердце начинает трепетать, как мотылек…

– Подожди, дай мне тебя уложить. Вот когда начнется настоящий трепет!

Ева со смехом уронила голову ему на плечо. Из лифта он вынес ее уже спящей.

Еще не рассвело, а на столике в изголовье уже пищал сотовый телефон. Женщина по имени Ева еще спала, но полицейский, никогда в ней не засыпавший, тут же схватил трубку.

– Даллас на связи.

– Господи, Даллас! Помоги мне!

Ева узнала голос Мэвис. Впрочем, кто-нибудь другой вряд ли узнал бы его: голос срывался на визг, в нем слышались истерические нотки.

– Мэвис? Что случилось? Ты где?

– Приезжай! – Мэвис дышала, как загнанная лошадь, и для пущего сходства хрипела. Она явно пребывала в шоке. – Только скорее. Скорее, умоляю! По-моему, она мертвая. Я не знаю, как быть.

Ева не стала больше спрашивать, где находится Мэвис, а включила определитель номера. Мэвис звонила из квартиры Леонардо.

– Никуда не уходи, – сказала Ева твердо и спокойно. – Ни к чему не прикасайся. Ты поняла? Ничего не трогай и никого не впускай. Дождись меня. Эй, Мэвис!

– Да, да, я дождусь. Ничего не буду трогать. Только ты побыстрее. Это такой ужас!

– Уже бегу.

Обернувшись, она обнаружила, что Рорк не только проснулся и встал, но уже успел натянуть брюки.

– Я с тобой.

Еве было не до споров. Уже через пять минут они неслись сквозь ночь. На улицах, запруженных днем туристами, было пусто, и только реклама по-прежнему соблазняла всеми мыслимыми удовольствиями и товарами. Зато в Гринвич-Виллидж было полно никогда не смыкающих глаз чудаков, попивающих из крохотных чашечек кофе в уличных кафе. Потом пошли уснувшие кварталы, облюбованные художниками.

Рорк нарушал молчание только для того, чтобы спросить, куда поворачивать. Ева была ему благодарна за деликатность. Она понимала, что с Мэвис случилось что-то ужасное, и терялась в догадках. Зачем ее понесло к Леонардо? Что она там обнаружила?

Между домами гулял ветер, грозящий превратиться в ураган. Ева выскочила из машины, когда Рорк еще не до конца затормозил, и чуть не задохнулась, получив в лицо порцию пыли. Преодолев тридцать ярдов, остававшихся до подъезда, она нажала кнопку переговорного устройства:

– Мэвис, это Даллас. Мэвис!

Только спустя десять секунд она догадалась, что устройство испорчено, а дверь не заперта. Ева бросилась к лифту, Рорк едва поспевал за ней.

Оказавшись на нужном этаже, Ева поняла, что ее страх был ненапрасным. В прошлый раз студия Леонардо поражала живописным беспорядком, теперь же здесь царил бессмысленный кавардак: куски разодранной материи, перевернутые столы, все, что только можно, разбросано и разбито.

Но хуже всего – эти пятна крови на стенах, словно здесь покуролесил какой-то безумец, обмакнувший руку в кровавую краску.

– Ничего не трогай! – автоматически предупредила Ева Рорка. – Мэвис!

Она сделала два шага и остановилась: одна из занавесок шевельнулась, потом отъехала в сторону. Показалась Мэвис, с трудом держащаяся на ногах.

– Даллас… Слава богу!

– Все в порядке, все в порядке… – При виде Мэвис Ева облегченно перевела дух. На одежде и на руках Мэвис была кровь, но не ее, чужая. – Тебе тоже досталось? Сильно?

– Головокружение и тошнота. Голова…

– Пусть лучше сядет. – Рорк взял Мэвис за руку и подвел к креслу. – Садись, вот так… Ева, у нее шок. Принеси какое-нибудь одеяло. Обопрись головой о спинку, Мэвис. Молодец. А теперь закрой глаза и глубоко дыши.

– Мне холодно…

– Знаю. – Рорк взял из рук Евы большой кусок атласной ткани и накрыл им Мэвис. – Дыши как можно глубже, не торопись. – Он бросил взгляд на Еву. – Ей нужна медицинская помощь.

– Прежде чем вызывать «Скорую», надо разобраться, что тут стряслось. Постарайся пока сам ее успокоить.

Уже подозревая, что за находка ее ждет, она заглянула за занавеску.

Такой ужасной смерти Ева не пожелала бы никому. Она сумела опознать убитую только по волосам, огненной гриве волос. Лица с поразительно правильными чертами больше не существовало: под градом жестоких ударов оно превратилось в кровавое месиво.

Орудие преступления валялось тут же – то ли какой-то причудливый посох, то ли прогулочная трость, мало, впрочем, пригодная для использования по прямому назначению. Под запекшейся кровью можно было разглядеть серебряное покрытие толщиной в добрый дюйм; рукоятка была выполнена в виде волчьей головы с оскаленной пастью.

Два дня назад Ева видела эту трость здесь же, в углу.

В проверке пульса не было необходимости, но Ева все равно приподняла и опустила безжизненную руку Пандоры. Потом она невольно попятилась, чтобы не находиться в этом страшном месте даже лишние секунды.

– Господи… – прошептал у нее за спиной Рорк и положил руки ей на плечи. – Что же теперь?

– Что полагается. Мэвис здесь ни при чем.

Он заставил ее обернуться.

– Это мне и так ясно. Ты сейчас ей очень нужна – как подруга и как опытный полицейский.

– Знаю.

– Боюсь, вам обеим будет нелегко.

– Тем более нечего медлить!

Она вернулась к Мэвис. Та была мертвенно-бледной, багровые рубцы на щеке и синяк под глазом только подчеркивали белизну лица. Ева нагнулась и взяла ледяную руку Мэвис в свою.

– Тебе придется все мне рассказать. Можешь не торопиться, главное – ничего не упусти.

– Она не двигалась. Все в крови, лицо вообще как… И она не двигалась.

– Мэвис. – Ева крепко стиснула ее пальцы. – Посмотри на меня. Расскажи подробно, как все было, с той минуты, как ты сюда вошла.

– Я пришла… Я хотела… Я решила поговорить с Леонардо. – Она задрожала, комкая окровавленными руками материю, в которую куталась. – Мне позвонили из клуба, сказали, что, когда он в последний раз пришел туда искать меня, на нем лица не было. Он даже угрожал вышибале, а это на него не похоже. Я не хотела, чтобы он погубил свою карьеру, и решила с ним поговорить. Охранная система была сломана, и я вошла просто так. Дверь была не заперта, я подумала, что, может быть, он… – Мэвис перешла на неразборчивое бормотание.