Нора Робертс - Ритуал смерти

– Боже мой! – Еве пришлось, рискнув здоровьем, отвести руку от уха и выключить звук. Тут же наступила благословенная тишина.

– Ну и как тебе? – спросила Мэвис, открывая глаза.

– Что? – У Евы в ушах все еще стоял звон. – Что?

– Эту группу я раскопала сегодня утром. «Мейхем». По-моему, неплохо, а?

– Что?

Мэвис, хихикнув, вскочила с кушетки и направилась к бару.

– Пожалуй, тебе надо выпить, Даллас. А я, кажется, прикорнула. Последние дни что-то не высыпалась. Я хотела поговорить с тобой.

– Губы у тебя шевелятся, – сообщила Ева. – Ты что-то сказала?

– Не прикидывайся, все было совсем не так уж громко. Выпей-ка. Соммерсет сказал, что я могу здесь немного побыть. Он не знал, когда ты заявишься.

По причинам, Еве абсолютно непонятным, ханжа дворецкий питал к Мэвис стариковскую слабость.

– Наверное, сейчас он сидит у себя в келье и сочиняет оду твоим несравненным ножкам.

– Не надо грязных намеков. Я ему просто по-человечески нравлюсь. Твое здоровье! – Мэвис чокнулась с Евой. – Что, Рорка нет дома?

– А ты не догадываешься? – фыркнула Ева, сделав глоток. – Думаешь, он бы выдержал такую канонаду?

– Что ж, это к лучшему. Мне нужно потолковать с тобой. – Мэвис уселась, но вместо того, чтобы начать разговор, стала молча крутить в руках бокал.

– Что случилось? Вы с Леонардо поругались?

– Нет, что ты! С Леонардо невозможно поругаться. Он такой милый… Он улетел на несколько дней в Милан. По делам.

– А ты почему не составила ему компанию? – Ева села напротив Мэвис и, даже не сняв ботинок, забросила ноги на инкрустированный столик.

– У меня работа в «Даун энд Дерти». Крек меня спас, и я не могу его подводить.

Ева устроилась поудобнее и решила, что можно немного расслабиться. Исполнительская карьера Мэвис – слово «певица» не передавало всех ракурсов ее таланта – развивалась вполне успешно. Конечно, на ее пути вставали и препятствия, но Мэвис удавалось их преодолевать.

– Не думала, что ты будешь продолжать там работать. Ты же подписала контракт на запись диска.

– Вот об этом и речь. О контракте. Знаешь, после того, как выяснилось, что Джесс Барроу использовал меня, тебя и Рорка для своих экспериментов, я думала, что сделанную им демоверсию нельзя будет запускать.

– Но она же была дивно хороша, Мэвис! Такая динамичная, яркая… Поэтому на нее и обратили внимание.

– Ты думаешь, поэтому? – Мэвис снова встала. – Видишь ли, сегодня я узнала, что компания, предложившая мне контракт, принадлежит Рорку. – Она залпом допила вино и начала нервно расхаживать взад-вперед. – Да, мы с тобой связаны многолетней дружбой, и я ценю то, что ты замолвила за меня словечко Рорку, но мне от этого не по себе. Я хотела поблагодарить тебя… – Она обернулась к Еве, ее серые глаза светились невыразимой тоской. – И сказать, что мне придется этот контракт расторгнуть.

Ева прикусила губу.

– Из-за того, что я «замолвила словечко»? Мэвис, я представления не имею об этих делах. Ты хочешь сказать, что диск продюсирует Рорк?

– «Эклектик» – его компания. Она выпускает всякую музыку – от классики до дискотечного барахла. Компания крупнейшая, поэтому-то я и была в таком восторге…

«Крупнейшая компания, – подумала Ева. – Что ж, вполне в его стиле».

– Я об этом ничего не знала. И не просила его ни о чем.

– Не просила? Правда? – Мэвис присела на ручку кресла.

– Не просила, – повторила Ева. – И он мне ничего не говорил. – «Что тоже вполне в его стиле», – отметила она про себя. – Знаешь, если компания предложила тебе контракт, то только потому, что Рорк или кто-то другой оттуда считает, что ты этого достойна.

Мэвис задумалась. Она долго уговаривала себя поступить благородно, потому что не желала пользоваться преимуществами дружбы, и теперь ей очень хотелось сдать назад.

– Но он мог договориться… Чтобы оказать мне любезность.

– Для Рорка дело всегда прежде всего, – возразила Ева. – Полагаю, он считает, что сможет на тебе заработать. А если он даже решил оказать тебе любезность, в чем я лично сомневаюсь, тебе остается только одно – доказать, что ты этого достойна. Потянешь, Мэвис?

– Конечно! – Мэвис облегченно вздохнула. – Вы еще увидите! Да я из кожи вылезу! – Она улыбалась во весь рот. – Слушай, а может, вы заглянете сегодня вечерком в «Даун энд Дерти»? У меня есть кое-что новенькое. Рорк сможет посмотреть, во что он вкладывает денежки.

– Сегодня не получится. Мне надо работать. Придется посетить «Атам».

– Зачем тебе туда тащиться? – скорчила гримасу Мэвис. – Мерзкое место.

– Ты его знаешь?

– Знаю его репутацию. Крайне сомнительная.

– Мне там надо поговорить кое с кем. В связи с делом, которое я сейчас расследую. – Ева задумалась. – Послушай, ты случайно не знакома с какими-нибудь колдуньями?

– Кое с кем знакома. Пара официанток в «Голубой белке» этим занимались. Когда я работала на улицах, тоже с кем-то сталкивалась.

– А ты в это веришь? В заклятия, в хиромантию?

Мэвис пожала плечами.

– По-моему, все это сплошное надувательство.

– Ты никогда не перестаешь меня удивлять, – призналась Ева. – Я была уверена, что ты полна предрассудков.

– Когда-то мне самой приходилось участвовать в подобных представлениях. Я была Ариэлем, реинкарнацией королевы фей. Знаешь, сколько простаков платили мне денежки, чтобы я пообщалась с их умершими родственниками или предсказала будущее?

Чтобы продемонстрировать Еве свое умение, Мэвис закатила глаза, приоткрыла рот и медленно воздела кверху руки.

– Чувствую присутствие духа – горестного и страждущего! – Голос ее стал ниже, она говорила с легким акцентом. – Темные силы нацелены на вас. Они притаились и готовы принести зло. Берегитесь! – Она опустила руки и усмехнулась. – А потом говоришь, сколько денег потребуется, чтобы оградить клиента от сил тьмы. Ему достаточно положить в конверт, скажем, тысячу наличными. Конверт следует запечатать, а ты пропоешь над ним магическое заклинание и в ночь убывающей луны зароешь его в тайном месте. Когда пройдет полный лунный цикл, ты выкопаешь конверт и вернешь его клиенту. Темные силы рассеются.

– И люди отдавали деньги?

– Ну, конечно, приходилось проделать подготовительную работу, чтобы сразить их наповал именами и подробностями. Но вообще-то все было очень примитивно. Люди хотят во что-то верить.

– Почему?

– Да потому что жизнь – такая утомительная штука.

«Да, – подумала Ева, когда осталась одна, – пожалуй, порой жизнь действительно утомительна». Ее собственная бывала такой подолгу. Сейчас она жила в роскошном особняке с человеком, который по какой-то непонятной причине любил ее. Но Ева никогда не верила, что это всерьез и надолго, хотя честно пыталась приспособиться. Этим вечером она даже решила не зарываться в работу, а выйти и часок погулять по осеннему парку.