Нора Робертс - Театр смерти

– Давай же, Лайнус, ныряй! Водичка – просто восторг!

Лайнус улыбнулся, зажал нос и прыгнул.

Эта смерть была не такой мгновенной и безболезненной, как предыдущая. В бешеной предсмертной пляске ноги висельника сшибли лестницу, которая, упав со страшным грохотом, разбила стоявшую внизу бутылку, и в воздухе разлетелись стеклянные осколки. Затянувшаяся петля выдавила из горла умирающего сначала крик, а потом хрип, но это длилось лишь несколько секунд. Потом слышно было лишь поскрипывание балки и шуршание трущейся об нее веревки. Так же скрипят мачты и снасти корабля, ушедшего в далекое плавание, и звук этот очень романтичен…

– По мнению Миры, убийца, скорее всего, один из участников спектакля, – говорила Ева, расхаживая по залу заседаний, где собрались все задействованные в деле Драко. – То есть актер или кто-то, кто хотел им стать.

– С главными исполнителями ты уже побеседовала, – проговорил Фини, вытянув ноги. – Добавь к ним актеров второго плана, и у тебя уже получится человек тридцать. А еще существует второй состав. Если же приплюсовать к полученной цифре всех служителей театра, которые когда-либо мечтали стать актерами, можно спокойно отправляться в психушку.

– Мы классифицируем их и просеем через мелкое сито – точно так же, как Бакстер делает со зрителями.

Фини расплылся в улыбке.

– Когда мы шли сюда, то слышали, как он у себя в кабинете стонет и ругается.

– Затем, – продолжала Ева, – когда эта работа будет сделана, мы выясним, какие отношения связывали каждого из этих людей с Драко, и начнем прессовать самых подозрительных.

Макнаб поерзал на стуле и поднял руку, как ученик, который рвется к доске.

– Я все же не исключаю, что убийцей был кто-то из зрителей. Человек, знающий театр и знакомый с Драко. Но на то, чтобы вычислить такого человека, уйдут недели – даже если Бакстер будет работать двадцать пять часов в сутки вместе с десятком помощников.

– У нас нет нескольких недель, – отрезала Ева. – Этому делу придается первоочередное значение, и, если мы не раскроем его в ближайшее время, начальство нас не пощадит. Как только Бакстер отберет наиболее перспективных из числа зрителей, мы возьмем их в оборот и будем копать до тех пор, пока не пойдет нефть. А пока нужно сосредоточиться на тех, кто ходит по сцене и вокруг нее.

Она подошла к доске, к которой были пришпилены фотографии жертвы и снимки места преступления.

– Уже установлено, что убийство не является результатом несчастного случая и совершено не в состоянии аффекта. Это тщательно спланированное и блестяще осуществленное преступление. Оно записано на пленку. Каждый из вас получит видеокассету с записью спектакля и будет смотреть ее до тех пор, пока не выучит каждый жест, каждый взгляд, каждое движение актеров – так, чтобы сам мог выйти на сцену и сыграть любую роль.

Все молчали, размышляя над безрадостной перспективой, которую нарисовала Ева. А она тем временем продолжала:

– Похоже на то, что это некая извращенная Фемида, игра с законом, своего рода возмездие. Да, возможно, убийца рассматривал смерть Драко именно под таким углом. Как торжество правосудия.

Фини пошуршал в кармане, где у него лежал пакетик с засахаренными орешками, и прокомментировал:

– Его никто не любил.

– А нам нужно выяснить, кто не любил его больше других.

Мальчишку звали Ральф. Казалось, он был одновременно и напуган, и возбужден. Поверх невзрачной формы уборщика коричневого цвета на нем была спортивная куртка с эмблемой бейсбольной команды «Янки», а на голове творилось что-то невероятное. Рорк подумал, что у парня либо нет времени постричься, либо это веяние какой-то новой моды. По крайней мере, ему все время приходилось или отбрасывать, или сдувать с лица длинные черные патлы.

– Сэр, я не думал, что вы сами придете. – Внутри у Ральфа все трепетало. Как же, ведь он разговаривает с самим легендарным Рорком! – Инструкции требуют немедленно сообщать, если что-то не в порядке. Поэтому, когда я увидел, что дверь на сцену не заперта, я понял, что должен тут же сообщить об этом начальству.

– Правильно. Ты входил внутрь?

– Ну, я… – Ральфу не хотелось признаваться, что разыгравшееся воображение не позволило ему отойти от двери больше чем на два шага. – Я сначала хотел войти туда, сэр, но потом увидел, что внутри почему-то горит свет. А этого не должно было быть. И подумал, что лучше остаться снаружи и караулить дверь.

– Правильно рассудил. – Рорк подошел к двери, осмотрел замки, взглянул на камеру наблюдения, укрепленную сверху. Лампочка на ней не горела, указывая, что камера выключена. – Ну что ж, Ральф, давай зайдем внутрь и посмотрим, что там такое.

Ральф шумно сглотнул и энергично мотнул головой:

– Конечно, сэр! – Затем, следуя за Рорком, он боязливо переступил порог. – А знаете, сэр, говорят, что убийцы всегда возвращаются на место преступления…

– Правда? – негромко откликнулся Рорк, оглядываясь вокруг. – Со временем ты узнаешь, Ральф, что такая вещь, как «всегда», случается в жизни очень редко. Но на сей раз вполне может случиться так, что они и впрямь здесь, так что будь внимателен.

Сразу за дверью царил сумрак, но впереди мерцал смутный свет, вырывая из тьмы ступеньки лестницы, уходившей куда-то вниз. Рорк сунул руку в карман. Там лежал маленький шокер, запрещенный, кстати, для использования гражданскими лицами. Рорк положил его в карман, когда ему сообщили о том, что в театр, возможно, проникли взломщики.

Он двинулся по направлению к мерцающему впереди свету. В ноздри проник дух поспевающего домашнего пива и еще один приглушенный запах, который Рорк безошибочно узнал. Так пахнет смерть.

– Да, боюсь, на сей раз ты не ошибся, Ральф, – пробормотал он и завернул за угол.

– О, черт! Ой, мамочки! – Голос Ральфа срывался, округлившиеся от ужаса глаза, не отрываясь, смотрели на фигуру, которая висела на веревке, уронив голову на грудь.

– Если тебе хочется блевать, в этом нет ничего стыдного. Но, пожалуйста, найди для этого другое место.

– А?

Рорк обернулся. Лицо мальчишки было белее полотна, глаза остекленели. Пожалев парня, Рорк положил руку ему на плечо, надавил и заставил сесть на пол.

– Опусти голову и глубоко дыши. Это единственный способ оклематься. Все будет нормально, сынок.

Оставив мальчика, Рорк подошел к повешенному.

– Бедный глупый ублюдок, – сказал он вслух и, вытащив из кармана сотовый телефон, набрал номер жены.

– Даллас, – ответила она. – Это ты, Рорк? Я сейчас не могу с тобой говорить, у меня дел по горло.

– Кстати, о горле… Я сейчас как раз смотрю на одного типа, которого за это самое место подвесили. Короче, лейтенант, тебе придется приехать в театр. Выйдешь через служебный вход – и сразу спускайся на нижний уровень. Я тут нашел для тебя еще один труп.