Эллисон Бреннан - Если я умру…

– Вот-вот, нам нужно особенно тщательно следить именно за обычными людьми.

– Очень смешно. А что ты раскопал на его преподобие Брауна или дядю Кэллахана?

– Генри Кэллахан в молодости работал на руднике «Келли». Женился на Эмили Ричардсон, когда обоим было по девятнадцать, сразу после окончания средней школы. Детей у них нет. Когда рудник закрылся, он ушел в армию и пять лет прослужил механиком, ни разу не покидая страны. Потом открыл собственную мастерскую в Колтоне. Через несколько лет разорился и рано ушел на покой.

– Он владеет большим участком земли рядом с Хендриксонами. Откуда у него деньги?

– Наследство семьи Ричардсон. Много земли, но мало наличных денег.

– Генри и его племянник Джон кажутся полными противоположностями, – сказала Люси. – «Синий воротничок» из среднего класса – и богатый международный адвокат… Кто оплачивал обучение Джона в колледже?

– Я не копал так глубоко; у меня есть лишь то, что лежало на поверхности. Ты хочешь, чтобы я сделал полное исследование прямой кишки?

– Сегодня ты слишком много шутишь, Патрик.

Брат рассмеялся.

– И, наконец, его преподобие. Всю жизнь прожил в Спрюс-Лейк, владеет двумя акрами, на которых стоят его дом и церковь. Отец также был священником. Покидал округ лишь однажды, когда на четыре года уехал изучать теологию в Огайо.

– Спасибо за все, – сказала Люси.

– Когда я просил тебя соблюдать осторожность, я имел в виду еще и Шона. Ты же знаешь, как он может себя вести, а сейчас ты должна помнить о своей будущей работе в ФБР. Ему не следовало разрешать тебе снова спускаться в рудник. О чем вы думали?

Разговор очень быстро стал неприятным, и Люси не сразу ответила брату.

– Дело не в Шоне. Мне не нужно его разрешение . Местный полицейский не обращал ни малейшего внимания на мои слова. Никто не проводит расследование, а это о многом говорит.

– Ты еще не полицейский – во всяком случае, пока. Не совершай опрометчивых поступков, Люси. Шон не будет думать о твоем будущем, когда займется расследованием. Это одна из причин, по которой Роган так хорош, но он может поставить под угрозу твою будущую карьеру.

Внутри у Люси все сжалось. Патрик заговорил о самой серьезной проблеме в ее отношениях с Шоном. Ей не хотелось думать, что брат пытается забить клин между ними, но три месяца назад он ясно дал понять, что не считает Шона подходящим спутником для Люси. Они заключили нечто вроде перемирия. Люси чувствовала, что Патрик постоянно оценивает ситуацию, словно ждет подходящего момента, чтобы высказать свое неодобрение.

– Это я решила вернуться на рудник, – спокойно сказала она. – Складывается впечатление, что убийство молодой женщины никого не взволновало.

– Люси… – начал брат, но остановился. – Я все понимаю. Просто будь осторожна.

– До завтра.

Она повесила трубку, жалея, что Патрик заговорил на эту тему. Неужели все близкие ей люди хотят разрушить ее отношения с Шоном?

У Люси не было никаких иллюзий на свой счет – она не считала себя нормальной. Одна ужасная ошибка, совершенная семь лет назад, навсегда изменила ее жизнь. Она сумела справиться, но стала другим человеком, настолько сосредоточилась на собственной карьере, на ее тщательном планировании, что все остальное попросту проходило мимо.

От чего должен отказаться нормальный человек, чтобы попасть в олимпийскую сборную? Люси выступала за команду пловцов своего колледжа, но не могла полностью сосредоточиться на подготовке к Олимпиаде. Семь лет назад она об этом мечтала, но только не теперь. Какой нормальный человек посещает колледж целый год и берет еще один вечерний курс, чтобы получить возможность специализироваться сразу по двум предметам? Какой нормальный человек меняет одну интернатуру в правоохранительных органах на другую только для того, чтобы попасть в ФБР?

Ее спасла постоянная занятость – Люси плавала, училась и напряженно работала. У нее не оставалось времени на раздумья, она не успевала себя жалеть. И теперь гордилась своими достижениями.

Однако у нее не осталось близких друзей после колледжа, потому что не хватало времени на обычное общение. И до знакомства с Шоном был всего один молодой человек – полицейский, с которым она познакомилась во время одной из интернатур. Она не умела развлекаться, не знала, как себя занять, когда не училась или не тренировалась.

До появления Шона.

Он сделал ее счастливой – все предельно просто. Он научил ее кататься на коньках, летать, ездить в отпуск. А пару недель назад, перед тем как уехать из города, чтобы провести расследование, пригласил ее на детский фильм. Он смеялся не меньше детей, которые сидели вокруг, и у Люси, едва ли не впервые, появилось ощущение полной свободы.

Казалось, Роган ее понимает, знает так хорошо, что иногда это пугало Люси.

Возможно, именно по этой причине их ссора так ее встревожила. Он впервые не сумел понять, о чем она думает, и не заставил все объяснить или открыть свои мысли, как если бы она думала вслух. И хотя иногда его проницательность пугала Люси, она стала зависеть от их безмолвной связи.

А теперь, благодаря Патрику, конфликт с Шоном продолжал ее мучить, пока она тщательно изучала каждое досье пропавших женщин.

Отправив гильзы своему брату Дюку в главный офис «РКК» в Калифорнии, Шон поехал в офис шерифа округа Сент-Лоренс, расположившийся в большом здании вместе с другими многочисленными департаментами; здесь же находились архивы прав на земельную собственность.

В офисе шерифа – маленьком, чистом, тщательно организованном пространстве, – к удовлетворению Шона, все вели себя вполне профессионально. Но он был разочарован, когда ему не удалось получить интересовавшие его сведения. Роган направил все свое обаяние на пятидесятилетнюю секретаршу, но та лишь ласково улыбалась и обещала, что кто-нибудь обязательно с ним свяжется, или он может подождать, пока освободится какой-нибудь детектив. Если коротко: «поцелуйте меня в задницу», но самым вежливым из всех возможных способов.

Шон оставил номер своего телефона – ожидание заставило бы его бросаться на стены. Если повезет, кто-нибудь позвонит на его мобильный еще до того, как он покинет Кантон. Роган всегда предпочитал разговаривать лично, потому что многое узнавал из жестикуляции и мимики, и это позволяло понять, что не было сказано.

Он нашел архив на земельную собственность, заполнил нужный документ, после чего его посадили за монитор-терминал начала восьмидесятых годов прошлого века. Все они были связаны с системным блоком, но сами не хранили никакой информации. Найти нужные сведения по номеру земельного участка было очень просто, но основные архивы содержались либо на микрофише, либо и вовсе в бумажном виде – тут все зависело от возраста документов. Новые сделки находились в другой базе данных, но Шона интересовала история владения рудником.