Эллисон Бреннан - Люби меня до смерти

Она замолчала, и Ганс спросил:

– Каких навязчивых идеях?

– Питер был у меня первым. Я была девственницей, и это его радовало. Мои родители вырастили меня убежденной в том, что я должна была сохранить себя для мужа, и Питер относился к этому с уважением. До нашей первой брачной ночи он и намеков себе никаких не позволял. Но после той ночи каждый раз перед занятием сексом он заставлял меня принимать душ. И после. Когда мы занимались сексом, он действовал как автомат, как робот, запрограммированный выполнять свои движения, без чувства, без страсти. Однажды, когда мы были женаты еще не так долго, я позволила себе выпить вина за ужином. Я редко пью и от двух бокалов немного захмелела. Когда я попыталась сделать в кровати нечто новое, нечто, о чем я читала, он назвал меня шлюхой… – Голос Мари снова надломился, и эмоции переполнили ее. – Он сказал мне, что если я еще хоть раз попробую сделать что-либо подобное, он расскажет моему папе о том, какая я грязная и порочная. Я чувствовала такой стыд, такое унижение!

– Мари, – мягко сказал Ганс, – вы знаете, что Питер действительно нездоров. Он получает удовольствие от психологического насилия над женщинами.

– Но я не понимаю… Вы сказали, что он похитил кого-то. А что, если эта девушка пошла с ним по своей воле? Он может быть очень убедителен.

– Ее похитили, – ответил Шон. – Вы знаете, что он отсидел срок за изнасилование?

– Питер? – В ее голосе послышалось недоверие.

– Склонение несовершеннолетних к половым связям, – пояснил Ганс. – Он спал со школьницами, которых учил.

– Боже мой, это ужасно!.. Я не знала. Я оборвала все связи, со всеми, даже со своими подругами по клубу.

– А почему вы сменили имя? – спросил Диллон. – Он угрожал вам?

– Я сказала ему, что хочу развестись. Мои подруги не отпустили меня к нему одну и пошли со мной, и ему пришлось меня отпустить. Я тогда еще подумала, что все прошло слишком гладко, но, быть может, он действительно понял меня. По счастью, моя подруга Бекка в это не верила. Ее брат был полицейским и позволил мне пожить у него. Мы спали в отдельных спальнях, у меня с ним ничего никогда не было и быть не могло.

Благодаря Джимми я устроилась на работу секретарем в полицейский участок и впервые за многие годы почувствовала себя в безопасности. Несколько месяцев я ничего не слышала о Питере. Мой адвокат передал ему бумаги на развод. На следующий день Питер пришел в полицейский участок с конвертом в руке, передал мне и сказал: «Ты моя жена и всегда ею останешься, хоть ты и грязная шлюха. Возвращайся домой прямо сейчас, прими свое наказание, и я прощу тебя». – Она глубоко вздохнула. – Конечно, я не сдвинулась с места. Он стоял так долго, что вокруг него собрались шестеро полицейских. Они вывели его на улицу, а Джимми сказал мне, что мне нужна охранная грамота.

Я открыла конверт и нашла в нем документы на развод, разорванные на мелкие кусочки. И фотографию Джимми, обнимающего меня. Питер шпионил за мной. Фотография была сделана в тот день, когда умер мой папа – он два года провел в раковом корпусе, и вот однажды директор позвонил мне и сказал, что он умер во сне. В том объятии не было ничего сексуального. Джимми был просто хорошим человеком!

– Мари, – сказал Ганс, – вам никогда и ни перед кем не нужно оправдываться, понимаете? Вы не сделали ничего дурного.

– Я запаниковала. Я сказала, что никакая охранная грамота его не остановит. Даже не знаю, почему я так панически боялась его, ведь Питер ни разу не причинил мне физическую боль; но я знала, что он убьет меня. Просто убьет.

Джимми помог мне законно сменить мое имя, и я переехала в Аризону. Мне было очень одиноко. У меня не было семьи, мне было очень трудно заводить друзей. Спустя полгода я позвонила Джимми, и он прилетел ко мне, и вот тогда я поняла, что мы нравимся друг другу. В Остине он устроился в полицию на должность детектива, и спустя еще год мы поженились. У меня двое прекрасных детей, и я не хочу, чтобы с ними что-либо случилось. Пожалуйста…

– Мари, Питер никогда об этом не узнает. Но нам нужно понять, где он держит Люси.

– Не знаю. Честно – я ни разу не говорила с ним после того, как уехала из Уилмингтона.

– Это нам известно, – отозвался Шон. – Но ни в Мэриленде, ни в Делавэре, ни в Вирджинии на него не зарегистрировано никакой недвижимости. Мы ищем и в других штатах. Проверили его родителей, бабушек, дедушек. Ничего, ноль. Но должен же он где-то быть. Может быть, у друга? У двоюродных братьев и сестер? Может быть, в каком-нибудь летнем доме?

– Я не знаю.

– Это должно быть место, где он чувствовал бы себя в безопасности, – сказал Диллон, – куда он ездил или о котором рассказывал в ситуации стресса. Оно должно напоминать ему о чем-то важном. Очень личное, уединенное место.

– Может быть, ферма его прабабушки?

– Да! – чуть не выкрикнул Диллон и наклонился к телефону. – Где она расположена?

– В Уоррентоне. Я была там лишь один раз – он показал мне ферму, когда мы окончили колледж и направлялись в Уилмингтон. Задержались там на пару дней. Там никто не жил. Имение было в собственности какого-то трастового фонда из-за некоего спора в семье еще до того, как родился Питер. Помню, ферма была старая и какая-то страшноватая, но Питер обожал ее. Он говорил, что откладывает деньги, чтобы отреставрировать ее, и что когда-нибудь он будет жить там со своей семьей. Я подсмеивалась над ним, потому что не могла себе представить нашу жизнь там.

– Где точно?

– Не знаю. Я только помню, что в Уоррентоне.

– Как называется траст? – спросил Шон.

– Я не знаю.

– Какая была фамилия у прабабушки? Тоже Миллер?

– Нет, ее звали Аделин Харкер.

Шон бросился к компьютеру.

– Спасибо вам, Мари, – сказал Ганс. – Если вас все еще беспокоит ваша безопасность, попросите своего мужа позвонить мне. Я объясню ему, что происходит. Но даю вам слово: ваш бывший муж никогда не найдет вас.

– Надеюсь, вы найдете пропавшую девушку.

– Благодаря вам – найдем.

Ганс положил трубку. Шон лихорадочно просматривал базы данных по недвижимости, а Кейт позвонила Ною.

– Бристоу-роуд! – вскричал Роган. – Траст семьи Харкер. Меньше чем в полумиле от аэродрома Эрлай. Едем!

– Шон… – начал было Диллон.

– Она там, – сказал детектив торопливо. – Я уверен. Ферма расположена совсем близко, хоть и в уединенном месте. Я туда.

– Мы все туда, но ты не можешь лететь в такую погоду.

– Черта с два! Лететь быстрее, чем ехать. Снегопад прекратился, но на дорогах сейчас кошмар. Даже в хорошую погоду нужно не меньше часа. Мы же через тридцать пять минут уже будем на земле.

Роган вскочил на ноги, схватил бумажник и куртку, затем открыл шкаф и достал спортивную сумку.

– А это что? – спросил Диллон.