Крис Юэн - Прибежище

Эрик бросил взгляд на меня. Я кивнул, подписываясь под тем, что Ребекка сообщила от имени нас обоих.

– Ну хорошо. – Зеегер поднялся из-за стола, встал в неудобную позу, наклонив голову, чтобы не упереться в низкий округлый потолок. Сунул руку в карман брюк. И достал кожаный бумажник. – Лена – моя дочь. Что я могу подтвердить. – Он сел обратно в кресло и показал нам фотографию, которая была засунута в прозрачный пластиковый кармашек бумажника. – Это фото сделано в ее пятнадцатый день рождения.

На фотографии Эрик обнимал своей длинной ручищей гибкую светловолосую девушку. Эрик стоял без рубашки, а на девушке была бледно-розовая майка с короткими рукавами и бусы из морских ракушек. Позади них далеко расстилался белесый песчаный пляж.

– Это она, – сказал я Ребекке, испытав при этих словах прилив облегчения и странное, пьянящее ощущение, будто вдруг выплыл из глубины. Словно прежде к моим щиколоткам было привязано что-то тяжелое, а тут кто-то перерезал нить. Вот наконец-то я разговариваю с людьми, для которых существование Лены – непреложный факт.

– Продолжайте, – обратилась Ребекка к Эрику.

– Этот снимок сделан восемь лет назад. Моя дочь была очень хорошей девочкой. Совершенно невинной. Это же видно по ней, не правда ли?

– Это всего лишь фотография, мистер Зеегер.

Эрик откинулся на спинку кресла. Закрыл бумажник и сунул его обратно в карман брюк.

– Возможно, и так, но это правда. Ее мать умерла, когда Лене едва исполнилось четыре года. Мы были очень близки. Лена всегда мне все рассказывала. А я даже свои деловые решения обсуждал с ней. Но когда она стала постарше, все изменилось.

– Как это обычно и бывает с подростками, – заметил я.

– Нет, она не была обычной. – В синих глазах Эрика появился влажный блеск. И в голосе теперь сквозили голые эмоции. – Лена была необыкновенная девочка. Умненькая. С амбициями. Хотела работать вместе со мной. Быть моей правой рукой. Руководить компанией.

– И что случилось потом?

– Любовь, Роб. Любовь случилась.

Зеегер говорил совершенно искренне. Я видел это в откровенном выражении его глаз, в том, как он старался держать себя в руках. Все это уже начинало напоминать какую-то сентиментальную мелодраму. Или слащавую поздравительную открытку. Но даже если это его как-то смущало, виду он не подавал.

– Лена заявила мне, что у нее появился приятель, – продолжал Эрик. – Это было на ее семнадцатилетие. Я этот выбор не одобрил. Мужчина, о котором она мне говорила, был намного ее старше. А они уже несколько месяцев встречались. Возможно, вы понимаете, почему мне это не нравилось.

– Вы же отец. Конечно, вам это не могло понравиться.

– А вот Лена этого не понимала. – Уголки большого рта Зеегера безнадежно опустились. – Я запретил ей видеться с этим человеком. Сказал, что это пагубная связь.

– И Лена взбунтовалась, – предположила Ребекка.

Эрик поднял руки и сконфузился, как будто не знал, что ему дальше с ними делать. Уронив их обратно на колени, он удрученно проговорил:

– У них все время были вечеринки. Выпивка. Наркотики. Я потерял свою прежнюю Лену.

– Не хочу вас обижать, но не вижу в этом ничего необычного, – сказал я. – На острове Мэн, к примеру, полным-полно подростков, которые ведут себя точно так же.

Эрик снисходительно улыбнулся:

– Но владеют ли эти подростки трастовыми фондами стоимостью в миллионы евро? Устраивают они свои вечеринки в Испании? На острове Ибица? Они плавают на яхтах? Живут на виллах? С криминалом и наркодилерами?

Я покачал головой, пораженный его горячностью.

– Все обстоит именно так, как я вам говорил. Я богатый человек. – Эрик обвел рукой салон самолета. – И Лена тоже. Вот мир, в котором она вращается. В нем есть все. Отнюдь не мало, согласитесь. И все это ей доступно.

– Включая неприятности, в которые она может угодить, – сказала Ребекка, словно заканчивая невысказанную мысль.

– Совершенно верно.

– Стало быть, именно таким образом Лена оказалась на острове Мэн?

– Нет. – Эрик бросил взгляд на Андерсона, затем посмотрел на свои руки. – Не поэтому. Ну, не совсем, не напрямую.

– Тогда зачем вы все это рассказываете?

Зеегер вздохнул:

– В конечном итоге тот мужчина, с которым Лена встречалась, нашел себе другую девушку. Моложе, чем Лена. Я испытал огромное облегчение. Но дочь не вернулась домой. Она… во всем обвинила меня. И стала встречаться со следующим типом. С таким, которого, она знала это наверняка, я точно буду ненавидеть. И опять он оказался намного ее старше. И опять она в него влюбилась. Они уже были помолвлены. – Тут Эрик взглянул на меня. На Ребекку. – А два месяца назад этого парня, за которого Лена собиралась выйти замуж, убили.

Воцарилось молчание. Я решил его прервать:

– Смерть произошла в результате несчастного случая?

Эрик повернулся к Андерсону. Мощный американец подвигал нижней челюстью, как будто жевал жвачку.

– Упомянутый персонаж был англичанином. Его нашли в квартире, которую Лена снимала в Лондоне. В районе Примроуз-Хилл. – Андерсон повысил голос, и чудовищный американский акцент теперь заполнял весь маленький салон самолета. – Его отравили. Цианидом. Убийца не оставил никаких следов и отпечатков пальцев. Никаких реальных улик. Чисто сработал.

– Свидетели есть? – спросила Ребекка.

– Ни одного. – Андерсон опустил руки с толстыми пальцами на край стола. – Лена была там, когда он умер. Они вместе пили водку. Но в водку оказались подмешаны седативы. И они оба отрубились намертво.

Ребекка покачала головой:

– Но это все равно не объясняет, почему Лена оказалась на острове Мэн и почему теперь пропала.

– Ее туда отправили. Спрятали там, – сказал Эрик.

– От кого?

– От убийцы. От людей, на которых работал этот убийца. – Лицо Эрика приняло болезненное выражение. – Нам поступали… угрозы. – Он обернулся к Андерсону.

У меня возникло впечатление, что он не может определиться, какой объем информации стоит нам выдать.

– Угрозы были в зашифрованном виде, – пояснил Андерсон, пожав плечами. – Но все вполне реальные. Мы отнеслись к ним очень серьезно. У меня было твердое убеждение, что Лене угрожает опасность, пока она остается в Лондоне. Мы решили, что смерть этого парня – предупреждение нам.

– А как насчет полиции? – спросил я.

– Мы не могли доверить им ее охрану.

– А что они вообще говорят?

Андерсон не ответил. Эрик просто отвернулся.

– Постойте-ка. – Ребекка чуть подалась вперед. – Уж не хотите ли вы сказать, что полиция не знает, что Лена находилась здесь?

Руки Эрика сжались в кулаки.

– Мы стремились обезопасить мою дочь.

– Но она, по крайней мере, в Лондоне-то с полицией беседовала?

– Вы должны понять… Я был готов сделать что угодно, чтобы она оказалась в безопасности.