Сара Джио - Последняя камелия

– Нет, – прошептала я. – Вы не умрете. Вы еще поживете. Вы моя единственная надежда.

Никто не может рассказать, что испытываешь перед смертью. Перед глазами мелькает вся жизнь? Или впадаешь в приятную уютную дрему, и тебя окружают облака, как из взбитых сливок, звучит тихая музыка? Поют ангелы? Иисус протягивает тебе руку, приглашая в жемчужные ворота? На тех воротах действительно жемчуг? Сидя в искореженной машине, я думала, что это, возможно, последние моменты моей жизни. Над головой поблескивал росой цветок камелии. Открыв рот, я ждала, когда капля росы упадет на мой запекшийся язык. Сильный порыв ветра слегка качнул машину, и я вздрогнула. Камелия над головой закачалась, и один лепесток упал на сиденье. Держись, цветочек. Держись .

Прошел, наверное, час. Или день, или, может быть, три. Я не знала.

– Она в машине! – крикнул кто-то в отдалении. Мужской голос. Низкий. Торопливый. Я услышала возбужденный лай собак.

– Теперь спокойно, – сказал кто-то. – Ее придавило. Придется воспользоваться струбциной. Осторожно. Не слишком быстро.

Я на мгновение открыла глаза, но все расплывалось.

– Она очнулась!

Мои губы приоткрылись, и я ощутила давление на ногах.

– Не пытайтесь говорить, мэм, – проговорил мужчина откуда-то сверху. – Вас просто сдавило. Мы вытащим вас отсюда, обещаю.

– Эддисон! – Этот голос. Такой знакомый. – Эддисон, дорогая моя! – Я открыла глаза и усилием воли попыталась сфокусировать взгляд, пока не увидела его лицо. Рекс .

Мои глаза закрылись, я погрузилась в темноту.

Слева от меня донеслось несколько автомобильных сигналов. Я даже не вздрогнула, когда чья-то холодная рука взяла меня за предплечье и игла проколола кожу. Где я? Что происходит? Я попыталась открыть глаза, но сад камелий манил меня обратно к себе, по мощенной кирпичом дорожке – еще несколько шагов – в розовую беседку, мимо каменного ангела, туда, где в тумане, рядом с сараем с вертящимся на ветру ржавым флюгером, росло дерево. Ее дерево. Я мысленно сделала шаг, ощущая под ногами мягкую почву. Свежую землю. Я услышала крики жертв. Теперь они могут успокоиться. Но могу ли я? Я открыла глаза.

– Мы вас чуть не потеряли, – сказала молодая медсестра, заправляя за ухо прядь волос. – Теперь вы в безопасности, милая. Мы транспортировали вас на вертолете в больницу Первый Мемориал в Лондоне [19] На самом деле такой больницы в Лондоне нет. Подобные названия характерны для американских больниц. . Вы попали в страшную аварию и просидели зажатой в машине четыре дня. Знаете, не всякий такое выдержит.

Рядом послышалась знакомая песенка. Я прислушалась к словам: « Good day, sunshine… »

– Эта песня, – прошептала я.

– Ой, извините, – сказала медсестра, указывая на телевизор. – Документальный фильм про «Битлз». Я помешана на Поле Маккартни. – Она подмигнула мне. – Давайте, я выключу. – Она нажала кнопку на пульте и снова с улыбкой повернулась ко мне.

Какая-то женщина в очках с толстыми стеклами в черепаховой оправе нажала кнопку на кровати, чтобы слегка ее наклонить.

– Здравствуйте, я доктор Холлис, – сказала она, читая медицинскую карту, а потом ободряюще кивнула. – У вас сильный ушиб головы. Последние сорок восемь часов вы пробыли в коме. Мы рады, что вы очнулись. – Женщина обратилась к фигуре слева от себя: – Это ваша жена?

– Эддисон. – Этот глубокий голос. Мои веки отяжелели. Лучше бы медсестра не давала мне столько лекарства. Они размыли черту между реальностью и каким-то другим измерением, каким-то другим местом. Может быть, небесами? Не побывала ли я на небесах? Мои глаза закрылись, хотя я и не хотела этого.

– Эддисон. – Теперь его голос звучал громче и настойчивее. Я ощутила на щеке горячую руку. Мои веки снова затрепетали, и, собрав все силы, я открыла глаза и осмотрела комнату. А потом увидела его – желто-коричневый пиджак, его теплый взгляд – и улыбнулась, чувствуя, как жизнь снова забирает меня в свои объятия.

– Рекс, – сказала я, когда тепло волной наполнило все мои члены. Я тут же вспомнила аварию, и мне хотелось рассказать ему сотню вещей – про Шона, про мое прошлое, про камелию, про пропавших женщин, про леди Анну, – но когда открыла рот, от радости у меня перехватило дыхание. Я попыталась вдохнуть.

– Ничего, милая, – сказал он. – Я здесь. Я здесь, и мы никогда не расстанемся.

– А что с…

– Ты больше не должна о нем беспокоиться, – быстро проговорил Рекс. – Его поймали. И сейчас экстрадируют обратно в Штаты. Он больше никому не принесет вреда. – Он смахнул с глаза слезу. – Зря ты не рассказала мне о нем. Жаль, что я не смог тебя защитить.

По моей щеке скатилась слеза, и я вытерла ее.

– Так ты знал? – сказала я, качая головой. – Конечно, ты все это время все знал. Рекс, я видела папку у тебя в сумке.

– Какую папку? – не понял он.

– С надписью «Аманда», – пристыженно прошептала я.

– Ах, эту! Эту папку я завел для одного из персонажей моего романа, милая. Я думал, ты знаешь, что главную героиню зовут Аманда.

Я посмотрела на свои руки. На предплечье виднелся багровый синяк.

– Она смелая и сильная, – говорил Рекс. – Как ты.

– Но разве ты не сердишься на меня, что я не была с тобой честной и ничего не рассказывала о своем прошлом? – Я закусила губу, чтобы не расплакаться. – За то, что лгала тебе?

– У тебя были на то причины. И я их уважаю. Но уясни, пожалуйста, одну вещь. – Он заглянул мне в глаза. – Ничто в твоем прошлом не может изменить моей любви к тебе – ничто.

Он поцеловал мое запястье и потер пятно, которое я так старалась скрыть все эти годы. Наверное, медсестра сняла мои часы, но теперь мне было все равно. Рубцы уже не имели для меня прежнего значения.

– Рекс, – заплакала я, – когда мне было пятнадцать, то с нами жил один маленький мальчик. Ему было всего три годика. Шон убил его, Рекс. Столкнул с качелей. – Я всхлипнула. – Я хотела спасти его, так хотела!

Рекс забрался ко мне в постель и стал убаюкивать.

– Но не смогла, – продолжала я. – Не успела… Его звали Майлз. Шон заставил меня закопать его. Я никогда никому не говорила об этом, Рекс. Никогда, все эти годы. Я боялась. Ох, Рекс, мне так стыдно!

Он провел пальцем по моей щеке.

– Ну что ты, тут нечего стыдиться. Пожалуйста, не надо, милая. Ты же была ребенком.

Я покачала головой:

– Нужно заявить в полицию и рассказать, как все произошло.

Рекс кивнул:

– Я поддержу тебя во всем, и мы все сделаем. У нас есть семейный адвокат, который поможет разобраться с этим делом.

Я всхлипнула, уткнувшись в его плечо.

– Я не хочу больше никого ранить.

– И не придется, – сказал он. – Больше не придется.

Рекс поцеловал меня, а потом вытащил из кармана письмо.

– Я нашел это наверху на туалетном столике. Адресовано тебе.