Ли Чайлд - Джек Ричер, или Без права на ошибку

Нендик откинул голову назад и раскрыл рот. Губы у него пересохли, но сейчас на них выступила пена. Затем он так же беззвучно закрыл рот, да с такой силой, что губы его превратились в тонкую бледную полоску. После этого он вынул одну руку из-под мышки и поднес ее к губам, держа вместе большой и указательный пальцы, словно между ними что-то находилось. Очень медленно он провел пальцами по линии рта, будто показывая, что закрывает уста на невидимую молнию, и снова спрятал руку под мышкой. Его опять затрясло, а в глазах, бессмысленно смотревших вдаль, читался нескрываемый страх. Некий абсолютный и неконтролируемый ужас. Нендик принялся медленно раскачиваться, при этом он закашлялся, да так, что кашель стал душить его. Но он упорно не желал при этом раскрывать рот, еще сильнее сжимая губы и стискивая челюсти. Он качался на табурете, плотно обхватив себя руками и отчаянно сражаясь с приступом кашля. Глаза его представляли собой два бездонных озера, переполненных страхом. Затем глазные яблоки закатились к потолку, обнажая белки, он качнулся слишком сильно и повалился назад вместе с табуретом.

Все, что могли, они сделали в доме у Нендика, хотя это ему мало помогло. Он лежал на кухонном полу почти без чувств, практически не шевелясь, хотя и был еще в сознании. Он находился в каком-то сумеречном состоянии. Нендик побледнел, лицо его покрылось каплями пота. Дыхание стало частым и поверхностным, пульс ослабел. Он реагировал на свет и прикосновение, но больше ни на что. Уже через час он лежал в охраняемой палате в Военном медицинском центре Уолтера Рида с предварительным диагнозом: кататония, спровоцированная психозом.

– Говоря языком дилетанта, он парализован страхом, – пояснил врач. – Такое состояние медикам знакомо. Оно часто встречается у подверженных предрассудкам примитивных племен, которые обитают, например, на Гаити или в некоторых частях Луизианы. Другими словами, это те племена, которые до сих пор практикуют вуду. У жертвы наблюдается повышенное выделение пота, бледность кожи, резкое снижение артериального давления, при этом она находится в почти бессознательном состоянии. В отличие от паники, вызванной повышенным содержанием адреналина в крови, это процесс чисто нервного происхождения. Видите ли, у пострадавшего замедляется сердцебиение, а крупные сосуды в брюшной полости вызывают отток крови от мозга на себя, и это приводит к тому, что пациент не может совершать никаких волевых поступков.

– Какая же угроза может сотворить такое с человеком? – негромко спросила Фролих.

– Такая, в которую этот человек искренне верит, – ответил врач. – Вот в этом и кроется разгадка. Жертва убеждена в том, что угроза настоящая. Полагаю, похитители предупредили его о том, что станет с его женой, если он что-нибудь расскажет о них посторонним. Ваше появление в доме спровоцировало кризис, поскольку он боялся заговорить. Может быть, он даже хотел что-то поведать вам о преступниках, но сознавал, что не может позволить себе сделать это. Более подробно обсуждать эту тему я бы не рискнул, поскольку мне ничего не известно о том, какими угрозами могли эти люди внушить страх пациенту.

– Он поправится? – с надеждой в голосе спросил Стивесант.

– Все будет зависеть от состояния его сердца. Если оно слабое, то ему грозят серьезные осложнения, так как он пережил исключительный стресс.

– Когда мы сможем поговорить с ним?

– Не скоро. И все опять же зависит только от него самого. Ему нужно для начала прийти в себя и хотя бы немного окрепнуть.

– Но это очень важно. Только он один обладает необходимой нам информацией.

Доктор покачал головой:

– Может быть, пройдет несколько дней, прежде чем он окажется вам полезен. А возможно, этого уже не произойдет никогда.

Стивесант, Ричер, Фролих и Нигли прождали в медицинском центре целый час, но состояние Нендика не изменилось. Он неподвижно лежал на больничной койке в окружении попискивающих и тихо жужжащих аппаратов. Он делал вдохи и выдохи, но более ничего. Наконец Стивесант и его команда отчаялись дождаться перемен в его состоянии и вернулись в офис в полном молчании. Настроение у всех было ужасное. Они расселись по двое в мрачном конференц-зале и принялись обсуждать новые проблемы.

– Армстронга надо ввести в курс дела, – начала Нигли. – Они успешно инсценировали демонстрацию уязвимости вице-президента, как они назвали свою показуху, и теперь им ничто не мешает исполнить и главное действие своей программы.

Стивесант замотал головой:

– Этого мы допустить не можем. У нас очень жесткая политика, которой мы придерживаемся вот уже на протяжении целого века. И в данном случае никто ничего менять не будет.

– Тогда следует резко ограничить его пребывание вне дома и офиса, – предложила Фролих.

– Тоже никуда не годится, – вздохнул Стивесант. – Этим мы сразу признаем свое поражение. Кроме того, это опасный и скользкий шаг. Если мы пойдем у них на поводу один раз и прибегнем к ограничениям перемещения вице-президента, то эта практика закрепится и мы станем поступать так всякий раз, получив очередную угрозу извне. А этого произойти не должно. Мы обязаны защищать его и приложить для этого все усилия. Итак, планировать наши действия надо прямо сейчас. Против чего мы должны обороняться? Что нам известно?

– То, что два человека уже погибли, – ответила Фролих.

– Двое мужчин и одна женщина, – поправил ее Ричер. – Вспомни статистику. В подобных случаях похищение человека равносильно его смерти, по крайней мере так происходит в девяноста девяти случаях из ста.

– Но сами фотографии являются доказательствами того, что она еще жива, – возразил Стивесант.

– Только до тех пор, пока Нендик не начнет выдавать нам сведения о преступниках. А он молчит уже две недели.

– Но он до сих пор ничего не сказал нам, а потому я все же буду надеяться, что она жива.

Ричер не стал возражать.

– Вам известно что-нибудь об этой женщине? – осведомилась Нигли.

Стивесант отрицательно покачал головой:

– Никогда не приходилось встречаться с ней. Я даже не знаю, как ее зовут. Да и Нендика, можно сказать, я совсем не знал. Для меня он просто человек из технического персонала, с которым мы иногда встречались в коридоре, не более.

В комнате стало тихо.

– Кроме того, обо всем случившемся нужно будет рассказать ФБР, – вновь заговорила Нигли. – Теперь дело касается не только Армстронга. Имеется похищенная женщина, которая либо уже мертва, либо жизнь ее находится в серьезной опасности. Все это, без сомнения, входит в юрисдикцию ФБР. Сюда же можно приплюсовать убийства, совершенные в двух разных штатах. Ими тоже должно заняться Бюро.