Энн Перри - Предательство по любви

– Мне надо поговорить с вашим дворецким и, если он не будет против, то и с экономкой, – объяснил Монк. Он от души надеялся, что Александра была доброй хозяйкой и, следовательно, любимой слугами.

– Для чего? – Посыльного было не так просто сбить с толку. Он оглядел гостя с головы до ног, оценив его костюм, модный жилет, белоснежную рубашку и незапятнанную обувь. – Вы кто, мистер?

– Уильям Монк, меня послал к вам защитник миссис Карлайон.

Мальчишка нахмурился:

– Чего защитник?

– Адвокат. Тот, кто будет защищать ее в суде.

– О! Ну, тогда вы лучше пройдите. А я кликну мистера Хаггера.

Посыльный отворил дверь пошире, впустил детектива в кухню и побежал за мистером Хаггером, который, надо полагать, был здесь старшим в отсутствие хозяина и хозяйки.

Монк огляделся. Дверь в прачечную была приоткрыта. Там, в глубине помещения, виднелись лохань и деревянные вальки, приспособление для выжимания белья. На длинной полке теснились кувшины – наверняка со средствами для стирки и чистки одежды: вареные отруби для ситца, обрезки лошадиных копыт для шерстяных тканей, скипидар или мел – выводить жирные пятна, лимонный или луковый сок – верное средство от чернильных клякс, теплое молоко – против пятен от вина или уксуса, черствый хлеб, незаменимый в обращении с шелковой тканью… Ну и, разумеется, мыло, без которого здесь никак нельзя было обойтись.

Тут же на Уильяма нахлынули смутные воспоминания детства. Мыло, сваренное из жира и древесной золы, было роскошью. Для стирки мать, как и прочие бедные женщины, употребляла самодельный щелок. Для пущей эффективности в него иногда добавляли мочу и куриный помет. А налог на мыло отменили лишь в 1853 году, когда Монк уже давно покинул родительский кров.

Он переключил свое внимание на кухню, но успел разглядеть лишь полки с брюссельской капустой, спаржей и луком, а также ящики с картофелем, запасенным еще с осени. На пороге появился дворецкий – лысеющий коротышка средних лет с волосами песочного цвета и такими же усами и бакенбардами. Голос у него был ясным и четким:

– Слушаю, мистер… э-э-э… Монк? Чем могу служить? Конечно, если мы в чем-то можем помочь нашей хозяйке, мы поможем. Но сначала я должен удостовериться в ваших правах и намерениях. – Он оскалился. – Боюсь показаться невежливым, сэр, но вы должны понимать, что нам в последнее время приходится обороняться от разных шарлатанов, преследующих низменные цели.

– Конечно. – Детектив подал ему свою визитную карточку, письмо от Рэтбоуна и еще одно – от Певерелла Эрскина. – Весьма благоразумно с вашей стороны, мистер Хаггер. И весьма похвально.

Дворецкий прищурился, но, судя по легкому румянцу, комплимент он услышал и оценил.

– Итак, сэр, что мы можем для вас сделать? – спросил он, возвращая документы. – Может быть, пройдем в буфетную, где нам никто не будет мешать?

– Благодарю вас, это было бы замечательно, – сказал Монк и, проследовав за ним в маленькую комнатку, сел на предложенное место. Хаггер устроился напротив и вопросительно посмотрел на гостя.

Уильям был краток:

– Может, начнем с того, мистер Хаггер, что вы расскажете о вашем хозяйстве? Как много слуг у вас под началом? Расскажите, кто сколько времени уже служит и, если можно, кто где служил раньше. Ну и так далее.

– Как угодно, сэр. – Дворецкий поглядел на сыщика с сомнением. – Хотя не вижу, какую я этим окажу помощь.

– Я тоже… пока, – кивнул Монк. – И все же начнем с этого.

Хаггер покорно перечислил имена и должности слуг, охарактеризовав каждого из них. Затем, по просьбе Уильяма, он принялся описывать повседневную жизнь обитателей дома.

Детектив изредка перебивал его, уточняя подробности званых обедов, имена гостей, список блюд, склонности генерала, свойства характера миссис Карлайон…

– Мистер и миссис Поул часто у вас обедали? – задал он, казалось бы, очередной рутинный вопрос.

– Нет, сэр, весьма редко, – ответил Хаггер. – Миссис Поул появлялась здесь лишь в отсутствие генерала. – Лицо его омрачилось. – Боюсь, сэр, это связано с одним давним случаем, когда мисс Сабелла была еще не замужем.

– Да, я знаю. Миссис Карлайон мне рассказывала, – ответил сыщик. Это было не совсем правдой: Александра рассказала об этом Эдит Собелл, та – Эстер, а последняя – уже Уильяму. – Но миссис Карлайон и Сабелла оставались в хороших отношениях?

– О да, сэр. – Лицо дворецкого немного просветлело. – Миссис Карлайон всегда нежно любила всех своих детей, и отношения у них были прекрасные, но… – Он запнулся, нахмурился и быстро взглянул на Монка.

– Но что? – спросил тот.

Хаггер потряс головой:

– Ничего, сэр. Просто прекрасные отношения.

– Вы хотели что-то добавить.

– Лишь то, что она чуточку нежнее относилась к дочерям, но, я думаю, это в порядке вещей для женщины. Бедняжка Кассиан обожал своего отца. Жил в мире генерала, да. Что вполне естественно. Мистер Карлайон проводил с ним почти все свободное время. Редкий отец уделяет сыну столько внимания, тем более генерал – такой занятой и важный человек! Меня это в нем восхищало.

– Замечательная черта, – согласился детектив. – Кассиану могли бы позавидовать многие сыновья. Я заключаю из ваших слов, что миссис Карлайон при общении отца с сыном не присутствовала?

– Нет, сэр, я такого не припомню. Думаю, они говорили о чисто мужских делах, не интересных для леди. Армия, подвиги, битвы, приключения и прочее. – Хаггер слегка поерзал на месте. – Мальчик выходил от отца с горящими глазами, бедняжка, и с улыбкой на губах. – Он покачал головой. – Страшно подумать, каково ему сейчас. Потрясен и убит, я думаю.

Впервые после посещения тюрьмы Монк внезапно ощутил злость на Александру. Она на время вытеснила жалость к ней и позволила окончательно разделить два образа, доселе мешавшиеся в его сознании. У той женщины, что маячила на задворках его памяти и чью невиновность он некогда отчаянно доказывал, не было детей! Почему-то в этом Уильям не сомневался. И она была моложе миссис Карлайон. Да, моложе… Такая неизвестно откуда взявшаяся уверенность обычно приходит к людям во сне.

Он заставил себя вернуться к действительности. Дворецкий смотрел на него несколько встревоженно.

– Где Кассиан сейчас? – спросил сыщик.

– У бабушки с дедушкой, сэр, у полковника Карлайона и его жены. Они его взяли к себе сразу после ареста его матери.

– Ясно. А знаете ли вы миссис Фэрнивел?

– Видел, сэр. Они с мистером Фэрнивелом ужинали у нас от случая к случаю, но довольно редко.

– Полагаю, генерал дружил с этой семьей?

– Да, сэр, так оно и было. Но гораздо чаще он ездил к ним.

– Как часто?

Хаггер уже выглядел утомленным, но от вопросов не уклонялся.

– Ну, мне известно от Холмса – это его камердинер, – что раза два в неделю, – сказал он. – Но если вы подозреваете что-нибудь нехорошее, сэр, то уверяю вас, вы ошибаетесь. У генерала были дела с мистером Фэрнивелом, и, насколько я слышал, они всегда выручали друг друга как джентльмены.