Энн Перри - Врата изменников

– Но правительству, конечно, все об этом известно? – неуверенно спросила леди Камминг-Гульд.

Ее собеседница опять повернулась лицом к саду и слегка пожала плечами:

– Сомневаюсь, что они это вполне понимают. Когда африканские проблемы обсуждаются в Англии, они кажутся совсем иными: это всего лишь множество запечатленных на бумаге имен, не совсем точные отчеты, а главное – это все так далеко отсюда. И совсем иначе все воспринимаешь, если живешь там, любишь Африку и знаешь ее народ. Кстати, не все они благородные дикари, честные и простодушные.

Женщины опять очень медленно пошли по мягкой зеленой траве. Нобби отрывисто рассмеялась:

– Они тоже могут быть такими же изворотливыми, хитрыми и расчетливыми, как многие белые, и точно такими же деспотичными. Они могут продать своих врагов в рабство любому арабу, который захочет их купить. Так обычно и обращаются с военнопленными. Я думаю, разница тут не в нравственности, а в степени могущества и силы, – на мгновение Зенобия устало прикрыла глаза. – А эти сила и могущество – в наших новейших изобретениях, в порохе, стали, в нашей мощной организации… Мы, обладая всем этим, можем причинить намного больше зла, чем добра. И я очень боюсь, что при нашей жадности к наживе и имперских интересах это будет преимущественно зло.

– Но можно что-нибудь сделать для предотвращения этого зла? – спросила Веспасия. – Или, по крайней мере, как-то умерить его?

– Вот это меня сейчас и беспокоит, – ответила Нобби, перешагнув бордюр и двинувшись через лужайку к тенистому кедру. Там приятельницы опустились на скамью. – Сейчас я пребываю в состоянии неуверенности и растерянности, но чувствую что-то неладное. Я недавно разговаривала с мистером Крайслером. Он только что вернулся из Африки. Я уважаю и ценю его мнение. – Мисс Ганн слегка покраснела и отвела взгляд. – Он был знаком с Абушири, вождем мятежников, восставших против немцев в Занзибаре. Я думаю, это был отряд, состоящий главным образом из торговцев слоновой костью и рабов. Но восстание было подавлено очень жестоко и грязно. Признаться, мне мало что об этом известно. Мистер Крайслер упомянул об этом походя, но у меня появилось чувство все возрастающей тревоги.

Веспасия тоже взволновалась, но по другой причине. Она знала о падении Отто фон Бисмарка, блестящего немецкого канцлера, подлинного создателя новой, объединенной из разрозненных земель и княжеств Германии. Его номинальный патрон, старый кайзер, долго болел и вскоре умер от рака горла. После этого единственным главой недавно возникшего и очень активного государства стал молодой, упрямый и в высшей степени самоуверенный кайзер Вильгельм II. Теперь германские амбиции не будут знать осторожной, сдерживающей руки.

– Вспоминаю молодые годы Ливингстона, – сказала, улыбаясь, Нобби. – Я, наверное, кажусь от этого сама очень старой, да? Как все тогда радовались, в каком пребывали возбуждении! Никто и не помышлял о золоте или слоновой кости. Всех интересовали только новые дали, новые народы, великолепные, прекрасные виды, грандиозные явления вроде водопада Виктория, – и она устремила взгляд вверх сквозь зелень кедровых ветвей в голубое небо. – Однажды я встретилась с одним человеком, который видел водопад на несколько месяцев раньше меня. Я стояла под открытым небом. Был вечер, но еще было жарко, очень жарко. В Англии никогда так не чувствуешь жары всеми порами, как там, в Африке, – этой захватывающей, огнедышащей жары. Акации со своими словно срезанными верхушками были недвижимы в еще горячем воздухе под небом, усеянным яркими звездами, и я вдыхала запах земли и сухой травы. Воздух был наполнен жужжаньем насекомых, и в полумиле от меня, у источника, прорычала львица. Было так тихо, что мне казалось, будто она рядом, будто стоит протянуть руку – и я смогу до нее дотронуться.

Лицо у Зенобии было печальным, в голосе послышались слезы. Веспасия слушала ее не перебивая.

– Этот человек был исследователем, который шел с партией геологов. Белый человек. – Мисс Ганн говорила тихо, словно беседуя сама с собой. – Он был болен, в лихорадке, когда пришел к нам. Он вошел в наш лагерь, будучи таким истощенным, что едва мог стоять. И таким худым, одни кожа да кости – но лицо его сияло, когда он стал рассказывать, а глаза были как у ребенка. Он видел водопад тремя месяцами раньше… Такое впечатление, будто сам океан низвергается с небесных скал бесконечным ураганным потоком, шумя и воя, в бездну, над которой стоят белая пена и нескончаемые радуги. И кажется, что этот поток, эта грандиозная река, состоит из десятка рукавов и все они бьют в огромную чашу, по краям которой теснятся джунгли… – Она замолчала.

– А что с ним случилось потом? – спросила Веспасия.

Где-то вверху над ними, на кудрявой ветке, пела птица.

– Он умер от лихорадки двумя годами позже, – ответила Зенобия. – Но, слава богу, водопад пребудет там до конца времен. – Она поднялась и опять направилась по траве к дому. Ее гостья пошла следом. – Чай уже, конечно, готов. Не хотите ли?

– Да, пожалуй, – ответила леди Камминг-Гульд, поравнявшись с хозяйкой.

– Мистер Крайслер охотился с Селусом, знаете? – продолжала та.

– А кто такой Селус?

– О! Фредерик Кортни Селус – замечательный охотник и землепроходец. Крайслер рассказал, что Селус – один из проводников отряда Родса и ведет его на поселение в Замбезию. – Лицо Нобби опять омрачилось, но в ее голосе чувствовались волнение и какая-то едва уловимая перемена интонации, когда она произнесла имя Крайслера. – Мне известно, что Родса поддерживает мистер Чэнселлор. И, конечно, банк Фрэнсиса Стэндиша.

– А мистер Крайслер этого не одобряет, – сказала Веспасия, и это было скорее утверждение, нежели вопрос.

– Боюсь, у него есть для этого основания, – ответила мисс Ганн, внезапно искоса взглянув на собеседницу. – Я думаю, что он искренно любит Африку, не ради какой-либо выгоды, но ради нее самой, потому что она нецивилизованна и неизведанна, прекрасна и ужасающа – и очень, очень стара. – Незачем было и говорить, насколько она восхищается самим Крайслером из-за этой его любви. Это восхищение внутренним светом озаряло лицо Зенобии и слышалось в нежном, тихом звучании ее голоса.

Веспасия улыбнулась и ничего не сказала.

Так они проследовали бок о бок по лужайке, шелестя юбками по траве, поднялись по ступенькам и вошли через французское окно, створки которого доходили до пола, в столовую – пить чай.

Через день был устроен благотворительный базар, на котором Веспасия Камминг-Гульд обещала присутствовать. Он проводился одной ее давней приятельницей, и хотя Веспасия не любила подобные предприятия, она, по доброте души, почитала своим долгом поддержать усилия организовавшей его дамы, хотя с большей готовностью просто пожертвовала бы деньги. Подумав, что Шарлотте это, напротив, может показаться любопытным, она послала за ней свой экипаж.