Кристина Ульсон - Стеклянный дом

Фредрика посмотрела на фотографию брата Даниэллы, висевшую на холодильнике. Он был везде.

– Когда вы совсем прекратили общаться?

– А мы не прекращали. Я не хотела ее отпускать – если вы понимаете, что я имею в виду.

– Не совсем.

– Когда любишь кого-то, тянет хоть изредка поговорить, увидеться. Не хочешь, чтобы этот человек совсем исчез из твоей жизни.

Как брат…

– Как относилась к этому Ребекка? Она часто звонила тебе, или в основном звонила ты?

– Звонила в основном я. Она все время была чем-то занята. Плавание для младенцев, церковный хор и куча всякого разного. Ну, и еще этот Хокан Нильссон.

– А что с Хоканом? – Фредрика выпрямилась.

– Он во все совал нос, говорил мне, чтобы я больше не звонила Ребекке. У него совсем башка не варит – он не понимал, что его звонки ей тоже не нужны.

– Ребекка воспринимала Хокана как проблему?

– Он ходил за ней хвостом, как собака. – Даниэлла рассмеялась. – Считал, что они друзья навеки или что-то в этом духе.

– Но это было не так?

– Конечно же нет, черт побери. Под конец она его просто не выносила.

«А тебя?» – подумала Фредрика.

– Когда вы с Ребеккой общались в последний раз? – спросила Сесилия.

– Накануне того дня, когда она исчезла. Я звонила и хотела поболтать, но у нее не было времени. Она спешила к своему куратору, этому чертову снобу. Сказала, что перезвонит мне позже, но так и не позвонила.

Фредрика запомнила слово «куратор». В процессе следствия она уже не раз слышала его, но пока не понимала, что за ним стоит.

– Последний вопрос, – сказала она. – Ты знала, что Ребекка знакомится по Интернету?

– Все так делают.

– Хорошо, но ты не помнишь – она говорила об этом?

– Нет, такого разговора я не помню.

– До нас дошли слухи, что она предлагала в Сети сексуальные услуги, тебе об этом что-нибудь известно?

Даниэлла посмотрела на нее. Щеки ее пылали.

– Нет, – почти шепотом ответила она.

– Даниэлла, на нынешнем этапе исключительно важно, чтобы ты не скрывала от нас ничего весомого, – предупредила Сесилия.

Даниэлла откашлялась и посмотрела ей в глаза:

– Я ничего не скрываю, потому что мне ничего не известно. Устроит?

Фредрика и Сесилия переглянулись, решив закончить допрос и уйти.

– Она лжет, – проговорила Сесилия, когда они снова сели в машину.

– Я заметила. Вопрос в том – почему. И что именно она скрывает?

Алекс пытался убедить судмедэксперта работать побыстрее. Ему не терпелось двинуться дальше, он хотел поскорее приблизиться еще на шаг к идентификации новой жертвы, обнаруженной в роще.

– Я делаю все, что от меня зависит, – говорил судмедэксперт. – Когда труп пролежал в земле так долго, дело идет небыстро.

Алекс устыдился, поблагодарил высшие силы за то, что они с этим человеком давно знакомы. Общение было строго профессиональным – за все эти годы они обменялись всего лишь несколькими фразами личного характера. Если судмедэксперт и в курсе, что Алекс овдовел, то узнал это от кого-то другого. Сам Алекс ни словом не обмолвился.

И вовсе не потому, что забыл Лену.

Он собрал свою рабочую группу во временном зале для совещаний. Фредрика тоже осталась.

– Сколько ты работаешь? Мне казалось, мы договорились о семидесяти пяти процентах.

Он старался, чтобы в его словах звучала забота, а не осуждение.

– Я работаю примерно три четверти времени. Строго говоря, мне надо было уйти по одному делу сразу после обеда, но там все разрешилось иным способом.

Судя по ее тону, количество процентов ставки обсуждаемо. Алекс не знал, что и подумать. Кажется, отец ребенка – его, Алекса, ровесник, и он мысленно задавался вопросом, как это вообще возможно. Сам он ни за что на свете не согласился бы начать сначала, да и физически не справился бы с маленьким ребенком. Подгузники, бессонные ночи, сопливые носы и постепенное привыкание к детскому саду… Эти мысли отдались в душе внезапной тоской. Отпуска по уходу за детьми он не брал, а количество высморканных им носов было исключительно невелико. Долгое время он убеждал себя, что ничего не потерял и недостаток общения с детьми можно будет восполнить потом.

Одно из самых распространенных заблуждений в истории человечества – якобы можно задним числом компенсировать, что не находился рядом со своими детьми, пока они были маленькими. Когда Алекс столкнулся с непоправимым, когда похоронил жену, стало особенно очевидным, кто же из родителей был детям ближе. Сын приехал домой из Южной Америки еще летом и оставался рядом с матерью до конца. В каждом жесте, в каждом его слове Алекс узнавал Лену. Себя он не видел ни в чем.

– Судмедэксперт рассчитывает завтра предоставить нам более подробную информацию, – сказал Алекс, – но особых надежд питать не следует. Второе обнаруженное тело пролежало в земле очень долго, так что никаких важных следов мы на нем, скорее всего, не найдем.

Поднявшись, он начал делать пометки на доске, висевшей на стене.

– По поводу Ребекки Тролле. Нам известно следующее: она пропала по пути на праздник. Ее видели в автобусе, шедшем в обратном направлении. Она ждала нежеланного ребенка и опасалась, что будущий отец будет возражать против аборта. На момент исчезновения у нее, насколько нам известно, не было постоянного партнера, но однажды она занималась сексом с приятелем, Хоканом, про которого рассказывала друзьям, что он надоедлив. И этот Хокан жаждал стать отцом. – Алекс замолчал.

– Кроме того, после ее исчезновения поползли слухи, будто бы она предлагала интим-услуги через Интернет, но тут мы зашли в тупик, – добавил Петер. – Никто не берется назвать страницу, через которую она знакомилась, и никто не в состоянии точно указать, как долго она этим занималась. Ни один человек не может вспомнить, когда возникли эти слухи и откуда пошли.

– А как обстоят дела с подругой Дианы Тролле? Ты беседовал с ней и ее дочерью?

– У меня встреча с ними через час.

– Такое ощущение, что это все вымысел, – проговорила Фредрика. – Нет никаких объяснений тому, зачем Ребекка стала бы этим заниматься. Человек не станет торговать собой просто для развлечения: либо его к этому вынуждают обстоятельства, либо он болен и не понимает до конца, что делает.

– Согласен, – сказал Алекс. – Вернемся к этому вопросу после того, как Петер поговорит со свидетельницами.

Он опустил фломастер, оглядел свои записи:

– Наиболее интересным для нас пока является Хокан Нильссон. Если, конечно, анализ ДНК не укажет, что отцом является кто-то другой. Тогда нам придется отдать предпочтение версии о новом бойфренде.

– Хокан может по-прежнему быть для нас интересен, даже не являясь отцом ребенка, – возразила Фредрика. – Даже, пожалуй, еще более интересен. Очевидно, что он относился к Ребекке лучше, чем она к нему. Возможно, он обнаружил, что она беременна, вызвал ее на откровенность, а потом вышел из себя на почве ревности.