Марк Леви - Другое счастье

Она поднесла рубашку к лицу, понюхала ткань и закрыла шкаф. Потом обвела взглядом комнату, осмотрела то, что лежало на ночном столике, и снова открыла ящик стола. Теперь она попыталась нащупать в нем потайное отделение.

– Что вы делаете?!

От неожиданности она вздрогнула.

– Ничего, просто любопытство разобрало. Все гадала, какой была с виду твоя мать, думала, найду ее фотографию.

– Не делайте этого, прошу вас! Не хочу, чтобы в ее вещах рылись. Все ее фотографии, кроме той, что вы видели внизу, сложены в коробки на чердаке. Все, что мне требовалось, я уже нашла. – Милли показала флакон духов и щетку для волос. – Нам пора.

– Хочешь, поднимусь с тобой на чердак? Там могут найтись старые вещицы, которые тебе будет приятно забрать.

– Нет! – отрезала Милли. – Пора уезжать!

Они спустились вниз. Агата задержалась перед фотографией, которую Милли переставила на стол.

– Очень трогательно… – пробормотала она.

– Говорю же, это снято на мой двенадцатый день рождения.

– А снимал кто, твоя бабушка?

– Нет, она не приехала. Вспомнила: нас фотографировал давний мамин приятель. Он навещал ее раз в год. У них была общая знакомая, жившая на другом конце страны, больная, что ли, и дядя Макс каждый раз рассказывал маме, как у нее дела.

Агата сглотнула подступивший к горлу ком и отвернулась к окну, чтобы не встречаться с Милли глазами.

– Такой щедрый был! – продолжила Милли. – Всегда приезжал, навьюченный подарками. Это его стараниями мне дали стипендию в Филадельфии, он там живет, это заметный и влиятельный человек. Поступив на факультет, я два-три раза у него обедала. Он адвокат. Я надеялась на стажировку в его фирме, но меня забраковала его подружка. Она дала мне почувствовать, что я ее не устраиваю, так что…

– Мы едем или нет? – поторопила ее Агата, распахивая дверь.

Агент Мэлоуни был сердит на своего коллегу, с которым говорил по телефону. Его требование не могли выполнить: в отделении Альбукерке катастрофически не хватало сотрудников. Все силы были брошены на другую операцию – слежку за просочившимися из Мексики наркоторговцами. Это было куда важнее, чем гоняться за какой-то беглянкой. Напрасно Мэлоуни бушевал, напоминая, что совершившая побег заключенная находится в списке особо опасных преступников и даже, возможно, взяла заложника. В ответ он слышал, что она, может, и представляла опасность тридцать лет тому назад, но времена с тех пор изменились. Факт захвата заложника не подтвержден, в личном деле, которое коллега в данный момент изучает на мониторе, об этом нет ни слова, и он не может запороть из-за нее операцию, которую готовили целый месяц. К концу дня он, может быть, и сможет выделить людей. Мэлоуни в гневе отшвырнул телефон, потом подобрал и спешно перезвонил в Денвер. Там реагировали оперативнее. Ему пообещали двух агентов через пять часов. Они свяжутся с ним, прибыв в Санта-Фе.

Том расплатился в отеле и сел в «форд». Изучив карту города, он отправился в мэрию.

Фернандо Монтесоа, служащий в окошке справок, развел руками. То, что перед ним маршал, не произвело на него ни малейшего впечатления. В свое время на справках сидело двое, но из-за сокращения финансирования его коллегу, ушедшего на пенсию, не стали заменять. Все из-за банков, кипятился Фернандо: банкиры-то ни в чем не знают недостатка, у них обслуживающего персонала хватает. Один кофе приносит, другой костюм из химчистки забирает, третий печатает протоколы заседаний, на которых банкиры решают, как сосать из страны кровь и как набивать себе карманы… И это не говоря о домах, которые они отнимают у бедняков, не способных оплачивать долги, которые они понаделали из-за них же, проклятых банкиров! Фернандо Монтесоа знал такие вещи лучше многих других. Тому он посоветовал набраться терпения и встать в очередь вместе со всеми остальными – или идти куда глаза глядят.

Как Том ни пытался прервать его словоизвержение, результат был нулевым: Фернандо Монтесоа знай себе обрушивал накопившееся у него негодование на подвернувшегося под руку представителя закона, которому ничем не был обязан, а потому не собирался помогать в порядке исключения.

Женщина с двумя детьми, тоже томившаяся в очереди, шумно вздохнула и подсказала Тому, что отдел гражданского состояния находится на втором этаже. Том поблагодарил ее и прошмыгнул мимо Фернандо, окинув его негодующим взглядом.

– Если это все, что вам требовалось узнать, – так бы сразу и сказали, – буркнул Монтесоа, пожав плечами.

В отдел гражданского состояния тоже стояла очередь, человек десять. Здесь уж Том попросту положил на стойку свой жетон и грубо потребовал допустить его к терминалу с данными о жителях города.

Ресторан, кормивший лучшими на свете такос, по виду ничем не отличался от забегаловки для водителей-дальнобойщиков. В зале было два десятка столиков, декор ограничивался деревянными панелями на стенах и неоновыми светильниками на потолке.

За обложенной плиткой стойкой три повара-мексиканца, обливаясь потом, жонглировали кукурузными лепешками над раскаленной плитой, словно взятой на прокат в аду. Еще двое ловили лепешки на лету и стремительно набивали их месивом из перца, томатов, лука, пластинками мяса, расплавленным сыром, щедро поливали соусом табаско.

Все места в зале были заняты, еще дюжина желающих топталась снаружи. Но Милли смело шагнула внутрь. Самый здоровенный из троих поваров с широкой улыбкой раскрыл ей объятия.

– Сколько лет, сколько зим! – взревел он, прижимая ее к себе. – Сколько можно скитаться? Я уже бросил считать года!

– Познакомься с моей подругой, Сесар, – сказала Милли.

Сесар склонился к руке Агаты, как настоящий джентльмен. На глазах у двух ошеломленных клиентов, чья очередь как раз подошла, он усадил ее и Милли за освободившийся столик. Видимо, завсегдатаи знали, что хозяину ресторана лучше не перечить: никто не пикнул. Сесар вернулся к плите. Милли даже не пришлось делать заказ.

– Ты серьезно? – спросила Агата, опасливо глядя на появившуюся перед ней тарелку.

– Сначала попробуйте, благодарить будете позже.

Агата осторожно откусила такос и призналась, что приятно удивлена.

– Ешьте медленно. Скоро он принесет еще. Если вы хоть немного не доедите, это будет для него личным оскорблением.

Агату заинтересовали двое едоков за соседним столиком.

– На кого вы смотрите? – спросила ее Милли.

– На пару у тебя за спиной. Странные какие-то…

– Что в них странного? – спросила Милли озираясь.

– Оба не отрывают глаз от телефонов, быстро-быстро в них тыкают и ни слова друг другу не говорят.

– Либо шлют друзьям эсэмэски, либо отправляют комментарии про ресторан.