Эрл Гарднер - И опять я на коне

– Большое ей спасибо, – холодно ответила моя секретарша.

– Элси, боюсь, я иду по ложному следу.

– Как это могло произойти?

– Сам не знаю. Это меня очень беспокоит. Может быть, все-таки ответ на этот вопрос надо искать в Лос-Анджелесе. Я хочу поэтому, чтобы ты кое-что для меня сделала. Прежде всего составь список всех преступлений, совершенных в Лос-Анджелесе во вторник вечером.

– Это будет не маленький список.

– Особое внимание удели тем случаям, в которых водители сбивали человека и скрывались с места происшествия. Меня интересуют особенно те случаи, в которых были сбиты и серьезно ранены прохожие, а машина не пострадала, поэтому особых улик, оставленных на месте, нет. Ты меня понимаешь?

– Да, конечно!

– Просмотри также такие случаи, которые произошли и в окрестностях Лос-Анджелеса, в пятидесяти или, лучше, даже ста милях в округе. Посмотри, пожалуйста, что можно найти. Сможешь, Элси?

– Это срочно?

– Да, срочно.

– Похоже, тебя не беспокоит, что это мой выходной день?

– Когда я вернусь, у тебя будет полно выходных и уик-эндов. Обещаю.

– Много они мне принесут радости, – съязвила Элси.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Просто прошу передать привет Сильвии. Да, кстати, куда же мне тебе звонить?

– Когда ты собираешься это делать?

– Завтра утром.

– В воскресенье утром!

– Вот именно. Знаешь, между прочим, ты с каждым днем становишься все больше похожим на Берту, – заявила вдруг Элси.

– Хорошо, клянусь, по возвращении я стану уделять тебе больше внимания и дам выспаться. Давай договоримся утром в понедельник? Хочешь? Я позвоню в кредит, так что вы заплатите за звонок, потому что у меня кончаются деньги.

– Дональд, ты можешь звонить когда удобно, и в воскресенье тоже, если хочешь. Я сделаю все, что смогу…

– Нет, думаю, к этому времени ты не сможешь получить нужные мне сведения, сегодня же суббота.

– Откуда ты знаешь? Сегодня меня на обед пригласил в ресторан полицейский детектив.

– Ты действительно все успеваешь! А кто он?

– Да так, местный. Мне для этого не надо ехать в другой город.

Я засмеялся.

– Ладно, Элси! Давай созвонимся в понедельник. Это тоже достаточно скоро.

– Честно? Ну, тогда до скорого, – сказала она уже мягче и повесила трубку.

Я вышел и направился на угол Полк– и Пост-стрит, чтобы осмотреться. Это был очень удобный для столкновения перекресток: тот, кто ехал по Пост-стрит и видел знак «идите», прибавлял скорость, чтобы успеть проехать его, если он видел, что на Полк-стрит было пусто.

На углу парнишка продавал газеты. Движение машин было довольно интенсивное. Я вынул из кармана список свидетелей, который дал мне лейтенант Шелдон, и задумался, на самом ли деле он полный. В нем числилась женщина, которая просто была названа «продавщицей», мужчина, работающий рядом в аптеке, механик по машинам, который, как было сказано, «все это видел собственными глазами со своего рабочего места где-то посередине квартала», и, наконец, продавец сигар в небольшом киоске, который, услышав громкий звук столкновения машин, выбежал, чтобы посмотреть, что произошло.

Но в этом списке отсутствовал почему-то парнишка, продающий газеты. Я попытался обдумать эту мысль, потом подошел к нему и купил утренний выпуск, дал ему вдвое больше и разрешил оставить себе сдачу.

– Ты регулярно торгуешь здесь? – задал я ему вопрос.

Он кивнул, продолжая внимательным взглядом осматривать прохожих и проезжающие машины, выискивая потенциального покупателя.

– Ты здесь каждый вечер?

Он опять кивнул.

– Как же так получилось, что ты не рассказал полиции всего, что знал об этом наезде здесь, на углу, во вторник вечером? – внезапно задал я ему вопрос.

Он попытался сразу было бежать, но я успел схватить его за руку.

– Перестань, парень, не бойся и расскажи мне все.

Парнишка был похож на пойманного кролика.

– Вы не имеете права меня хватать и толкать! – тоненько заверещал он.

– Кто это тебя толкает? – возмутился я.

– Вы, кто ж еще!

– Ты, парень, не знаешь, как толкают. Скажи-ка, сколько тебе заплатили, чтобы ты молчал?

– Пошел ты знаешь куда!..

– Ты в курсе, парень, как это называется? Содействие уголовному преступлению.

– У меня тоже есть друзья в полиции, – нашелся он. – Но вы-то ведь, я знаю, не оттуда. Эти ребята не позволят вам так со мной обращаться.

– Может, у тебя и есть друзья в полиции, и ты действительно имеешь сейчас дело с человеком не из полиции. Но скажи, среди твоих знакомых найдется хороший судья?

При этих словах парня словно передернуло.

– Хороший друг из судейских тебе бы сейчас очень не помешал. Да, ты прав, я не служу в полиции. Я частный детектив и очень суровый.

– Да что вы ко мне пристали, что я такого сделал?

– Отвечай, кто тебе заплатил за молчание?

– Никто мне не платил.

– Может, ты хочешь заняться вымогательством?

– Имейте совесть, мистер. Да, меня хотели подкупить, но я понял, что не смогу пойти на это.

– Почему же?

– Потому что у меня уже были неприятности в Лос-Анджелесе. Я был освобожден под честное слово и сбежал снова. Продавать газеты мне тоже нельзя легально. Там, в Лос-Анджелесе, надо было отмечаться у полицейского, условно выпустившего меня на поруки, каждые тридцать дней. Но мне это не нравилось, и я сбежал сюда, в этот город, и стал продавать газеты тут.

– И все-таки почему ты не рассказал о том, что видел во время этого несчастного случая?

– Как я мог? Мне казалось, что я правильно себя повел. Я записал номер машины этого парня и хотел передать его полицейским, когда вдруг понял, что не могу этого сделать. Чем бы это для меня кончилось? Окружной прокурор вызвал бы меня в суд как свидетеля, и адвокат обвиняемого тут же начал бы меня терзать. Сразу бы обнаружилось, что я нарушил все правила и сбежал, когда меня выпустили на поруки. Суд тоже не поверил бы мне, и меня бы отослали обратно в Лос-Анджелес, в приемник для нарушителей.

– Ты очень умен для парня твоих лет! – сделал я ему комплимент.

– Да, я уже не ребенок.

Посмотрев на лицо рано повзрослевшего мальчика с острым, умным взглядом быстро бегающих глаз, проницательно меня рассматривающих, как будто старающихся обнаружить мое самое слабое место, я почувствовал под своими пальцами худенькое плечо.

– Ну, ладно. Ты был со мной честен, и я буду с тобой откровенен. Сколько тебе лет?

– Семнадцать.

– И как же ты здесь живешь? Как справляешься с жизнью?

– У меня все прекрасно. Больше никаких нарушений закона… Там, в даунтауне [1]Лос-Анджелеса, у меня слишком много друзей. Я состоял членом одной банды, и ребята надо мной потешались, если я не грабил и не делал того, чего они от меня требовали.