Эрл Гарднер - И опять я на коне

– Я не могу делать такого категорического обвинения. Безусловно, происходило что-то… Что-то совершенно далекое от нормального процесса развития делового предпринимательства.

– Сколько же платили сталеплавильные компании за эту руду, которая вместо металла превращалась в дорожный балласт?

– Различные суммы, пока рудодобывающая корпорация получала достаточно денег, чтобы выплатить взятый в банке заем. После этого она прекращала свою деловую активность, больше не посылались транспорты с рудой: заем оплатили, и компания как бы растворилась, исчезла, а всем держателям акций предоставлено право выбора специальными уполномоченными корпораций: или забрать всю сумму денег, которую они вложили в акции, или держать акции на хранении в банке.

– Вы, конечно, мистер Биллингс, отправились к уполномоченному корпорации?

– Нет, сэр, я этого не сделал.

– Почему же?

– Потому что до определенных пределов наш банк участвовал в урегулировании спора. Возможно, нам следовало более подробно изучить варианты афер этих корпораций; но ведь обычно мистер Бишоп держал в нашем банке очень большие суммы денег на многих счетах, которые не лежали пассивно – они работали. Нам приходилось с этим считаться.

– Но когда вы обнаружили… что тогда сделали вы?

– Мы потребовали от мистера Бишопа объяснений.

– Вы рассказали ему о том, что выяснилось при расследовании?

– Большую часть этого мы выяснили уже после… слишком поздно. Но Бишоп знал о проводящемся нами расследовании.

– Вы хотите сказать, что многое из этого вы обнаружили до прошлого вторника?

– Да, к прошлому вторнику мы знали достаточно, чтобы уже быть начеку, чтобы… заподозрить его.

– И вы попросили Бишопа о встрече с вами, чтобы он кое-что вам объяснил?

– Да.

– Когда вы попросили о встрече?

Биллингс закашлялся.

– Так когда же?

– В тот вторник, вечером.

– Где?

– У меня дома.

– Хорошо. А теперь вернемся опять к вашей яхте. Ваш сын нашел тело Бишопа там, на полу… Что он сделал после этого? Как поступил?

– Сын понимал, что практически никто не знал о том, что он находится в клубе на своей яхте.

– В какое время все происходило?

– После того, как стемнело.

– И что же он сделал?

– Он разделся. У каждого из нас на яхте есть своя каюта и в ней стенной шкаф, полный разной одежды. Таким образом, Джон мог полностью изменить свой внешний вид и остаться никем не замеченным.

– Что он сделал потом?

– Надел плавки, положив в карман ключи от машины, закрыл яхту на замок и, тихо соскользнув с ее борта в воду, поплыл к каналу. Прямо по каналу он обогнул территорию яхт-клуба и незамеченный, достигнув пляжа, вышел на берег. Он производил впечатление человека, решившего просто поплавать перед сном. Он прошел мимо нескольких парочек, сидевших в машинах и любовавшихся игрой волн, направившись к тому месту, где он оставил свой автомобиль. Он сел в машину, повернул ключ зажигания и поехал домой, где принял душ, насухо вытерся, высушил плавки и переоделся.

– Что же было потом?

– К сожалению, меня в тот час не было дома: деловое совещание заняло весь вечер, и ему пришлось меня долго ждать, пока я не вернулся. Было почти одиннадцать, когда я приехал домой.

– И что вы сделали?

– Мой сын рассказал мне о том, что произошло. Я без обиняков высказал ему свое недовольство тем, как он повел себя, что ему надо было сразу сообщить о происшествии в полицию.

– Полагаю, вы сами позвонили?

– Да, но не в полицию… Я решил, что будет лучше, если тело Бишопа обнаружит кто-то из сторожей яхт-клуба. Поэтому позвонил в яхт-клуб ночному охраннику и попросил его пойти на мою яхту, взять там оставленный мной в главной каюте чемоданчик с деловыми бумагами и прислать его мне с таксистом.

– Что же произошло дальше?

– Я полагал, что когда он попадет на яхту, то сразу обнаружит тело и сообщит в полицию.

– И что, он этого не сделал?

– Нет, просто… тела там не оказалось.

– Откуда вы об этом узнали?

– Ночной охранник прислал мне чемоданчик с бумагами, как я просил, с таксистом, и я очень расстроился. Тут же детально расспросил сына еще раз, даже предположил, что, может быть, он перепутал яхты или ему просто все случившееся приснилось. На следующее утро я отправился на яхту сам и внимательно ее осмотрел.

– Вы обнаружили там что-нибудь?

– Я не нашел ничего, что бы говорило о том, что здесь лежало тело убитого. Все вещи стояли на своих местах, там, где я их оставил.

– Как ночной сторож попал на вашу яхту?

– У него хранится запасной ключ. Правила яхт-клуба не требуют, чтобы владелец яхты обязательно оставлял от нее ключи охранникам, но многие предпочитают это делать на случай пожара или какой-то срочной необходимости: сторож может взойти на борт яхты и в случае надобности даже передвинуть ее.

– Что было потом?

– Мой сын волновался, так как не понимал, что произошло. Поэтому решил, что ему не помешало бы на всякий случай надежное алиби на ночь вторника.

– А у вас, мистер Биллингс, оно есть?

– Да, конечно. Я ведь был на конференции со своими деловыми партнерами. Один из них – директор нашего банка.

– Дайте мне его имя и адрес.

– Конечно, мистер Лэм. Надеюсь, вы не сомневаетесь…

– Я не сомневаюсь. Я расследую. Как его имя? Его адрес?

– Вальдо В. Джефферсон. Его офис находится в здании нашего банка.

– К вам на яхту приходили гости? Они как-нибудь регистрируются при этом?

– Нет, гости не должны регистрироваться, только владельцы яхт. Но количество гостей фиксируется – один, два, трое, четверо…

– Хорошо, вернемся к яхте. Поедем сейчас туда, и вы запишете меня как своего гостя.

– Но ведь я уже тщательно осмотрел ее, мистер Лэм. Там ничего нет.

– Может быть, вы не обнаружили никаких улик, но если тело мертвого человека находилось на яхте и полиция будет иметь все причины подозревать вас, то, поверьте мне, они найдут множество улик, о которых вы даже и не подозреваете.

Выражение довольства собой появилось на лице Биллингса-старшего.

– Там нет никаких улик, мистер Лэм, уверяю вас.

– Возможно, и нет.

– Что вы все-таки собираетесь там найти, мистер Лэм? Что вы будете там искать?

– Знаете, однажды я посетил семинар известного Френсиса Г. Ли о расследовании убийств…

– Мне казалось, у вас достаточно высокая профессиональная квалификация, мистер Лэм. Однако я не вижу причин, почему мы сейчас должны это обсуждать…

Я продолжал рассказывать, будто не слышал, как меня пытался одернуть Биллингс:

– На семинаре предложили кому-нибудь из нас помочь следствию. Согласившемуся закатали рукав и измазали руку и ладонь человеческой кровью.

– На моих руках не было никаких брызг крови! – оскорбленно воскликнул Биллингс.