Итан Кросс - Пастух

– Я предпочла бы оставить эту тему.

– Знаешь что? Я назову тебе свое второе имя. Поверь, твое просто не может быть хуже моего. Я нигде и никому его не называл, если не считать налоговой службы.

Она прикусила губу и снова помедлила с ответом.

– Мое полное имя – Магдалания.

Он рассмеялся, и она выстрелила в него уничтожающим взглядом.

– Я никогда прежде не слышал ничего подобного.

– Заткнись.

– Очень красивое имя.

– Заткнись.

– Хорошо, а теперь слушай мое полное имя, и посмотрим, сможешь ли ты удержаться от смеха. Меня зовут Маркус Аурелиус Уильямс.

Она попыталась сохранить невозмутимое выражение лица. Сжала губы и не давала уголкам рта подняться, но не удержалась и прыснула от смеха.

– Ну, что я тебе говорил? Хуже быть не может.

– Куда уж хуже, – выдавила Мэгги между приступами смеха.

Она посмотрела на его улыбающееся лицо и заглянула в необычного цвета глаза. Никогда прежде она не чувствовала себя так в присутствии других людей, пусть и познакомились они при самых неблагоприятных обстоятельствах.

Она въехала на подъездную дорожку у дома Морин Хилл и заглушила двигатель.

– Готов к встрече со своей ближайшей соседкой?

Маркус впервые видел вблизи белый двухэтажный дом Морин Хилл, но он почему-то показался ему смутно знакомым. Покопавшись в памяти, он не смог отыскать источник этого ощущения и подумал, что на протяжении своей жизни видел сотни точно таких же домов. Затем бросил взгляд на Мэгги. Заходившее солнце просвечивало сквозь ее белокурые волосы, обрамляя лицо сиянием и превращая ее в неземное существо, спустившееся на землю из царства света.

– Подожди секунду, – сказал он, когда она уже собиралась выйти из машины.

– В чем дело?

– Наклонись, тебе что-то попало в волосы. – Он протянул руку и отвел от ее лица прядь отливавших золотом волос. Потом провел пальцем по ее щеке вниз, до подбородка, после чего мягко притянул ее к себе.

Их губы соприкоснулись. Поначалу Маркус сдерживал желание ее поцеловать, но оно с каждой секундой становилось все сильнее. Он положил ладонь ей на затылок и почувствовал, как ее руки скользнули по его груди. Он не понимал, стало ли вдруг в машине так тепло от летнего солнца, светившего в окна, или это ее прикосновение растопило его изнутри.

Еще через мгновение они отстранились друг от друга, и Мэгги спросила:

– На самом деле в моих волосах ничего не было, верно?

– Боюсь, что нет, – ответил он шепотом.

– Ты используешь эту маленькую хитрость со всеми леди?

– Уже давно не использовал.

Она улыбнулась.

– Я рада, что ты вспомнил этот прием. – Затем откашлялась и сказала: – Морин, возможно, наблюдает за нами из окна, как за персонажами одного из ее обожаемых любовных романов, вдруг сошедшими со страниц.

Он усмехнулся.

– Наверное, будет лучше, если ты все же представишь меня ей. Хотя не думаю, что смогу соответствовать образу героя романтического повествования.

Она потрепала его по плечу.

– Немного поупражняешься, и все будет в порядке.

Они вышли из автомобиля и поднялись по ступенькам к главному входу. Он знал, что Морин жила одна после смерти мужа, но время от времени ее навещали дети и внуки. Мэгги описала ее как добрейшей души женщину, которая, если вы вдруг заболели или у вас просто выдался плохой день, всегда старалась угостить вас чем-то вкусным, чтобы вы снова улыбались и забыли о неприятностях.

Мэгги нажала на кнопку звонка. Они немного подождали, но никто не вышел, чтобы встретить их. Она нажала на кнопку еще раз. Ответа не последовало.

– Странно.

– Что именно?

– Она очень редко выходит из дома. Даже чтобы встретиться с внуками – это они приезжают к ней.

– Быть может, она отправилась за продуктами?

Мэгги покачала головой.

– Она платит одному мальчишке из города, и тот привозит ей все необходимое. К тому же я ее предупредила, что мы можем к ней сегодня наведаться, и она не сказала, что ей нужно будет уйти.

Маркус заметил, как в ее глаза мелькнул страх. Он понимал, что все дело могло быть в его собственной паранойе, но невольно подумал об Акермане. Он постучал, но тоже не добился результата. Затем протянул руку и взялся за дверную ручку. Повернул ее, и дверь под действием собственной тяжести подалась внутрь.

– Эй, есть кто-нибудь? – громко сказала Мэгги, но не получила ответа.

– Хорошо, тогда мы поступим следующим образом. Ты сядешь в машину и отъедешь на середину улицы. Там ты увидишь любого, откуда бы он ни приблизился. Заблокируй двери и будь очень внимательна. Я осмотрю дом. Скорее всего, она задремала наверху или что-то в этом роде, но лучше убедиться, чем потом сожалеть. Если я не вернусь через пять минут или если ты заметишь что-то странное, сразу уезжай. И по дороге позвони отцу.

– Почему бы нам не позвонить ему прямо сейчас?

– Послушай. Может, я веду себя как глупый мачо, но я не собираюсь звонить копам из-за того, что кто-то не открывает в дверь. Я все проверю, и если там что-то не так, будем действовать соответственно.

– Да, но что, если…

– Я смогу позаботиться о себе.

– Если что-то не так, тебе понадобится подмога.

– Ты права, понадобится. Именно поэтому ты и должна быть готова позвонить отцу.

Она глубоко вздохнула.

– Будь осторожен.

Маркус проводил ее до машины, вернулся к дому, перешагнул через порог и оказался в прихожей. Он огляделся и невольно отметил безупречную чистоту паркетного пола, даже у самого входа. На полу не было ни комочка грязи, ни пылинки. Он посмотрел на свои ботинки – на подошвы налип слой грязи. Он прислушался. Внутри царила пугающая тишина, как в черной дыре, готовой поглотить вселенную. Двухэтажный фермерский дом, который всего несколько минут назад казался наполненным счастьем, местом, где на заднем дворе играли внуки, а на подоконнике остывали только что испеченные яблочные пироги, теперь являл собой темное вместилище зловещих тайн.

Голос в глубине его сознания подсказывал, что его ожидает нечто ужасное, но другой, более громкий внутренний голос упорно заставлял двигаться дальше. В этот момент ему уже хотелось, чтобы кто-то другой раскрыл спрятанные в доме секреты, но рассчитывать на это не приходилось. Возможно, здесь кого-то постигло несчастье, и он должен сделать все, что в его силах, чтобы помочь. Он подумал, насколько проще была бы его жизнь, если бы он просто повернулся и ушел.

– Эй, есть здесь кто-нибудь?

Ни звука в ответ.

Он позвал снова, на этот раз намного громче:

– ЭЙ! ЕСТЬ КТО-НИБУДЬ ДОМА?

Тишина.

Двухэтажный дом был белым с черными ставнями, половину его периметра занимала терраса. Сразу за прихожей располагалась просторная гостиная с большим окном, украшенным витражом. Вдоль стен протянулись старинные витрины, на полках которых стояли антикварные вещицы из керамики и стекла. Частично видимая отсюда лестница находилась слева, а справа с гостиной соединялась открытая столовая, образуя вместе с ней букву L. Он прошел в столовую и заметил стопку почтовых конвертов, половина из них была уже вскрыта, другая половина осталась непрочитанной. Оглянувшись на лестницу, он решил осмотреть второй этаж и бесшумно поднялся по твердым ступеням.