Даниил Заврин - Бар Чеширски. Первое дело

– Но ведь произошло убийство. Нам обязаны выдать это чёртово разрешение.

– Да. В идеале – да, но жизнь не идеальна, Чеширски. Но унывать тоже не стоит. Пора нам задействовать нашего журналиста, насколько мне известно, у него есть там связи.

– Сэр, если честно, я бы предпочел не вмешивать его. Мне кажется, это не совсем правильно, посвящать журналиста в ход расследования.

– Но он же нам поможет. Чеширски, иногда полезно идти на уступки. Хотя, если ты хочешь, мы можем поступить таким образом: ты пойдешь выбивать разрешение на прослушку станции, а пойду к Джереми. И в конце дня мы посмотрим, что у кого получилось. Идет?

Чеширски недоверчиво посмотрел на Бучи, глаза его так и горели азартным огнём. Бар почесал затылок. С одной стороны ему, конечно, хотелось утереть нос Бучи и показать, на что он способен, но с другой стороны он должен помогать расследованию и учиться у одного из самых опытных детективов в участке, а не соревноваться в игре «кто круче».

– Как Вам виднее, сэр.

– Разумно, Чеширски, разумно, – улыбнулся Хайнлайн, погасив азартный огонёк в глазах. – Ну, раз так, то пора нам наведаться в Практик Таймс, пора бы уже этому барсуку угостить нас, а то он тут весь мой кофейный запас выжрал.

– Но я думал, что он тут редко бывает, сэр, это же полицейский участок.

– Да, как же! Поверь мне, Чеширски, он тут бывает почаще некоторых полицейских.

– Как же у вас все неправильно, – покачал головой Бар.

– Правильно – не правильно, давай лучше работу делать, а это оставь начальникам решать, – Бучи допил кофе и посмотрел на кружку. – Чёрт возьми, я буду скучать по этому напитку.

– По кофе?

– Да. Ведь никто так не готовит кофе, как наша Бетси. Мне иногда вообще кажется, что её создал кофеиновый бог.

Чеширски посмотрел в сторону пожилой, но не располневшей кабанихи. В этот момент она раскладывала бумаги, но, словно почувствовав его взгляд, подняла голову и посмотрела на него, улыбнувшись. Бар улыбнулся в ответ, наверное, в каждом участке есть подобная леди, смотрящая за бумажным порядком и умеющая готовить превосходный кофе.

– Заработаешь её дружбу и, считай, половина дел раскрыто. И это не считая кофе, – засмеялся Бучи. – Не самка, а просто чудо.

Когда они вышли на улицу, то погода стояла просто отличная. Солнце уже порядком разогрело улицы, но ветер не давал жаре застояться, периодически разгоняя нагретый воздух. В общем-то, это была почти идеальная атмосфера для работы в городе. Чеширски плюхнулся на мягкое сиденье и выставил локоть навстречу ветру. Разве не работа мечты – ездить навстречу приключениям, отыскивая преступников.

Бучи зазвенел ключами, и форд не спеша тронулся с места. Конечно, было бы верхом наглости требовать от этого старика ещё и скорости на дороге. Но ничего, когда ему выдадут машину, он сможет всё поставить на правильные рельсы.

Практик Таймс

Здание Практик Таймс изначально принадлежало газете и строилось строго под их нужды. Это было высокое шестиэтажное здание из красного кирпича, заканчивающееся жилым чердаком, покрытым зеленой черепицей. Вокруг дома был высокий металлический забор с широкими воротами и небольшой будкой, в которой сидел охранник.

Иметь подобное здание, да ещё в центре города, могли позволить лишь Практик, все остальные издательства лишь снимали помещения или работали по долгосрочной аренде. Даже Вуд Ньюз, вторая по величине газета в городе, арендовала лишь три этажа, довольствуясь отдельной типографией. Чеширски опустил глаза и посмотрел в окна подвала: печатные станки стояли так близко, можно было рассмотреть, как по ним бежит новый выпуск.

– Как настроение, Джо? – спросил Хайнлайн, проходя мимо будки, здороваясь с еле умостившимся туда бегемотом, лениво оторвавшимся от газеты.

– Да так себе, а ты как?

– Да вот, последние деньки коротаю, пенсия на носу, сейчас парня натаскаю и поеду рыбачить.

– Рыбалка – это святое.

– Ага, а ты, я смотрю, не поклонник вашей газеты, – улыбнулся Бучи, протягивая лапу для лапопожатия. – Что, не нравится собственное чтиво?

– Да нет, у них тоже иногда бывает что-то интересное, только вот сканворды – полный отстой, я их разгадываю за пять минут.

– Тебе бы на колесо фортуны. Уверен, главный приз стал бы твоим. Что терять-то? А, старина? – ткнул его локтем Бучи. – Твоя пенсия-то, поди, тоже не за горами.

– Типун тебе на язык! Я, в отличие от тебя, никуда не спешу.

– Ладно, не грусти, мы ненадолго, – махнул Бучи лапой и пошёл к невысокому крыльцу.

– Да хоть на целый день, – буркнул бегемот и вернулся к своей газете.

Внутри дом Практик выглядел не менее интересно, чем снаружи. К примеру, по центру здания стояла огромная лестница, уходящая до самого чердака, поочередно заглядывая на каждый этаж. Оглядевшись и оценив стоящий внутри издательства шум, Чеширски вдруг понял, что у них в участке вовсе не настолько шумно, как могло показаться на первый взгляд. И что эти бегающие по этажам звери дали бы фору любому молодому детективу, рьяно погнавшемуся за каким-нибудь бандитом.

– Ну как тебе? – спросил Бучи, подходя к лестнице. – Нравится антуражик?

– Вполне приемлемо.

– Это мы просто в будни зашли, обычно здесь куда больше движухи. Но ничего, сейчас к Джереми поднимемся, там поспокойнее будет.

– У него что? Свой кабинет?

– А то! Сейчас на четвертый поднимемся и сам увидишь, как живет этот прохвост. Уверен, если бы не опала, Джереми мог бы стать главным редактором.

– А что произошло?

– Да как что, он же политический обозреватель или, точнее сказать, политическая ищейка, так они обычно себя называют. Копал грязь на очередного сенатора и дал в газету лживую информацию, информатор его подвёл. Джереми, по идее, за такое должны были выгнать, но Мекдокс, главный редактор, помнил его заслуги и поэтому лишь перевел в криминальный отдел. Лошади вообще прошлое лучше всех зверей помнят.

– И даже при этом сохранил ему кабинет?

– Ты смеешься? Чтобы Джереми кому-то отдал кабинет? Это ж барсук, а они всегда за свою нору до потери пульса бьются.

– Всё равно это неправильно. На него обратились в суд?

– Нет, как таковой жалобы не было, газета официально принесла извинения и всё. Но я уверен, что они заключили некий пакт, газета больше не публикует на сенатора, а тот, в свою очередь, не портит им кровь.

– Опять договорённости.

– Да куда без них, сам город этим и дышит. Или ты думал, только участок этим грешит? Ты вообще, откуда такой идеалист выискался, Чеширски?

– С кошачьего квартала, сэр.

– Там разве остались идеалисты?

– Видимо, я единственный.

– Да уж, грустно, – заметил Хайнлайн и остановился перед порядком выцветшей дверью с такой же серой табличкой на стене, где кое-как можно было разобрать имя барсука.