Франк Тилье - Gataca, или Проект «Феникс»

– Простите, что побеспокоила, но… но владелец гостиницы «Десять сурков» посоветовал мне приехать пораньше, чтобы застать вас, пока вы не ушли в горы.

Он смотрел на нее сверху вниз, как на инопланетянку:

– Вы знаете, который час, мадам? Семи нет! Кто вы такая?

Люси поступила так же, как в гостинице: протянула хозяину шале фотографию Евы Лутц. И заговорила властным, категоричным тоном: раз этот тип такой агрессивный, долой церемонии!

– Меня зовут Амели Куртуа, я из парижской уголовной полиции, и мне надо знать, зачем сюда приезжала эта девушка.

Он машинально, не сводя глаз с Люси, взял фотографию.

– Зайдите на минутку. Я себе все уже отморозил.

Люси прошла вслед за красавчиком в отделанное деревом жилище и закрыла за собой дверь. Ей очень нравились такие горные шале: медового цвета стены, гладкая – даже сквозь подошву чувствуется – поверхность полов, грубые балки. Вид через стеклянную стену гостиной – ни дать ни взять открытка. Как, наверное, приятно просыпаться под облаками, вдали от грязи больших городов, от неона реклам и гудков автомобилей.

Хозяин шале смотрел на нее, как экзаменатор на ученика:

– Из уголовной полиции? Ну и что же вам нужно от Марка?

– От Марка? Так вы – не Марк?

– Всего лишь его друг.

Люси скрипнула зубами: что, этот болван не мог раньше об этом сказать? Вздохнув, она стала рассматривать развешанные по стенам большие фотографии. Сурки, муфлоны, горы, теряющиеся за тучами. Вся красота и роскошь мира, доступного лишь избранным.

– Я хотела задать Марку несколько вопросов об одной из его клиенток. Где он сейчас?

Движением головы он указал на горы за стеклянной стеной:

– Там, наверху… Разве вы не видели вертолетов, когда ехали сюда?

– Видела, конечно. Они летают вверх и вниз, перетаскивая какие-то огромные рулоны.

– Да, летают с половины седьмого утра. И Марк в одном из этих вертолетов. Вот уже несколько дней он принимает участие в экспедиции по спасению самых уязвимых частей ледника Жебрулаз. Для этого поверх льда будут расстелены гигантские «одеяла», составленные из тех самых рулонов и отражающие солнечные лучи, они должны защитить его от таяния в летнюю жару.

– То есть вы укрываете ледники?

– Ничтожно малую часть. Из-за глобального потепления, начавшегося в последние годы, все ледники планеты, особенно альпийские, начинают подтаивать, а за столетие некоторые из них уже потеряли восемьдесят процентов площади. В нынешнем году проводится эксперимент по предотвращению таяния Жебрулаза – такой же, как недавно в Швейцарии, в Андерматте. Шесть тысяч квадратных метров льда предстоит упаковать в две разные пленки толщиной всего в четыре миллиметра, чтобы защитить их от ультрафиолетовых лучей, жары и дождя.

– Ну а эта девушка?

– А вот о ней надо спрашивать не у меня. Я здесь всего несколько дней.

– Ладно, а когда Марк вернется?

– Не раньше вечера. А днем он будет на леднике. Сожалею, но что поделаешь…

Люси сунула обратно в карман фотографию, подумала и поняла, что у нее всего два варианта: сидеть здесь смирно и ждать или…

– Проводите меня к вертолетной станции, – сказала она.

Войдя в лифт своего дома, Шарко повернул в замочной скважине ключ и нажал на кнопку «-1», чтобы попасть на частную подземную стоянку. Ночью он глаз не сомкнул – все время думал о Люси. И, не в силах совладать с беспокойством, в десять минут четвертого отправил ей эсэмэску: «Как дела?» Около шести пришел лапидарный ответ: «Все в порядке».

В лифте он смотрел в зеркало. Впервые за целую вечность Франк зачесал назад отросшие волосы с проседью и слегка намазал их гелем, который пролежал так долго, что даже затвердел. А еще, повинуясь непонятному порыву, он надел утром свой старый темно-серый костюм – один из тех, в которых вел свои самые серьезные дела. У каждого сыщика найдется свой талисман – у кого трубка, у кого пуля, у кого медаль, а у него почему-то вот эти тряпки. Брюки с него спадали, и, чтобы проделать в черном ремне еще одну дырочку, он воспользовался машинкой, выбивающей косточки из вишен. Пиджак тоже висел на нем как на вешалке. Словом, выглядел он как Лорел в одежде Харди [13] Стен Лорели, Оливер Харди – знаменитый комедийный дуэт. Харди был толстяком, а Лорел – очень худым. , но какая разница! В костюме хорошего покроя он лучше себя чувствует, да и выглядит более здоровым.

Приблизившись к своему старенькому «Рено-21» и заметив тень, внезапно вынырнувшую из угла, где лежало старое барахло на выброс, в частности километры тоненьких рельсов и килограммы полиуретановых украшений для игрушечной железной дороги, он вздрогнул:

– Черт возьми, ты меня напугал!

Тень оказалась не кем иным, как Бертраном Маньяном. Хмурое лицо, черные крысиные глазки. Маньян уже сунул в рот сигарету и сейчас крутил колесико зажигалки, чтобы прикурить. Щелчок отозвался эхом в бетонных стенах подвала, желтым огоньком высветилась вырубленная из кремня физиономия. Из всех капитанов уголовной полиции Маньян обладал самым темным и неоднозначным прошлым. Он успел поработать везде – от полиции нравов до Управления по борьбе с наркотиками, он, как никто, знал дно Парижа. Он знал тайные бордели, садомазохистские клубы, знал все гнусные, все подозрительные злачные места, и кое-кто сталкивался с ним там в неслужебное время. Не говоря уже о его продолжительной деятельности на ниве борьбы с торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими лицами. В подразделении, прославившемся жесткостью действий, в том числе и по отношению к несовершеннолетним.

Впрочем, сам Бертран Маньян гордился своими «подвигами», как гордятся списком заслуг и почестей.

– Неплохой костюмчик! И волосы уложил. Что-то переменилось в твоей жизни, Шарко? Бабу наконец завел?

– Чего тебе от меня надо?

– Еду вот от Фредерика Юро. Бедняга ведь обитал всего-то километрах в трех отсюда, вы были почти соседями. Ну и решил заглянуть сюда.

Сколько времени Маньян здесь торчит? Как проник в подвал? Почему он один? И что еще за намек на присутствие женщины в его, Шарко, жизни? Комиссар хотел было отпереть дверцу машины, но Маньян, опередив его, положил руку на капот:

– Минутку. Почему ты всегда так спешишь?

У Шарко перехватило дыхание: пока Маньян караулил здесь, кто-то другой вполне мог следить за ним вчера, когда он ездил в вивоннскую тюрьму, или забраться к нему в квартиру и всё там перерыть. Нет никого продажнее и изворотливее, чем полицейский, преследующий другого полицейского.

– Чего тебе от меня надо?

– Хорошенькое у тебя тут местечко, комиссар , – и для такой дрянной тачки! Я и не знал, что «Рено-21» еще существует! А почему ты не оставляешь машину на улице?