Джорджетт Хейер - Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Уорренби? (сборник)

– Добрый вечер, старший инспектор, – произнес Першор. – Суперинтендант Хинкли уведомил меня, что направляет вас на место преступления. Полагаю…

– Не подражайте газетным репортерам! – перебил его Хемингуэй. – Он сказал, что пришлет меня, и точка: никто никогда не слышал от него таких напыщенных речей за пределами свидетельской трибуны. – Он положил шляпу на столик под зеркалом в позолоченной раме и снял пальто. Окинув зорким взглядом комнату в зеленовато-желтых тонах, удовлетворенно кивнул: – Очень стильно! Куда пойти, чтобы нам не мешали?

– Я обосновался в гостиной, старший инспектор. Персонал еще не убрал прохладительные напитки, оставшиеся от собравшегося здесь раньше общества…

– Правильный выбор! – одобрил Хемингуэй, входя в столовую и грея руки у электрического радиатора. – Наверное, надо освежиться. Так что стряслось, Першор?

Инспектор торжественно откашлялся, открыл свой толстый блокнот и начал:

– Я назвал бы это дело ясным. На первый взгляд может показаться, что при сложившихся обстоятельствах подобного преступления не могло произойти, но по результатам допроса нескольких человек, находившихся в доме, я пришел к заключению, что в деле нас не ждет много трудностей…

– Снимите зал и выступите с серией лекций о работе полиции, – усмехнулся Хемингуэй. – Вы заработаете кучу денег: люди готовы платить за любые россказни. Я бы не слушал, конечно, и даже наше Управление не станет ждать, что я буду платить за то, что мне навязывают. В общем, перестаньте раздражать меня и расскажите, что тут произошло.

Инспектор сердито взглянул на него, но требования субординации не позволили возмутиться. Он продолжил деревянным голосом:

– Дом снимает миссис Лилия Хаддингтон, о которой ничего не известно. Она проживает с дочерью Синтией Хаддингтон и со слугами в количестве шести человек. При ней также состоит молодая женщина-секретарь, находившаяся здесь в интересующее нас время. Убитый – Дэниел Сэтон-Кэрью, адрес: Хаутон-Хаус, Джермин-стрит. Насколько я понимаю, он был близким другом миссис Хаддингтон. Будучи одним из сорока четырех приглашенных на бридж, он до начала игры ужинал в обществе миссис и мисс Хаддингтон, секретаря мисс Бертли, лорда Гизборо и некоего Харта. Еще двое гостей выполняли в игре обязанности счетчиков. Один из них, доктор Теодор Уэструтер, первым осмотрел тело. В одиннадцать часов Сэтона-Кэрью позвали к телефону, стоявшему в комнате, известной как будуар. Через несколько минут – никто не может уточнить, сколько именно времени прошло: миссис Хаддингтон говорит о десяти минутах, мисс Бертли – о большем отрезке времени, все остальные показывают, что вообще не знают, во сколько Сэтона-Кэрью позвали к телефону…

– Передохни€те! – посоветовал Хемингуэй.

Першор, сообразив, что упустил нить повествования, заглянул в записи.

– Сэтона-Кэрью позвали к телефону, – напомнил старший инспектор.

– По прошествии нескольких минут, – холодно продолжил Першор, – миссис Хаддингтон попросила сэра Родерика Уикерстоуна наведаться в будуар и напомнить Сэтону-Кэрью, что его ждут. Сэр Родерик так и сделал, вследствие чего нашел тело убитого, которое вы сами увидите. Теперь о тех, чьи передвижения в то время, когда было совершено преступление, вызывают вопросы…

– Не надо о них! Мой девиз – «начнем с главного». Необходимо осмотреть тело. Ведите меня в этот самый будуар!

– Разумеется, как скажете, старший инспектор. Я покажу, куда идти. – Першор повел его вверх по лестнице. – Сержант Бромли, прибывший незадолго до вас, сейчас фотографирует в комнате отпечатки пальцев. Излишне говорить, что после моего прибытия в 11.53 там ни к чему не прикасались.

Поскольку трогать что-либо до прибытия представителя Скотленд-Ярда было непрофессионально, это избыточное напоминание вывело старшего инспектора из себя. Он чуть не прожег гневным взглядом спину инспектора Першора, но не успел сказать ничего из того, что просилось у него с языка.

– Тсс! – успокоительно произнес инспектор Грант.

– Не скажу, что вы не правы, но если вы действительно советуете мне помолчать, то я, пожалуй, подам на вас рапорт.

Улыбающийся инспектор напомнил Хемингуэю своих земляков с Северного нагорья. На лестничной площадке инспектор Першор открыл дверь в гостиную миссис Хаддингтон и посторонился, пропуская Хемингуэя.

Там собралось несколько человек. Мертвый Дэн Сэтон-Кэрью застыл в кресле у углового телефонного столика между дверью и первым из двух длинных занавешенных окон. Его лицо было чудовищно искажено, из-за затылка высовывались два кончика тонкой проволоки. Голова склонилась на грудь, руки повисли по бокам, одна нога была вытянута под шатким столиком с телефоном, другая, согнутая, уперлась подошвой в ножку кресла.

Старший инспектор мужественно осмотрел труп, обвел взглядом комнату и радостно произнес:

– Добрый вечер! То есть доброе утро! Как твой сынишка, Том?

Фотограф улыбнулся:

– Прекрасно, сэр, спасибо. На этой неделе карантину конец.

– Вот и отлично. – Хемингуэй отвернулся от фотографа и опять уставился на неподвижную фигуру в кресле. – Ну-ну… – проговорил он. – Чего только не случается…

Это было сказано безразличным тоном. Все подчиненные, кроме одного, ждали в почтительном молчании, зная, что какие бы глупости он ни нес, голова у него работает быстро и глупостей совершенно чужда.

– Как вы убедитесь, старший инспектор, – произнес Першор, – преступление совершено при помощи обычной проволоки для вешания картин, обмотанной вокруг шеи потерпевшего, при помощи какого-то неизвестного инструмента. Держа в руке конец проволоки и этот инструмент и стоя у потерпевшего за спиной, убийца быстро обвил ему шею проволокой, подцепил другой конец, соединил концы и несколько раз повернул свой инструмент, вызвав смерть от удушья за…

– Можно подумать, он сам не видит, – перебил Першора Грант. – Вы бы унялись, глупец!

– Секундочку! – Першор раздулся от гнева. – Как вы сами убедитесь, старший инспектор, шея убитого была туго обмотана ниже места, где расходятся концы проволоки, а это означает, что между ними находилось приспособление, которое потом убрали.

– Оно найдено? – спросил Хемингуэй.

– Пока нет, старший инспектор, – признался Першор.

Старший инспектор обвел взглядом комнату:

– Не вижу ничего подходящего. Даже если найдем – что толку? Вряд ли преступник оставил свои отпечатки на проволоке. Вы проверили проволоку, Том? Ничего на ней, конечно, не обнаружите, но надо использовать все возможности. – Он обратился к фотографу: – Мне нужен снимок этого угла с того места, где вы стоите.

Следующие несколько минут Хемингуэй посвятил фотографу. Когда тот, сделав все снимки, которые потребовались, стал собирать свою аппаратуру, он еще немного постоял, изучая картину преступления.