Жаклин Уинспир - Незавершенная месть. Среди безумия

– Полагаю, она рассчитывала, что я не стану разглашать информацию.

Лоуренс принялся раскладывать на столе ручки и карандаши – сперва по размеру от меньших к большим, потом наоборот, затем выложил их по цветам. Мейси, уже знакомая с этой его привычкой, молча наблюдала, ожидая ответа.

– Насколько я понимаю, вам известен характер работы в Малберри-Пойнт, поэтому не будет большого вреда, если я расскажу еще немного, – вздохнул доктор. – Эксперименты, которые проводятся в лабораториях, требуют наблюдения как за физиологической, так и за психической реакцией на воздействие тех или иных веществ. Лишь малую часть этих экспериментов можно ставить на мышах, птицах и собаках – а общественность, судя по всему, больше волнует благополучие животных, нежели людей, – поэтому в интересах страны часть сотрудников и подсобного персонала лаборатории добровольно вызывались на роль подопытных кроликов.

– Дело опасное?

– Да, в определенной степени риск существовал.

– Людям сообщали о возможных последствиях?

Лоуренс вновь начал перекладывать канцелярские принадлежности.

– Мисс Доббс, напомните, к чему вы задаете эти вопросы? – Он коротко хмыкнул. – Мои воспоминания о способной медсестре, какой вы были раньше, несколько расходятся с образом женщины, которая сейчас меня расспрашивает.

Мейси пропустила замечание мимо ушей.

– Исследованию подвергалось химическое оружие, использованное против наших соотечественников, или собственные разработки британских ученых?

– Одно без другого невозможно, – откровенно ответил доктор Лоуренс и продолжил так, словно объяснял азы несмышленому ребенку: – Важно быть на шаг впереди противника. Как я уже говорил, моя задача заключалась в изучении реакции человеческой психики на незримое воздействие, атаку, которую нельзя увидеть, а можно лишь ощутить.

– Ясно.

– Это все? – Лоуренс отодвинул стул, как бы собираясь встать из-за стола.

– Думаю, все, хотя, постойте… Есть еще кое-что. – Мейси подхватила портфель и встала, глядя в глаза Лоуренсу. – Вы когда-нибудь сводили личное знакомство с мужчинами или женщинами, работавшими в Малберри-Пойнт?

Доктор покачал головой и бросил взгляд на часы.

– Нет. Моя работа – знакомиться с болезнями пациентов. – Он вытянул руку в сторону двери. – Идемте? Краучер, наверное, ждет в коридоре. Он проводит вас к выходу.

– То есть среди ваших знакомых не было человека по имени Оливер?

– Боже правый, нет, конечно. Никаких имен, никакого общения, только номера. По большому счету, я вообще не знаю ни одного Оливера, пожалуй, за исключением Оливера Твиста. – Доктор Лоуренс распахнул дверь и окликнул Краучера, который немедленно явился на зов.

Мейси явно видела, что и Энтони Лоуренс, и привратник, мистер Краучер, были рады поскорее отделаться от нее. Первому не пришлись по нраву ее вопросы, а второй охотно не пускал бы вообще никого в холл больницы, где чувствовал себя полноправным хозяином. Мейси знала наверняка: Лоуренс что-то скрывает. С другой стороны, может быть, холодный прием, оказанный ей, связан с профессиональной гордостью доктора? Может быть, он не привык, чтобы его слова подвергались сомнению, да еще бывшей медсестрой? Ее вопросы наводили на мысль о недоверии, тогда как врачи, вынося диагноз, считают свое слово истиной в последней инстанции – Мейси знала это по опыту.

Выходя, она взглянула на часы и быстрой походкой направилась к «Эм-Джи».

Мейси припарковала машину на Уоррен-стрит, пересекла Фицрой-сквер и увидела Билли, который как раз отпирал дверь конторы.

– Билли, не закрывайте! – Последние несколько ярдов она преодолела бегом.

– Добрый день, мисс. Простите за опоздание, поезд задержался. Говорят, сегодня на линии от Эпсона все рельсы обледенели, поэтому расписание и нарушилось.

– Пустяки. Идем выпьем по чашке чая и приступим к работе.

– Раздобыли новые сведения?

На лестничной площадке Мейси отперла ключом офис. Они с Билли, как всегда, сняли верхнюю одежду и повесили ее за дверью. Мейси разожгла газовый камин, Билли поставил кипятиться чайник. Мейси, не успевшая позавтракать, проголодалась, но решила, что дело важнее и еда подождет. Через некоторое время они уже сидели за столом у окна и смотрели на разложенную карту.

– Помните «Приют для подкидышей», Билли?

– Тот, что возле Мекленбург-сквер?

– Да. Он закрылся не то в двадцать шестом, не то в двадцать седьмом году. Случайно, не знаете, куда перевезли детей? Если не ошибаюсь, заведение не ликвидировали, а просто убрали за пределы Лондона, в сельскую местность.

– Вроде бы я что-то такое читал, мисс. Мы тогда еще с Дорин говорили, мол, грустно, что малыши оказались не нужны родителям и вынуждены расти в приюте, как…

– И все-таки куда их отправили?

– Могу поклясться, куда-то в сторону Суррея. Сейчас, сейчас припомню… Доркинг? Рейгейт? Редхилл? Да, по-моему, в Редхилл.

– Выясните это как можно скорее. Мне нужен адрес и фамилия директора, начальника или как там у них называется главный. Придется мне съездить… – Мейси опустила глаза на часы. – А вам, Билли, нужно возвращаться домой к сыновьям, поэтому я поеду одна.

– Едва ли вы доберетесь туда засветло, мисс. Вы уж извините, только вам даже дверь не откроют.

Мейси издала короткий смешок.

– Тут-то мне и понадобится черный полицейский автомобиль. Или грозные слова «детектив-суперинтендант», предваряющие мой визит. – Она задумалась. – Вообще-то…

Мейси отодвинула стул, быстро подошла к столу, сняла телефонную трубку и набрала номер Скотленд-Ярда.

– Пожалуйста, соедините меня со старшим суперинтендантом Макфарлейном. – Выслушав ответ, Мейси сказала: – Тогда с детективом Страттоном. – Пауза. – И детектива Дарби тоже нет? Понятно. В таком случае попросите старшего суперинтенданта Макфарлейна перезвонить мне, как только он вернется. – Мейси назвала себя, продиктовала свой номер и положила трубку.

– Что будете делать, мисс? – поинтересовался Билли.

– Как только вы найдете информацию о «Приюте для подкидышей», я позвоню туда и предупрежу, что приеду завтра.

– А что вы им скажете?

– Не важно. Главное – добиться встречи с человеком, у которого есть доступ к архиву.

Билли кивнул, поднялся и подошел к картотеке, расположенной вдоль стены рядом с его столом. Мейси обратила внимание на серое лицо и морщинки вокруг глаз помощника, еще более заметные, чем вчера.

– Ох, Билли, простите, мне так не терпелось вернуться в контору, что я забыла спросить вас о Дорин, а ведь думала о ней весь день. Как она?

Билли закусил губу и вздохнул.

– Я не хочу оставлять ее там, мисс. Будь моя воля, я бы просто забрал Дорин домой, да только уж и не знаю, как быть. Может, дома ей станет хуже, но… Видели бы вы ее, мисс. Не понимаю, что за методы лечения в этой больнице. По-моему, они вовсю стараются встряхнуть ее рассудок, чтобы она стала такой, как раньше, и примирилась со смертью нашей Лиззи, а Дорин все никак не отпускает дочурку, держит ее в сердце. Только ведь Лиззи больше нет, и, хоть я тоже по ней тоскую, у нас растут мальчишки, нужно думать о них и нашем будущем, а лечение что-то не помогает…