Марджери Эллингем - Спрячь меня (сборник)

Оказавшись в коридоре, он спустился по ступенькам к кухне и обернулся, чтобы посмотреть на серую полоску под передней дверью. Минуту он пристально всматривался в щель, затем встал на колени и лег на ступени. Его глаза неотрывно смотрели в просвет между дверью и порогом. Он не видел там перемещавшейся тени. Вероятно, полицейский, стоявший на крыльце, отошел, чтобы взглянуть на пожар.

В доме царило безмолвие. Казалось, что наступил конец света. Шум снаружи, крики людей, сирены пожарных машин, полицейские свистки и топот остались вдалеке. Он будто уже не принадлежал этому миру – не был заявлен в нем. Джерри лежал на ступенях в маленькой темной дыре, сжимал оружие в руке и не проявлял никакого интереса к переполоху за стенами дома. Он стал ничем, и не было ничего, что связывало бы его с жизнью.

Через некоторое время Хокер вставил ствол в рот, но, хотя указательный палец лежал на курке, он не нажал на него. Время тянулось. В его норе было темно и холодно. Наконец он болезненно пошевелился. Оружие выскользнуло из его руки и упало на ковер. Он очень медленно, словно в теле не осталось сил, начал карабкаться вверх по ступеням, затем по коридору и по лестнице, вдруг показавшейся ему крутым горным склоном.

Через час после завершения операции повеселевший сержант Пикот поставил перед Люком кружку черного чая. Суперинтендант печатал отчет. Он находился в комнате, которая когда-то была его кабинетом в полицейском участке около Бэрроу-роуд.

– Что, шеф, похоже на старые деньки? – спросил Пикот, в порыве чистой ностальгии понизив Люка в должности. – А как все замечательно закончилось! – Он покачал квадратной головой, оценивая хорошую работу. – Этот Хокер действительно крутой парень. Я надеюсь, он получит все, что ему полагается. И главное, с каким пафосом он вынес на руках пожилую женщину. Прямо настоящий спектакль. Знаете, что он сказал мне?

Люку уже надоела болтовня сержанта. Но он сидел в кабинете Пикота и порою мог быть добрым человеком – даже ранним утром. Он тихо хмыкнул, указывая, что с благодарностью выслушает любые мысли детектива. Пикот склонился к нему через стол. На его лице появилось выражение детского удивления.

– Я ведь говорил с ним, пока надевал на него браслеты. Так вот, я и спросил: «Что заставило тебя вернуться за старой леди?» Клянусь Богом, он посмотрел мне в глаза и ответил честно, словно своему духовнику: «Она мне еще понадобится». Но, я думаю, Хокер не прав. Когда миссис Тэсси выйдет из госпиталя и увидит, что случилось с имуществом, а затем услышит, как он пытался прикончить ее, она даст в суде показания против него.

– Она никогда не пойдет против него, – с абсолютной уверенностью ответил суперинтендант.

– Тогда она дура, – проворчал Пикот. – Этот парень – хладнокровный монстр, как правильно назвали его газетчики. Вы и вправду думаете, что она проявит к нему снисходительность? После всего, что случилось?

Люк вздохнул и вновь повернулся к печатной машинке. Его лицо было серым от усталости.

– Я знаю это наверняка, – ответил он. – Что бы он ни сделал, миссис Тэсси простит его без колебаний и вопросов – даже если мы повесим Хокера. И он тоже знает это. Бесполезно обвинять ее. Она ничего не может поделать с собой. Все происходит автоматически. Ею управляет беспристрастная сила, похожая на атомную энергию. Эта сила абсолютна, дружище. Ей невозможно сопротивляться.

Пикот пожал плечами. Он был разочарован.

– Хорошо, что парень забыл бумажник в кафе и свое оружие на лестнице, – сказал сержант с заметным удовольствием. – Теперь его точно повесят. С таким грузом доказательств он пойдет ко дну.

– Я сомневаюсь.

Люк вставил новый лист в печатную машинку.

– По моему опыту, его временная потеря осторожности указывает на психологический шок. Какая-то неожиданная идея или потребность вызвали у него эмоциональную вспышку. Похоже, он сам не знал, что такое возможно. Однако некой силе извне удалось пробить его шкуру и напугать почти до безумия. Мы вряд ли узнаем, что это было. Но ведь суду подобное объяснение не представишь.

Пикот молча сел за другой стол и надел очки. Им предстояло сделать еще много дел.

Grand seigneur ( фр. ) – знатный человек.

Речь идет о героях пьесы Шекспира «Буря».

Brassière ( фр. ) – бюстгальтер.

Vieux jeu ( фр. ) – старомодность.

Глаяс Уильям – известный американский художник-комиксист.

Мадам де Ментенон – фаворитка, а впоследствии супруга короля Людовика XIV.

Ментона – курортный город на Лазурном берегу неподалеку от Ниццы.

Борстал – разновидность тюрьмы для несовершеннолетних преступников в Англии.

Патни – район в юго-западной части Лондона.

Блюдо итальянской кухни – легкий суп из сезонных овощей, иногда с добавлением пасты или риса.

В связи с захватившей в XVIII веке Англию модой на ананасы теплица для их выращивания в то время была обязательным элементом каждой крупной усадьбы.

Малый Трианон – двухэтажный дворец, построенный Людовиком XV для маркизы де Помпадур в Версале.

Имеется в виду тип кушетки, изображенной на картине «Портрет мадам Рекамье» французского художника Жака-Луи Давида. Со временем кушетка, на которой запечатлена мадам Рекамье, стала называться ее именем.

Имеется в виду один из простейших способов определить, жив ли человек; для этого на грудь ему ставят чашку с водой: рябь на поверхности воды указывает на наличие легочной активности.

Аппер-Брук-стрит – улица в фешенебельном лондонском районе Мейфэр.

Пороховой заговор был организован в 1605 году английскими католиками, которые хотели взорвать парламент и убить короля Якова I. Ключевой фигурой заговора был дворянин Гай Фокс. Заговор, однако, был раскрыт, и взрыв не состоялся.

Народный музыкальный инструмент; относится к самозвучащим язычковым инструментам.

Вильгельм IV (1765–1837) – король Великобритании, правивший семь лет перед воцарением на престол королевы Виктории.

Кагуляры (от фр. сagoulе – капюшон) – члены профашистской организации, которая действовала во Франции в 1935–1937 годах. На своих собраниях они надевали капюшоны с прорезями для глаз.

Кюммель – датский анисово-тминный ликер.

Хендон – северо-западный пригород Лондона.

Прерафаэлиты – направление в английской поэзии и живописи во второй половине XIX века, образовавшееся в начале 1850-х годов с целью борьбы против условностей викторианской эпохи, академических традиций и слепого подражания классическим образцам.