Дэвид Прайс - Открыто. Как мы будем жить, работать и учиться

Все примеры, которыми я с вами поделился, служат доказательством того, что внедрение практики работы обучающих общин в компанию, живущую по принципам SOFT (обмен, открытость, свобода и доверие), не только создает инновационную культуру обучения, но и приносит пользу бизнесу. Однако для перемен есть еще одна, более убедительная причина: эти ценности и качества ищет и демонстрирует каждый, кто общается в социальной среде вне работы.

Мы – как граждане и клиенты – сегодня надеемся, что этим принципам поведения начнут следовать и компании, равно как мы ожидаем от них социальной ответственности и защиты окружающей среды. Если мы не находим в компании воплощения близких нам ценностей, мы просто не будем пользоваться ее продуктами или услугами.

Революции происходят в тот момент, когда старая система ломается, а новая только устанавливается. Старая система корпоративного обучения была разработана для индустриального века, но «революция открытости» еще не сформировала новую систему обучения, которая понадобится нам в будущем. Впрочем, незачем ждать, пока все успокоится.

Клэй Ширки (автор книги «И вот приходят все») утверждает, что какие бы трудности компании ни испытывали на пути к открытости, эти трудности более чем с лихвой окупятся тогда, когда компания достигнет требуемого результата: «Открытые системы на первый взгляд могут выглядеть страшными и „собранными на коленке“, потому что мы привыкли к тому, что некоторые институты скрывают все свои промахи. Но быстрее всего совершенствуются именно те институты, которые выставляют продукты своей деятельности на суд общественности» [112] Shirky Clay. Here comes everybody: The Power of Organizing without Organizations. – Penguin Group, 2009. – Прим. авт. .

Известно высказывание Ари Де Гиуса, главы группы стратегического планирования компании Shell: «Способность учиться быстрее, чем конкуренты, – вероятно, единственное преимущество, которое можно сохранять постоянно». Как это было и с «фабрикой изобретений» Томаса Эдисона, способность Google быстро ошибиться и начать все заново не только дала компании конкурентное преимущество, но и сделала ее самым желанным местом работы в мире. Вот почему сотрудники головного офиса Google в Маунтин-Вью с полным основанием называют его «университетским кампусом».

Мы увидели, что самые инновационные компании – от лаборатории Эдисона в Менло-Парке, штат Нью-Джерси, до офиса Google в Маунтин-Вью, штат Калифорния, – рассматривают работу как обучение. Теперь нам предстоит увидеть, что самые новаторские школы мира представляют обучение как работу.

Когда преподаватели проходят курсы повышения квалификации, им часто предлагают одно упражнение. Оно называется «важный опыт обучения» и обычно формулируется примерно так:

1. Обсудите в группах самый значимый опыт обучения, который вы можете вспомнить из своей юности, – можно брать как формальное образование (школу/университет), так и неформальное.

2. Попытайтесь выделить общие характеристики для всех примеров такого опыта.

3. Обсудите, насколько часто эти характеристики имеют место в вашей преподавательской деятельности.

Я бы предложил вам тоже проделать такое упражнение, прямо сейчас. Отложите книгу и унеситесь мыслями к событию, оказавшему на вас глубокое влияние, добавившему вам знаний и умений. Вспомните, кто еще принимал участие, какие обстоятельства сопутствовали этому событию и в каком контексте проходило обучение. Попросите кого-нибудь, кто находится поблизости от вас сейчас, сделать то же самое (не волнуйтесь, они не будут против – люди любят рассказывать о том, как они учились). Посмотрите, есть ли у ваших воспоминаний какие-нибудь общие черты. Продолжайте чтение только тогда, когда исполните это задание…

Я уже не помню, сколько раз давал это задание разным людям и слышал одни и те же разговоры, видел одни и те же записи на листочках. За этим обычно следует типичный набор сформулированных пунктов, и я бы хотел, чтобы вы сравнили их с вашими воспоминаниями.

Большинство самых запоминающихся обучающих моментов происходит вне школы или университета (например, обучение плаванию, катанию на велосипеде, осмысление событий, круто изменивших жизнь). Обычно в них присутствует элемент наставничества вкупе с какой-либо формой группового обучения. Такие моменты возникают из проекта, в котором сочетаются обдумывание и осуществление, – поставить пьесу, реализовать амбицию. В них есть вызов, риск, они позволяют учиться на ошибках. Они заставляют нас выйти из зоны внутреннего комфорта, разложить по полочкам свои сомнения и страхи, часто методом проб и ошибок. В них всегда присутствует момент озарения, после которого люди начинают гордиться собой и чувствовать бóльшую уверенность в своих силах. Многие вспоминают какие-либо публичные выступления, помогающие закрепить в памяти полученный опыт.

Когда я прошу участников рассказать, какие из этих компонентов находят отражение в их собственном стиле преподавания, часто возникает неловкое молчание и все начинают разглядывать свои ботинки. Я стараюсь проводить это упражнение максимально вежливо. Во-первых, потому что это не я долгими дождливыми днями выбиваюсь из сил в попытке уговорить сопротивляющееся стадо 14-летних юнцов хоть чему-то поучиться; во-вторых, потому что упомянутая выше утрата автономии коснулась преподавателей точно так же, как и операторов контакт-центров. Их личная инициативность, которая могла бы заинтересовать учеников, ограничивается все нарастающим потоком инструкций сверху. С другой стороны, мне приходится напоминать им, что, проделав это упражнение с тысячами людей, я еще не встретил никого, кому бы за все время обучения больше всего запомнилось какое-нибудь письменное задание.

Время от времени меня спрашивают о моем собственном самом запоминающемся опыте. Я расскажу вам о нем в качестве введения в эту главу, где сначала рассмотрю множество трудных задач, стоящих перед образованием, а затем поделюсь некоторыми секретами лучших учебных заведений и качествами их ведущих преподавателей.

Мне было примерно 13 лет, когда мой двоюродный брат Алан Прайс приехал погостить в доме моих родителей. Незадолго до этого он ушел из поп-группы The Animals, находившейся тогда на пике успеха (их самый известный хит «House of The Rising Sun» занимал первую строчку в британских и американских хит-парадах), и восстанавливал силы у себя на родине, на северо-востоке Англии. Естественно, для ребенка, учившегося играть на пианино, Алан был в своем роде героем. Моя мама быстренько засадила меня за инструмент, чтобы я продемонстрировал свои недавние достижения в чтении нот с листа. Это было ужасно. Впрочем, Алан оказался достаточно благосклонен, но затем задал вопрос, который мне никогда и в голову не приходил: «Неплохо, Дэвид, а ты не пробовал играть без нот?»