Гордон Корриган - Столетняя война

После Хомилдон-Хилла лояльность Перси пошатнулась. Бывали и раньше споры о стоимости поддержания порядка в пограничной полосе, и о том, сколько заплатили или не заплатили Перси, и почему Хотсперу не возместили расходы за кампанию против мятежников в Уэльсе. Но теперь разгорелся главный спор – кто должен получать выкуп за шотландских пленных. Весной Генри Перси пошел на юг якобы для соединения с королем в новой кампании против валлийских мятежников, однако 9 июля, добравшись до Честера, Генри объявил, что Ричард II жив, а Генрих IV – узурпатор. К Перси присоединился отряд знаменитых чеширских стрелков, солдаты надели знак «белого оленя» – эмблему Ричарда II. Поскольку Перси отлично знал, что Ричард мертв, он не мог долго притворяться, и, когда армия разрослась из-за притока добровольцев, идущих со всех сторон, Генри объявил, что, оказывается, король Ричард мертв, убил его Генрих Ланкастер, а законным наследником является Эдмунд Мортимер, граф Марч, которому на ту пору было двенадцать лет.

Притязания Эдмунда на престол основывались на том, что его мать Филиппа, дочь Лайонела, второго сына Эдуарда III, была, конечно, старше отца Генриха, Джона Гонта, и хотя женская линия эти притязания ослабляла, они тем не менее были вполне допустимы [70]. Всюду заговорили, что Генрих узурпатор и убийца, припомнили ему несправедливые налоги, и то, что государственную казну он тратит на личные нужды, и то, что в высших слоя царит коррупция, и то, что он держит при себе порочных советников. Перси отправил разведчиков к Овейну Глендауэру, и если бы смог соединить свою армию с валлийцами – а французы уже заявили о своей поддержке, – то положение Генриха IV стало бы весьма ненадежным. Случилось то, что случилось. Шестнадцатилетний Генрих Монмут, принц Уэльский и будущий король Генрих V, был на тот момент в Шрусбери и командовал, по крайней мере формально, операцией против валлийских мятежников. Они с Перси были друзьями, вместе участвовали в кампаниях против мятежников, принц многому научился у Перси. В свите принца в Шрусбери был также дядя Генри – сэр Томас Перси, граф Вустер. Прослышав новость, он немедленно присоединился к племяннику. Армия Генри должна была соединиться с войском Глендауэра, переправиться через реку Северн и, воспользовавшись двумя мостами, дойти до Шрусбери.

О том, что молодой Перси восстал против короны, Генрих IV узнал в Дерби, где он предлагал армии пойти на север и помочь Перси на шотландской границе. Он понимал, что должен успеть в Шрусбери, надо было перейти через мосты Северна раньше Хотспера и, конечно же, не позволить взять в заложники принца Уэльского. 20 июля после марш-броска длиной в 32 мили – нелегкое испытание даже для конницы – он добрался до Шрусбери прежде мятежников Хотспера. Тем осталось либо драться, либо сдаться. В трех милях от Шрусбери с востока на запад тянется низкая гряда длиной восемьсот ярдов, на этой гряде Хотспер и решил остановиться. Как всегда, хронисты оценили численность мятежной армии по-разному, однако почти все они сильно преувеличили ее размеры. Если предположить, что тяжеловооруженные и обычная пехота выстроились в четыре ряда, возможно, их было 2400 человек; если численность лучников была такой же или немного больше – что уже являлось стандартом в английских армиях, – то у Хотспера могло быть около 5000 человек. У короля, вероятно, было немногим больше.

Воскресным утром 21 июля 1403 года королевская армия вышла из Шрусбери и встала в боевую позицию на плоской равнине на расстоянии 400 или 500 ярдов к югу от гряды. Не очень ясно, как развернул свое войско король. Обычно вперед выдвигались две баталии, а третья, которой командовал король, оставалась в резерве. Определенно можно сказать, что принц Уэльский командовал левой баталией, но, судя по тому, что произошло позднее, король командовал правой баталией. Возможно, в армии короля было всего две баталии, а может, и три, только резерва не было. На месте сражения сейчас находятся частные сады и луга, а в 1403 году эта земля была засажена горохом, он рос так густо и был таким высоким, что затруднял движение и не позволял видеть далее чем на двадцать ярдов.

Начался долгий процесс переговоров с целью решения спора без сражения. Большую часть дня Томас Вестбери, аббат Шрусбери, в сопровождении королевского чиновника сновал от одной стороны к другой, донося предложения и контрпредложения. Король соглашался простить мятежников, если повинятся, а Хотспер настаивал на конституционных переменах, которые, вероятно, не могли быть приняты королем. Трудно понять, как стороны могли прийти к компромиссу. Вечером король сделал вывод, что Хотспер намеренно затягивает переговоры в надежде выиграть время, дожидаясь подкрепления из Уэльса. На самом деле, хотя Хотспер не знал этого, Овейн Глендауэр был в это время в сотне миль оттуда, у предсказателя в Кармартене [71], к тому же долины в Уэльсе были затоплены, что очень затрудняло приход подкрепления.

Короче, сражения нельзя было избежать, и открыли его лучники мятежников. Впервые две противоборствующие английские армии использовали одинаковую тактическую доктрину. Поначалу казалось, что мятежники берут верх над армией короля. Люди Хотспера стояли на возвышении и видели цель, в то время как королевская армия пробиралась сквозь горох и ее лучникам цель было трудно определить. В хронике того времени говорится, что под ливнем стрел мятежников королевские солдаты были словно «листья деревьев, опадавшие после заморозка». Когда же они ответили, «с обеих сторон люди падали, точно яблоки осенью, сбрасываемые южным ветром». Похоже, что в этот момент часть королевской армии дрогнула – предположительно это были задние ряды пехоты: им показалось, что короля застрелили. Частично это компенсировалось отрядом мятежной армии под предводительством некоего Ричарда Рэмкина, но процесс был не столь гладким, как выглядит на бумаге. Солдаты, сбегавшие с холма в сторону королевской армии, могли быть приняты не за дезертиров, а за нападающих, но, поскольку солдаты короля расступались перед ними, можно предположить, что во время переговоров Рэмкин дал роялистам знать о своем намерении перейти на их сторону.

Несмотря на свою импульсивную натуру, Генри Перси был опытным солдатом и, должно быть, понимал, что для него в этой ситуации лучше всего обороняться и дать возможность королевской армии атаковать. Последние шестьдесят лет англичане именно так выигрывали сражения, а поскольку Хотспер находился на возвышении и командовал лучшими английскими лучниками, это давало ему преимущество. То, что мятежное войско стало спускаться с холма, вряд ли входило в планы Хотспера – должно быть, такое действие ему навязали. Большинство хронистов согласны с тем, что в первых рядах мятежников находился отряд шотландских рыцарей под предводительством одноглазого Арчибальда Дугласа. При Хомилдон-Хилле всех этих людей взяли в плен, и они согласились воевать за Хотспера в обмен на освобождение от выкупа. Королевское знамя и сам король в богатых доспехах, должно быть, настолько воспламенили Дугласа, что он, забыв о благоразумии, ринулся вперед, увлекая за собой своих шотландцев, и Хотсперу, вероятно, ничего не оставалось, как только поддержать его. Пехота мятежников с Дугласом во главе с грохотом ринулась вниз, не обращая внимания на потери, которые наносили им королевские лучники. Королевский знаменосец упал как подкошенный, сражение было ожесточенным. У короля Генриха, с целью обмана противника, было три или четыре рыцаря, носивших такое же облачение, как у монарха [72], и по меньшей мере два из них были убиты. Судьба Англии висела на волоске.