Гордон Корриган - Столетняя война

Гавестон женился на племяннице короля, хотя и в этом случае по своему социальному положению не мог даже претендовать на такие высоты в жизни. А вот Эдуард так не считал и, перед тем как уехать во Францию, чтобы забрать невесту, назначил своего фаворита временным правителем государства. Своими поступками и положением главного советника короля Гавестон нажил себе опасных врагов. Его трижды отправляли в изгнание: один раз при короле Эдуарде I и дважды – при Эдуарде II, который был вынужден идти на уступки всемогущим баронам, грозившим поднять мятеж, если фаворит короля не отправится в ссылку.

Когда Гавестон вернулся из третьей ссылки, бароны все же подняли мятеж. Гавестон попал в руки врагов, среди которых особой неприязнью к нему выделялся граф Уорик, и Гавестона решением суда (вероятно, неправомочным) осудили на смерть, после чего обезглавили вблизи Кеннилуорта на земле, принадлежавшей графу Ланкастеру. В те времена никто не обвинял непосредственно короля в несправедливости и неэффективности управления; во всех грехах винили некомпетентных советников, а в данном случае – Гавестона. Эдуард не смог помешать расправе над ним, и ему лишь оставалось скорбеть о потере «дорогого Пьеро». Эдуард возьмет реванш позже.

Несмотря на устранение Гавестона, к 1314 году баронская оппозиция, недовольная правлением Эдуарда, значительно возросла. Эдуард не выполнил наказ своего отца завоевать неуступчивую Шотландию, в результате чего шотландцы вернули себе свои южные земли. Теперь Эдуард решил поднять престиж победоносной войной с Шотландией и стал призывать баронов на военную службу. Граф Ланкастер и некоторые другие бароны решительно отказались, сославшись на то, что финансирование войны даже не рассматривалось парламентом. Но Эдуард настоял на своем, и в июне 1314 года его десятитысячная армия в битве при Бэннокберне была разбита шотландской армией, намного уступавшей в численности противнику. Сам Эдуард бежал с поля боя (хотя, заметим для справедливости, что на этом, вопреки желанию короля, настояло его окружение). Англичане потеряли в сражении около трети солдат. Хотя, несомненно, понесенное поражение стало для Эдуарда настоящей трагедией, битва при Бэннокберне явилась тем спусковым крючком, который привел к реорганизации всей военной системы страны, что способствовало в дальнейшем превосходству английской армии над французской в Столетней войне. После неудачной военной кампании положение Эдуарда на троне стало еще более шатким. Шотландцы возобновили набеги на северные территории англичан, в очередной раз осадив Берик-апон-Твид [17].

В то время у Эдуарда появились новые фавориты: отец и сын Диспенсеры. Они были более меркантильными по сравнению с Гавестоном, а Хью-младший обладал не только политическими амбициями, но и способностью настоять на своем, и бароны справедливо сочли, что новые фавориты представляют нешуточную угрозу их благоденствию. Ходили слухи, что Эдуард поддерживает с Хью-младшим гомосексуальные отношения, но доказательств тому еще меньше, чем интимным отношениям с Гавестоном, хотя не вызывает сомнения, что Хью-младший был Эдуарду гораздо больше, чем близким товарищем.

Диспенсеры, пользуясь своим привилегированным положением, старались поживиться чужими землями, не гнушаясь при этом и насильственными мерами – от вымогательства до откровенных угроз, а иногда использовали грубую силу и открытое отчуждение земель в свою пользу. Их действиями особенно возмущались землевладельцы в Уэльсе и в пограничных районах между Англией и Уэльсом, которых Диспенсеры бесцеремонно теснили, присваивая их земли. Граф Ланкастер до крайности возмутился, когда потенциально выгодные угодья, которые он присматривал для себя, достались Хью-младшему.

В 1321 году возмущение действиями Диспенсеров достигло предела, и феодалы, владельцы земель в пограничных районах между Англией и Уэльсом, при поддержке Ланкастера и некоего Роджера Мортимера, обратились в парламент с жалобой на Диспенсеров. Их обвинили в смещении компетентных должностных лиц и замене их своими людьми без административных способностей, да еще думающих лишь о собственной выгоде, в неправомерном присвоении чужой собственности, невозможности попасть на аудиенцию к королю без присутствия одного из Диспенсеров и в других прегрешениях, мешающих королю принимать правильные решения. Не в силах противостоять многочисленной оппозиции, Эдуард согласился с парламентом, и Диспенсеры отправились в ссылку.

После этого Эдуард наконец добился успеха в военной кампании. Граф Ланкастер, несмотря на свои богатства, не был ни толковым военачальником, ни ловким политиком, к тому же у него было много своих врагов, и Эдуард, вновь обойдя парламент, призвал к себе в помощь обоих Диспенсеров и вернул их из ссылки. В ходе военной кампании Эдуард захватил замок Лидс в Кенте, после чего, предав казни оставшихся в живых солдат гарнизона, пошел на север. В то же время Ланкастер, собравший войско, тоже пошел на север, возможно, надеясь найти убежище у шотландцев. Однако 16 марта 1322 года он наткнулся у Боробриджа близ реки Ур, которую собирался форсировать, на армию Эдуарда, прикрывавшую единственный мост через реку. Перейти реку вброд Ланкастеру не удалось (ему помешали королевские лучники), при этом погиб один из его сподвижников – граф Херефорд. После этого войско Ланкастера стало рассеиваться, а сам он попал в плен к Эдуарду.

Ланкастера в Понтефракте осудили за государственную измену. Он, должно быть, надеялся, что отделается штрафом или изгнанием в худшем случае – ведь в нем текла королевская кровь (он приходился внуком Генриху III), – но Эдуарду пришло время отомстить за смерть Гавестона, и единственным снисхождением для Ланкастера стало то, что ему отрубили голову, а не подвергли позорной и мучительной казни – волочению по земле на привязанной к лошади волокуше, повешению и, напоследок, четвертованию. Ланкастер не пользовался любовью у населения, но Эдуард и Диспенсеры были настолько непопулярны, что Ланкастера стали считать мучеником, святым, и, чтобы к его гробнице не стали стекаться люди, надеявшиеся на чудо от духовного соприкосновения со святым, у усыпальницы пришлось поставить гвардейцев, гнавших прочь тех, кто жаждал увидеть усопшего.

У французского короля Филиппа IV, вошедшего в историю как Красивый (за свою приятную внешность), и его жены Иоанны Шампанской было три сына и родившаяся в 1295 году дочь Изабелла. В 1299 году Эдуард I, стремившийся уладить с Филиппом споры о статусе Аквитании, женился на его сестре Маргарите (его первая жена умерла в 1290 году), а своего старшего сына, будущего короля Эдуарда II, обручил с Изабеллой. Свадьба Эдуарда II и Изабеллы состоялась в Булони в 1308 году, когда Эдуарду было двадцать четыре, а Изабелле тринадцать лет. Церковь разрешала девушке выйти замуж в двенадцать лет, но на практике полагалось, что девушке лучше пойти под венец, достигнув половой зрелости. Неизвестно, удовлетворяла ли этому условию Изабелла, когда выходила замуж, но если нет, то, должно быть, существовало необходимое объяснение ее несомненно вынужденной поспешности. Как бы там ни было, Изабелла подарила мужу первенца (будущего короля Эдуарда III) в 1312 году, когда ей было семнадцать. Эдуард II, по всей видимости, выполнял свои династические обязанности от случая к случаю, но тем не менее Изабелла в 1316 году родила Иоанна, а затем и двух дочерей – Элеонору в 1318-м и Иоанну в 1321 году.