Дэвид Дойч - Структура реальности. Наука параллельных вселенных

Интересно, что во всех этих историях машина времени должна быть создана некоторой внеземной цивилизацией, которая смогла освоить путешествия во времени уже во времена Шекспира и которая захотела разрешить нашему историку использовать один путь в прошлое из конечного и невозобновимого их числа для путешествия в то время. Или возможно (но даже менее вероятно, как я полагаю), что вблизи какой-то черной дыры может существовать природная машина времени, которую можно бы использовать.

Все эти истории относятся к совершенно согласованной цепочке – или, скорее, к кругу – событий. Причина их загадочности и того, почему они заслуживают названия парадокса, заключается в том, что в каждом варианте изложения великая литература появляется без человека, написавшего ее: никто не написал ее в самом начале, никто не создал ее. И это утверждение, хотя и логически состоятельное, глубоко противоречит нашему пониманию того, откуда исходит знание. В соответствии с эпистемологическими принципами, которые я изложил в главе 3, знание не появляется сразу в полной форме. Оно существует только как результат творческих процессов, которые суть постепенные эволюционные процессы, которые всегда берут начало с проблемы, продолжаются новыми предварительными теориями, критикой и исключением ошибок и заканчиваются новой и более предпочтительной проблемной ситуацией. Именно так Шекспир писал свои пьесы. Именно так Эйнштейн открыл свои уравнения поля. Именно так все мы преуспеваем в решении любой проблемы, большой или маленькой, в нашей жизни или при создании чего-то ценного.

Так появляются и новые виды живых существ. Аналогом «проблемы» в данном случае является экологическая ниша. «Теории» – это гены, а новые предварительные теории – это видоизмененные гены. «Критика» и «исключение ошибок» – это естественный отбор. Знание создается намеренным действием людей, а биологические адаптации – слепым неразумным механизмом. Слова, которые мы используем для описания этих двух процессов, различны, да и сами эти процессы физически не похожи, но детальные законы эпистемологии, которые управляют обоими процессами, одни и те же. В одном случае эти законы называются теорией роста научного знания Поппера, в другом – теорией эволюции Дарвина.

Парадокс знания можно было бы сформулировать и для ныне живущих видов. Скажем, мы с помощью машины времени переносим каких-нибудь млекопитающих в век динозавров, когда млекопитающих еще не было, и там выпускаем их на свободу. Динозавры вымирают, и наши млекопитающие сменяют их. Таким образом, новые виды появляются неэволюционным путем. В данном случае даже проще увидеть, почему эта версия неприемлема с философской точки зрения: она подразумевает недарвиновское происхождение видов, а конкретно – креационизм. И хотя здесь не задействован ни один Создатель в традиционном смысле этого слова, тем не менее происхождение видов в этой истории явно сверхъестественно: история не дает никаких объяснений (и исключает возможность их существования) того, каким образом возникли определенные и сложные адаптации видов к своим нишам.

Таким образом, ситуации, связанные с парадоксом знания, нарушают принципы эпистемологии или, если хотите, эволюции. Они парадоксальны только потому, что включают создание сложного человеческого знания или сложных биологических адаптаций из ничего. Аналогичные истории, связанные с объектами другого рода или информацией на петле времени, не являются парадоксальными. Заметьте камешек на пляже; затем вернитесь во вчерашний день, найдите его где-то в другом месте и переложите туда, где вы собираетесь его найти. Почему вы нашли его именно в этом месте? Потому что вы переложили его туда. Почему вы переложили его туда? Потому что вы нашли его там. Вы стали причиной того, что некоторая информация (положение камешка) появилась на самосогласованной петле времени. И что же? Камешек должен где-то лежать. При условии, что история не содержит получения чего-то из ничего, как в случае со знанием или адаптацией, она не является парадоксом.

С перспективы мультиверса путешественник во времени, который посещает Шекспира, приходит не из будущего именно этой копии Шекспира. Он может повлиять на ту копию, к которой он пришел, или даже, возможно, заменить ее собой. Но он никогда не сможет посетить копию, которая существовала в той вселенной, из которой он пришел. А именно эта копия написала пьесы. Таким образом, у пьес был подлинный автор, и в этой истории нет парадокса, связанного с петлей времени. Знание и адаптация, даже при наличии путей в прошлое, появляются только постепенно, через действия творческих способностей человека или биологической эволюции, и никак иначе.

Мне бы хотелось иметь возможность сообщить, что и это требование строго воплощается в законах, которые квантовая теория накладывает на мультиверс. Я ожидаю, что так оно и есть, но это трудно доказать, так как трудно выразить желаемое свойство на современном языке теоретической физики. Какая математическая формула отличает «знание» или «адаптацию» от бесполезной информации? Какие физические качества отличают «созидательный» процесс от несозидательного? Хотя мы еще не можем ответить на эти вопросы, я не думаю, что ситуация безнадежна. Вспомните выводы главы 8 о важности жизни и знания в мультиверсе. Там я указал (по причинам, не имеющим связи с путешествиями во времени), что создание знания и биологическая эволюция – физически важные процессы. И одна из причин заключалась в том, что эти, и только эти, процессы имеют определенное влияние на параллельные вселенные – создают трансвселенскую структуру, заставляя вселенные становиться похожими друг на друга. Когда мы однажды поймем детали этого влияния, возможно, мы сумеем определить знание, адаптацию, творческие способности и эволюцию через конвергенцию вселенных.

Когда я «разыгрываю парадокс», в одной вселенной в конечном итоге существует две копии меня, а в другой – ни одной. Общее правило состоит в том, что после того, как произошло путешествие во времени, общее количество копий меня, подсчитанное во всех вселенных, остается неизменным. Точно так же обычные законы сохранения массы, энергии или других физических величин остаются истинными для всего мультиверса в целом, хотя могут и не быть истинными в какой-то одной вселенной.

Однако не существует закона сохранения знания. Обладание машиной времени обеспечило бы нам доступ к знанию из совершенно нового источника, а именно, из творческих способностей разума в других вселенных. Разум других вселенных также мог бы получать знание от нас, поэтому можно было бы в общем смысле говорить о «торговле» знанием – а в действительности, об обмене предметами, воплощающими знание, – между множеством вселенных. Но эту аналогию нельзя воспринимать слишком буквально. Мультиверс никогда не будет зоной свободной торговли, потому что законы квантовой механики налагают жесткие ограничения на то, какие снимки можно соединить. С одной стороны, две вселенные соединяются только в тот момент, когда они являются идентичными: само соединение порождает начало их расхождения. И только когда эти различия накопились и в одной вселенной было создано новое знание и отправлено обратно во времени в другую вселенную, мы можем получить знание, которого еще нет в нашей вселенной.