Артур Вейгалл - История фараонов. Правящие династии Раннего, Древнего и Среднего царств Египта. 3000–1800 гг. до нашей эры

Когда великий Небхапетра умер, он оставил своему преемнику объединенное государство, где все правительственные ведомства действовали без помех, а крупные знатные семьи на всей территории Обеих земель были преданы царю и довольны жизнью. Размеры и великолепие городов возросли, в столице – Фивах – уже было множество храмов и памятников, а люди могли жить в мире и покое. Новый фараон был уже четвертым, носившим имя Менту – хотеп. Он взял тронное имя Санхкара, которое означало «Ожививший дух солнечного бога», а в качестве царя-Со-кола его звали Санхтауиф, «Ожививший Обе земли свои». Последним годом его правления, о котором у нас есть сведения, стал 8-й, и не похоже, будто он занимал трон намного дольше этого. Однако найдены несколько фрагментов, связанных с празднованием его юбилея. Поскольку царский юбилей в Древнем Египте обычно (если не всегда) отмечали на 30-м году после того, как фараона еще до своего вступления на престол провозглашали наследником, то Санхкара был объявлен таковым примерно в середине долгого правления своего отца. Свидетельства об этом юбилее профессор Питри обнаружил на вершине огромного холма к северо-востоку от входа в Долину царей. Здесь фараон приказал построить из камня и кирпича небольшой храм, где стоял каменный саркофаг. Возможно, как полагает профессор Питри, это было что-то вроде кенотафа, или гробницы для его духа. Вспомним, что Небхепетра построил на вершине горы в Гебелейне часовню, однако за этим исключением такого рода храмы или часовни на вершинах гор практически неизвестны в Египте. Такое сооружение, возведенное Санхкара, так сказать, прямо в облаках, уникально. Оно демонстрирует бытовавший у людей Юга примитивный и смелый обычай, который был совершенно чужд египтянам, какими мы знаем их в мирной нильской долине, где люди росли тучными и страдающими одышкой и смертельно ненавидели взбираться на горы.

В Абидосе были обнаружены остатки храма, построенного этим фараоном на месте разрушенной часовни Шестой династии. Обломки возведенного им храма найдены на Элефантине. В Арманте – родном городе его предков – фараон также построил храм. Один из известняковых блоков этого здания был украшен прекрасными рельефами, изображающими царя перед богиней Уаджет, а также исполняющим религиозный танец, возможно, перед богом плодородия Мином. В Карнаке Легрен обнаружил нижнюю часть коленопреклоненной статуи этого царя превосходного качества (хранится в Каирском музее, № 42006). Видерманн упоминает о статуе фараона, обнаруженной в Саккаре, однако, где она находится сейчас, установить не удалось. На скалах в Шатт-эль-Ригаль, где его отец велел изобразить себя с зависимым правителем Интефом, Санхкара представлен на троне, рядом с которым сидит его собака. Перед ним изображены два вельможи, одним из которых является наследный князь Джхути (Тот), возможно владыка Нубии. Они выражают фараону почтение, а двое помощников подносят ему газелей. В Каирском музее хранится алебастровая палетка с его именем, где царь назван «любимым Монту, богом Фив». Она была обнаружена в северной части фиванского некрополя и могла происходить из тайника, заложенного при основании некоего построенного здесь храма.

Эти разнообразные источники показывают, что фараон был активным в строительстве и управлении. Однако самая важная информация об этом обнаружена в надписи, высеченной на скалах Вади-Хаммамат – далеко в Восточной пустыне, на пути между Нилом и Красным морем. Здесь высокопоставленный чиновник по имени Хену оставил надпись, повествующую о том, как он пересек пустыню, двигаясь к Красному морю, и отправился в экспедицию в Пунт – страну богов, находящуюся далеко на юге на побережье Красного моря и знаменитую растущими там босвеллиями. Он также описывает, как на пути назад он остановился в Вади-Хаммамат, чтобы вырезать несколько блоков брекчии в знаменитых каменоломнях, располагавшихся здесь, для строительных проектов царя. Надпись датируется 8-м годом правления, 3-м днем 1-го месяца 3-го сезона, то есть тем временем года, которое соответствовало бы нашему сентябрю, когда жара начинает спадать.

Надпись начинается с подробного изложения претензий Хену на высокое положение, которое в наши дни может вызвать лишь улыбку, но четыре тысячи лет назад вовсе не было смешным, когда этот выдающийся человек отправил корабль бороздить чужие моря во славу своего повелителя. Он начинает словами: «Любимый слуга царя, который делает все вещи, которые царь хвалит каждый день, носитель печати царя, начальник того, что есть, и того, чего нет, начальник храмов, начальник зернохранилища и Белого Дома, начальник рога и копыта, господин Шести судов» и т. д. В этой курьезной фразе он именует себя «высоким голосом в выкрикивании имени царя в День Отражения». При этом представляется некий повторяющийся магический обряд, во время которого придворные кричали и гремели разными предметами, чтобы отогнать злых духов. Затем Хену сообщает, что «давал удовольствие сердцу царя в качестве хранителя границы Юга», иными словами, будучи управителем границы в районе первого порога Нила. Он рассказывает, что «назначал чиновников номов Юга в качестве главного казначея, перед которым склоняются Обе земли и перед которым отчитывается каждый чиновник». Также он добавляет, что был человеком, подавившим некое восстание хаунебу, то есть жителей северного морского побережья.

Вот что рассказывает Хену: «Мой господин послал меня отправить корабль в Пунт, чтобы получить для него свежие благовония от вождей, [который правят] Красной землей [то есть пустыней], ибо есть страх [перед] ним в горной стране [пустыне]. Отправился я из Коптоса по дороге, по которой велел мне идти его Величество. Был со мной отряд людей Юга и другие [отряды] из нома Оксиринха [в Среднем Египте]… Каждый чиновник во дворце, те, кто были в городе или деревне, приходили ко мне. Армия расчищала путь передо мной, поражая тех, враждебных царю [то есть племена кочевников]. Охотники и дети пустыни были расставлены, чтобы быть защитой моих шагов. Они сообщали посланцами [напрямую] ко мне, как тому единственному начальнику, которого должны слушать многие. Я отправился с отрядом из 3000 человек, и я сделал дорогу рекой и пустыню участком поля, ибо давал я кожаную флягу, палку для переноски, два кувшина воды и двадцать хлебов каждому из них каждый день, и были ослы нагружены сандалиями для них. Выкопал я двадцать колодцев в пустыне и два колодца в области Идехет [с отверстием] 20 квадратных локтей в одном случае и 31 квадратный локоть в другом. Выкопал я другой в Иахтеб, 20 на 20 локтей с каждой стороны. Наконец достиг я моря, и построил я там этот корабль. Когда я сделал для него большое подношение коров, быков и антилоп, я снабдил его всем, [что необходимо]». Однако сам Хену остался на берегу в маленькой деревне, которая находилась там, где в наши дни купается в солнечных лучах город Кусейр. Несколько недель Хену ждал здесь возвращения корабля. Он продолжает свой рассказ: «Так я исполнил повеление моего Величества, и по возвращении от Красного моря я привез ему все дары из областей Страны богов, которые я обеспечил. Тогда возвращался я по дороге Вади-Хаммамат, и здесь добыл я для него несколько прекрасных блоков камня, чтобы использовать для статуй в храме. Никогда подобные им не привозили ко двору царя, не было подобное этому сделано любым посланцем царя, который был отправлен со времен богов. Я сделал это на службе моего господина, потому что он очень любил меня».