Делия Стейнберг Гусман - Игры Майи

А интуиция ловит проблески реальности, ту малую их толику, которую Майя позволяет нам воспринять; интуиция собирает их, а затем последовательно спускает через все планы проявления человека. Интуиция может возникнуть в уме под видом какой-нибудь мысли, которая окрашивается чувствами, наполняется жизнью и в результате превращается в действие. Интуиция всегда находит свое выражение в соответствующем поступке.

Проявлять интуицию означает видеть глазами души, но осуществлять руками. Поэтому мы говорим здесь о разуме – он предполагает умение видеть и умение делать. Если смотреть на все только лишь телесными очами, мы не увидим больше того, что способны сделать наши руки; и в таком случае мы действительно говорим об умении и навыке, но не о разуме.

В то время как обычному уму доступны лишь ограниченные и неполные прозрения, ведущие лишь к нескольким из тысяч подразделений всего богатства Майи; в то время как этот ум может успешно работать лишь с маленькими частичками, которые Майя выхватывает в реальности, – интуиция, напротив, делает возможным менее раздробленное восприятие «с первого взгляда». В результате интуитивной деятельности становится возможным чуть ближе подойти к ускользающей реальности, к потрясающему Единству, скрытому под покрывалом Майи. Мы уже не довольствуемся теми мелкими осколками, которые способно усваивать наше обыденное мышление, но начинаем действовать с помощью органа, способного схватывать гораздо больше и более целостно. Это шаг на пути к объединению форм жизни, который позволяет говорить об интуиции как о Разуме.

Майя же предпочитает, чтобы в процессе нашей жизненной игры мы мыслили, чтобы тратили отведенное нам время на то, чтобы спотыкаться о собственные мысли. Майя не желает посвящать нас в свои секреты и уловки, чтобы вынудить нас пребывать в этом мире. Поэтому она играет и заставляет играть нас, при этом потихоньку скрывая от нас возможность интуитивно воспринимать, улавливать истину.

Однако, когда мы смотрим на игру Майи, отрывая взгляд от созерцания самих себя, и видим себя бессознательно вовлеченными в эту шахматную партию, в нас просыпается лучик интуиции. Если мы неспешно окинем взглядом вещи и явления вокруг и обратим внимание на особенности их поведения, слабый свет пробьется через нашу внутреннюю темноту, и нам вдруг откроется множество смыслов, которые простым размышлением выразить невозможно.

И, в конце концов, присутствие Майи за всеми ее играми мы тоже чувствуем интуитивно.

Это высшая степень Силы, великий импульс, приводящий в движение всю Вселенную. Даже Майя не может избежать притягательной силы, которая присуща воле, ведь именно по велению воли Майя и ведет свою игру.

Эта Сила столь беспредельна, что находит проявление в самых разнообразных ситуациях. Воля не позволяет камню распасться на части, воля не дает молекулам нашего тела растекаться, теряя форму, и именно воля заставляет планеты нашей системы вращаться вокруг центра – Солнца. Во всех случаях побудительная сила одна и та же, с той лишь разницей, что чем в более высоких сферах она действует, тем в более тонкой, могущественной и совершенной своей ипостаси проявляется.

В этой Силе заключается таинство Жизни; она и есть та Жизнь, которая присутствует во всем сущем. Она обнаруживает себя в крошечном насекомом, что бесстрашно сражается за свое существование и находит тысячи лазеек и обходных путей в попытках избежать вреда, который мы невольно можем причинить ему, всего лишь пошевелив пальцем. Она слышится в жалобном мяуканье котенка, который пытается отпугнуть грозящую ему смерть. Она отражается в капле воды, стремящейся в океан, и в крохотном ростке, что отчаянно пробивается между камнями на дороге, провозглашая свое зеленое право на жизнь. Та же Жизненная Сила заставляет гибнущую звезду рассыпаться на множество искр-астероидов, чтобы там, где за мгновение до этого было тело, оставался свет. Она побуждает человека продолжить свой род, чтобы жизнь не прервалась на нем. Она вдохновляет поэта, который выражает свои чувства в словах о любви, не давая ей гибнуть в безмолвии. Она заставляет душу продираться сквозь тьму материи и при этом отважно полагаться лишь на свое превосходство над телом.

Все это и многое другое есть не что иное как воля; а в случае, который занимает нас больше других, – это энергия, которую мы затрачиваем в игре иллюзии, сосредоточивая все больше и больше сил на том, чтобы найти дорогу в темноте неведения к свету мудрости. Майя своевольно пускает в ход свои ловушки, ведь это благодаря ее воле наш мир материи и формы не исчезнет, пока действует ее разум и пока наше простодушное и невежественное послушание не сменится чем-то другим.

В человеке воля проявляется и на низшем, и на высшем уровнях – в непрозрачности материи и в эфирности нашей души. Когда воля нисходит по планам человека и проявляется на низших из них, тогда в нас и рождаются столь знакомые выражения – «хочу» или «не хочу», «я сделаю это» или «я не буду больше этого делать». Страстное желание – это то отражение, которое создает воля, когда опускается на уровень тела и его желаний.

Однако воля – это не только желание; это также возможность осуществить то, чего ты хочешь. Воля, не находящая своего выражения в действии, есть растраченная попусту сила, непроросшее зерно. Это река, которая никогда не вольется в море, это огонь, не дающий тепла и света.

Люди мало делают и многого желают. Наши «хотения» – грубое подражание высшей воле – преследуют нас на протяжении почти всей нашей жизни, а остальное ее время мы растрачиваем, представляя себе, что в конце концов достигли того, чего так хотели, а чаще даже предаемся фантазиям о том, как бы сильно мы страдали, если бы потеряли то, чего могли бы достичь… И так, в мечтаниях и разговорах, развеивается по ветру энергия воли, та самая, что заставляет вращаться Землю, но не может заставить человека совершить поступок.

Но разве человек не наделен силой? Конечно, наделен: это великая сила инерции, которую надо преодолеть, чтобы воля смогла проявиться в способности совершить действие.

В силу инерции мы следуем играм Майи и продолжаем предаваться им даже тогда, когда, по логике вещей, уже должны были бы избавиться от них… Усилием воли мы оставляем детские игры, чтобы перейти к другому типу деятельности, все так же под присмотром Майи, но уже на более высокой ступени.

Инерция – это всегда тяжесть, но переменчивые ветра Майи облегчают ее. В своем вечном кружении Майя заставляет людей сегодня хотеть одного, а завтра другого; ей важно, чтобы у тех людей, что всю жизнь остаются детьми, и воля оставалась несформированной, детской. Сегодня нам нравится одно, а завтра другое…