Джон Куиггин - Зомби-экономика. Как мертвые идеи продолжают блуждать среди нас

См.: [Woodford, 2009, р. 19].

Здесь я использую понятие прогрессивности не в смысле политики, а в смысле, который был ему придан философом науки Имре Лакатошем. Прогрессивная исследовательская программа с течением времени расширяет круг феноменов, которые она способная объяснить и предсказать. Напротив, дегенеративная исследовательская программа по определению старается свести к частным объяснениям постоянно возникающие теоретические «аномалии». DSGE находится где-то посередине между двумя этими типами программ.

Единственным исключением из этого правила является налоговая и трансфертная политика в целях перераспределения богатства. Согласно одному из самых известных теоретических следствий теории общего равновесия, «второй теореме общественного благосостояния», любое потенциально оптимальное с общественной точки зрения состояние может быть достигнуто как конкурентное равновесие при условии соответствующего распределения начальных запасов богатства.

Джордж Лакофф в своей книге «Не думай о слоне!» говорит о том же применительно к политическому контексту. Он утверждает, что республиканская партия добилась бо́льших успехов, нежели можно было бы ожидать только на основе прямой поддержки предлагаемых ею политических мер, поскольку смогла выгодно для себя задать языковое поле и пространство «подталкивающих» политических метафор. Согласно Лакоффу, вместо того чтобы стремиться к более рациональной дискуссии, демократы должны действовать сходным образом.

Достижение целевых уровней инфляции ниже 2 % более затруднительно. Поскольку темпы инфляции зарплат или цен определяются как среднее из большого числа отдельных изменений зарплат и цен, удержание инфляции ниже 2 % означает, что уровень некоторых цен и зарплат должен снижаться. В 1990-х годах Новая Зеландия установила целевой коридор инфляции в пределах 0–2 %, однако ограничительная политика для достижения этой цели привела к череде острых рецессий. Впоследствии коридор был изменен до 1–3 %.

Справедливости ради нужно заметить, что Оливье Бланшар, определенно ведущий макроэкономист, сыграл очень большую роль в формировании международного консенсуса в плане скоординированного фискального стимулирования в основных экономиках, однако он делал это не в качестве участника академического обсуждения данного вопроса, а в качестве главного экономиста МВФ.

Попытки отыскать причину кризиса в малозначащем антидискриминационном законе (Закон, принятый в 1977 году в целях борьбы с дискриминационной политикой банков, ограничивавших доступ к кредитам и ипотеке лиц, проживающих на определенной территории, как правило, в гетто, или на основании других признаков. – Примеч. пер .), столь типичные для первых месяцев кризиса, быстро сошли на нет, как только выявились спекулятивные эксцессы и факты прямой коррумпированности главных институтов Уолл-стрит.

Авторы подобных утверждений полностью игнорировали, что еще до кризиса те же события происходили в Аргентине, Индонезии, России и многих других странах. Опыт стран, не входящих в ОЭСР, не рассматривался, так как считалось, что всему виной «кумовской капитализм», который противопоставлялся прозрачным и эффективным финансовым системам развитого мира и самой совершенной из них – Уолл-стрит.

См.: [Mulligan, 2009].

См.: [Mulligan, 2008].

См.: [Akerlof, Shiller, 2009, р. 5; Акерлоф, Шиллер, 2010, с. 280].

Моя собственная академическая карьера началась с опубликованной через пару лет после этого статьи, где я развивал идею взвешивания вероятностей. Я утверждал, что можно усовершенствовать модель, если допустить, что крайним событиям (бо́льшим выигрышам или бо́льшим убыткам) присваиваются завышенные вероятности, а событиям, лежащим в середине распределения, – заниженные. Тверски и Канеман включили эту идею в обновленную версию своей первоначальной модели, получившую название «кумулятивная теория перспектив».

Заметим, что в английском языке термин «animal spirits» не имеет той положительной коннотации, какую имеет его устоявшийся перевод «самопроизвольный оптимизм» в русском языке. – Примеч. пер.

К сожалению, дискуссия по этим вопросам все больше превращается в обмен более или менее мистическими утверждениями о редукционизме и холизме. Но ничего подобного мы не имеем в виду. В принципе нельзя не согласиться, что социальные явления определяются взаимодействием между отдельными людьми, поведение которых, в свою очередь, определяется генами и воспитавшей их средой. Гены – это собрания молекул ДНК, состоящие из атомов и далее из субатомных частиц, поведение которых описывается законами квантовой физики. Если бы индивиды были неограниченно рациональными, как в моделях DSGE, для принятия экономических решений нам, по-видимому, нужно было бы проводить квантовые расчеты.

Цитата взята из: [Reinhart, Rogoff, 2009; Рейнхарт, Рогофф, 2011].

Метафора антициклической политики, в первую очередь монетарной, которая была впервые предложена председателем ФРС Уильямом Макчесни Мартином в 1951 году. – Примеч. пер.

Уилл Роджерс (1879–1935) – американский сатирик, актер и публицист. – Примеч. пер.

Сторонники теории «обогащения сверху вниз» платят той же монетой, упрекая сторонников перераспределения в ведении «классовой войны» и обвиняя их в «политике зависти».

В равной мере эта метафора используется в контексте дебатов о свободной торговле и о последствиях макроэкономического стимулирования. Она подразумевает, что нужно стремиться повышать совокупный доход, не очень-то заботясь о его распределении, то есть имеет более универсальный и оттого менее конкретный смысл, чем не столь безобидная метафора «обогащения сверху вниз».

Коэффициент Джини – это стандартный способ статистического измерения неравенства. Он равняется половине среднего разрыва в доходах между домохозяйствами, поделенной на средний доход. Так, если средний доход равен 10 тыс. долл., то при коэффициенте Джини, равном 0,25, средняя ожидаемая величина разрыва между доходами двух взятых наугад индивидов составляет 2 × 0,25 × 10000 = 5000 долл. Подробнее о коэффициенте Джини см.:.

Впоследствии он одним из первых совершенно справедливо утверждал, что «оружие массового уничтожения» Саддама Хуссейна давно было обнаружено и уничтожено в ходе инспекций, проводившихся ООН. Эта догадка оказалась гораздо более верной, чем большинство его экономических предсказаний.