Жак Р. Пауэлс - США во Второй мировой войне. Мифы и реальность

Еще более раздражали многих американских промышленников и политиков, в том числе тех, кто хорошо относился к Гитлеру, успехи агрессивной международной торговой политики Берлина в Латинской Америке. Начиная с провозглашения доктрины Монро в начале девятнадцатого века, американцы считали Центральную и Южную Америку своей собственной коммерческой вотчиной. Тем не мене во время 1930-х годов доля Германии в объеме импорта таких стран, как Бразилия, Чили и Мексика, быстро росла за счет – и к неудовольствию – американского импорта, которому до сих пор нико не угрожал 91. Американский историк Патрик Дж. Херден писал:

«Торговое наступление нацистов в Южной Америке по-прежнему получает большие прибыли за счет Соединенных Штатов. Доля Германии в общем объеме латиноамериканского импорта увеличилась с 9,5 % в 1929 году до 16,2 % в 1938 году, в то время как показатели Соединенные Штаты снизились с 38,5 до 33,9 %. Госдепартамент был встревожен. “Конкуренция становится все время острее”, – отметил [чиновник] в мае 1938 года. – Все больше и больше неудовлетворенности выражается американскими экспортерами”» 92.

Так что в коммерческом отношении нацистская Германия стала «самым надоедливым конкурентом» Соединенных Штатов в этой части мира, как докладывал немецкий посол в Мексике в Берлин в 1938 году 93. С американской точки зрения проблема «закрытой экономики усугубилась в 1938, 1939, 1940 годах. Сначала это было связано с политикой «умиротворения», а затем с победами вермахта – фактору, который позволил нацистам установить экономическую гегемонию над большинством стран Восточной Европы, а также Францией и странами Бенилюкса. Отныне речь шла больше не об одной Германии, но обо всей его Grossraumwirtschaft («большой экономической зоне») на континенте, которая закрыла свои двери для продуктов американского экспорта. Американским корпорациям с филиалами в Германии фактически удалось тайно получить прибыли от такого развития событий, как мы увидим позже, но для промышленных и политических лидеров Америки в целом это была еще одна пощечина от нацистских лидеров, в адрес которых многие из них ранее выражали такое сильное восхищение. Именно на этом фоне в конце 1940-го – начале 1941 года соблазнительные бизнес-возможности для торговли с Великобританией – и потенциал ленд-лиза в плане создания «открытых дверей» – полностью проявили себя. Неудивительно, что в связи с войной в Европе симпатии корпоративной Америки заметно сдвинулись от Германии к Великобритании, а в СМИ в последовавшее за этим время больше не говорилось ничего положительного о Гитлере, так что американское общественное мнение в целом также все более склонялось на сторону Великобритании.

В бизнесе банкротство важного клиента может обойтись поставщику чрезвычайно дорого. Следовательно, Соединенные Штаты не могли позволить себе, чтобы Великобритания проиграла войну. С другой стороны, интересы американской промышленности вовсе не требовали, чтобы британцы выиграли войну, это казалось совершенно невероятным после падения Франции. Большинству корпоративной Америки был выгоден такой сценарий, при котором война в Европе длилась бы как можно дольше, чтобы крупные корпоррации продолжали как можно дольше поставлять товары своему британскому партнеру. Так, по словам биографа Генри Форда Дэвида Ланье Льюиса, «[он] выразил надежду на то, что ни союзники, ни нацисты не выиграли войну, и однажды он выразил такую точку зрения, что Соединенные Штаты должны поставлять как Англии, так и Германии и ее союзникам «средства, чтобы они продолжали борьбу друг с другом, пока обе стороны не рухнут» 94. Форд делал то, что он проповедовал, и он организовал поставки всякиой боевой техники со своих заводов в стране и за рубежом как немцам, так и англичанам. Другой олигарх с прибыльными инвестициями в Германии, Томас Уотсон из IBM, в равной степени равнодушно относился к перспективе постоянного нацистского владычества в континентальной Европе. «Как и многие другие [бизнесмены США], – пишет Эдвин Блэк, – Уотсон ожидал, что Америка не вмешается в войну; Германия останется хозяином Европы, а IBM, уже прочно расположившаяся в Третьем рейхе через Dehomag, выиграет от [доминирования в области] баз данных».

Уотсон вовсе не был возмущен тем, что оккупированной нацистами Европе, казалось, суждено стать кошмарным блоком власти, подобным описанным в книге Оруэлла «1984»; напротив, он надеялся на обеспечение «большого брата» технологическими инструментами для полного контроля и на получение прибыли в соответствиями со своими услугами 95. Ввиду всего этого понятно, что в то время как американские лидеры все более сочувствовали Великобритании, у них не было никаких планов активного участия Соединенных Штатов в военных действиях. В момент падения Франции и эвакуации из Дюнкерка ситуация на мгновение выглядела критически для англичан. Тем не менее после того, как летом 1940 года была выиграна битва за Британию, в которой блестяще действовали королевские ВВС, стало ясно, что маленький, но твердый орешек Альбион не сдастся, по крайней мере, до тех пор, пока Соединенные Штаты будут продолжать снабжать его необходимыми для сражения средствами. Так что война в Европе, как ожидалось, продлится очень долгое время. То, что в это время нацисты оставались хозяевами европейского континента и могли устанавливать там свой «новый порядок», не очень беспокоило Вашингтон. У Америка не было никакого желания стать активным участником конфлика в Европе, и по случаю президентских выборов осенью 1940 года Рузвельт заверил американцев, что во время его следующего президентского срока «[наши] парни не будут отправлены ни на какую войну в других странах». 96Когда осенью 1941 года произошла серия инцидентов между немецкими подводными лодками и эсминцами ВМС США, которые сопровождали грузы, направлявшиеся в Великобританию, которая привела к дальнейшему ухудшению отношений с нацистской Германией, даже этот кризис, известный как «необъявленная морская война», не привел к активному американскому участию в войне в Europe 97. Правящая элита просто не была заинтересованы в крестовом походе против нацистской Германии, а нацистская Германия, которая напала на Советский Союз в июне 1941 года, не была заинтересована в объявлении войны Америке. В конце концов, в декабре 1941 года Соединенные Штаты станут активной воюющей стороной. Однако, как отметил Стивен Амброз, Америка не «вступила» во Вторую мировую войну в том смысле, что «вступить» является активным глаголом, подразумевает какой-то положительный поступок, а Соединенные Штаты «были втянуты» в войну, что произошло, как он справедливо подчеркивает, «не из-за, а несмотря на действия американского президента» и, как мы можем добавить, несмотря на желания находившейся у власти элиты, которую он представлял 98.