Рой Эскапа - Пить, чтобы бросить пить

Эксперименты, проведённые Синклером, и все последующие исследования ЭАД доказывают, что воздержание не устраняет тягу к алкоголю и поэтому, как правило, не является эффективным способом лечения.

ЭАД имеет также важные теоретические последствия для причин пристрастия к алкоголю. Когда был обнаружен ЭАД, превалировало мнение, согласно которому причиной алкоголизма является физиологическая зависимость от алкоголя. В то время специалисты понимали, что злоупотребление алкоголем нельзя объяснить удовольствием, получаемым от выпивки. Многие алкоголики свидетельствуют о том, что удовольствия они почти или совсем не испытывают. Возможно, поначалу удовольствие и было, но не на стадии алкоголизма, так что остатки удовольствия не в состоянии перевесить боль и мучения, уже знакомые алкоголику. Тем не менее, пристрастившись к алкоголю, пить человек не бросает. При попытке объяснить этот парадокс возникло предположение, что алкоголик пьёт потому, что хочет предотвратить или остановить отрицательные последствия абстиненции. Отсюда – существующее ныне определение алкоголизма как «алкогольной зависимости». Но это не значит, что алкоголизм является просто физиологической зависимостью, вырабатываемой организмом в результате его привыкания к длительному употреблению алкоголя. Эта гипотеза стала ещё одним оправданием традиционных методов лечения алкоголизма. Считалось, что после болезненного процесса воздержания от алкоголя, т. е. подвергания алкоголика детоксикации, будет устранена главная причина злоупотребления алкоголем. Действительно, если бы причиной алкоголизма была бы алкогольная зависимость (т. е. физиологическая зависимость, вызванная привыканием организма), то детоксикация приводила бы к излечению.

Но из-за ЭАД физиологическая зависимость не является главной причиной мотивации к принятию алкоголя. Простая физиологическая зависимость уходит уже через несколько дней после начала воздержания. У животных, приученных пить, мотивация к употреблению алкоголя не проходит после устранения зависимости, а, наоборот, увеличивается. Более того, это происходит в течение иного периода времени, чем длилось воздержание.

Ещё один фактор, часто ассоциируемый с алкоголизмом (и считающийся критерием алкоголизма), – это повышенная толерантность к алкоголю. Иногда можно было слышать, что, мол, алкоголики пьют так много просто потому, что могут это делать, и у них такая высокая толерантность к алкоголю, что они могут выпить очень много, пока у них проявятся признаки сильной интоксикации. Эту мысль ЭАД тоже опровергает. Толерантность, т. е. способность потреблять увеличивающиеся объёмы алкоголя, равно как и алкогольная зависимость, снижается при абстиненции. А вот тяга к спиртному со временем не уменьшается, вопреки выводу, который можно было бы сделать на основании снижения физической зависимости и толерантности после нескольких недель абстиненции.

Здравый смысл также подсказывает, что если вы хотите убедить человека не пить, вы помещаете его туда, где у него не будет доступа к алкоголю. Это и было традиционным способом лечения алкоголизма, базирующимся на выдвинутой ранее гипотезе о зависимости и толерантности и на здравом смысле. Однако здравый смысл здесь не работает. Дело в том, что если лишить алкоголика доступа к алкоголю, то тяга к выпивке у него не уменьшится, а увеличится . Если поместить алкоголика в условия, когда он не может употреблять спиртное, и подвергнуть его детоксикации, то он на время перестанет пить, но когда выйдет «на свободу», особенно если будет внезапно появившийся повод, например, он испытает стресс или увидит любимый бар, произойдёт неизбежный рецидив.

К концу 1960-х годов Синклер уже открыл эффект алкогольной депривации и понял, что ЭАД является главной движущей силой в развитии алкогольной зависимости. Для продолжения исследований ему нужны были специально выведенные для этих целей так называемые алко-алкогольные (АлАл) крысы, генетически предрасположенные к алкоголизму. Вывели этих крыс в финских лабораториях «Алко», в лучшем в мире учреждении по изучению алкоголизма. Лаборатории «Алко» входили в состав государственной монополии, активно финансировавшей – причём из налогов на спиртное – исследования, целью которых было «уменьшение вреда, вызываемого потреблением алкоголя».

В то время офис «Алко» находился в Хельсинки. Это было большое здание, окна которого выходили на Балтийское море – покрытое льдом зимой и синее летом. Вино и другие импортные напитки поступали через подвальное помещение. На средних этажах, куда подавалась водка, находились минималистские, чисто скандинавские кабинеты, в которых работали аккуратно одетые сотрудники. А наверху была расположена лаборатория Синклера, и там же находились другие исследовательские коллективы «Алко». Было забавно видеть, что внизу продавали алкоголь, а наверху искали средство от злоупотребления им.

В лабораториях «Алко» Синклер старался найти средство лечения алкоголизма, т. е. состояния, в котором пребывают 10 % пьющих. Одним из главных преимуществ было то, что финны уже на протяжении нескольких лет выращивали особую породу крыс «АлАл», явно склонных к употреблению алкоголя. Это само по себе было большим научным достижением, равно кик и открытие ЭАД, т. к. опровергало мысль о том, что крыс якобы нельзя использовать для изучения алкоголизма, мол они просто не любят алкоголь.

Выращивание крыс «АлАл» в 1960-х г.г. начал финский учёный Калерво Эрикссон. Высокий уровень потребления алкоголя крысами «АлАл» позволил Эрикссону сделать тот же вывод, который сделал в США Синклер, а именно: у крыс выработалась примитивная тяга к алкоголю, очень напоминающая алкоголизм людей. В конце 1960-х г.г. Эрикссон и Синклер обменялись копиями своих публикаций. В 1972 г., когда Синклер завершил работу над докторской диссертацией по алкоголизму, он с радостью воспользовался возможностью понаблюдать особую разновидность крыс, выведенных в Финляндии. Мы должны быть благодарны этим животным за то, что они помогли в исследованиях, которые в конце концов привели к созданию эффективного средства борьбы с этим вредным пристрастием.

Эрикссон вывел 2 группы крыс. Группа «АлАл» была обучена потреблять большое количество алкоголя, когда у них была такая возможность. На протяжении нескольких поколений они стали получать почти весь свой алкоголь из бутылки с алкоголем. Крысы другой группы, «АНА», были выведена путём отбора крыс, потреблявших очень мало алкоголя, причём в конце концов они почти избегали употребления его. Исследования, проведённые Эрикссоном, показали, что генетические факторы играют важную роль в пристрастии к алкоголю. Благодаря многочисленным исследованиям, сначала на крысах, а потом на людях, мы теперь знаем, что наследственность и опыт не являются в равной степени мощными факторами при определении зависимости объёма потребляемого алкоголя и возникновением алкоголизма.