Жан Веркуттер - Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на земле

Очевидно, в словах Саргона «от Нижнего моря до Верхнего моря, с настоящего момента жители Аккада занимают пост энси » заложены основные принципы, с помощью которых он управлял державой. Под «жителями Аккада», очевидно, понимались не только царские агенты, но и члены его семьи. Так, Нарам-Суэн называл своего сына Липит-Или энси Марада. Дочери царей занимали жреческие должности, что придавало им значительный политический вес. В качестве примера можно привести Энхедуанну, которую ее отец Саргон сделал верховной жрицей Нанны, бога – покровителя Ура. Ее преемницей на этом «посту» стала Энменана, дочь Нарам-Суэна.

На завоеванные территории захватчик присылал не своего ставленника в качестве их правителя, а чиновников, которые должны были представлять интересы царя Аккада при решении вопросов внутреннего управления. Совершенно очевидно, что каждый из них для выполнения пожеланий царя Аккада нуждался в военной поддержке. Ее оказывало ему войско, численность которого могла варьироваться, но которое состояло из аккадцев. Красноречивым доказательством этого является археологическая находка, сделанная в Телль-Браке, что в верхнем течении реки Хабур. В этом городе, контролировавшем основные северо-западные торговые пути и позволявшем столице сохранять власть над «Верхней страной», Нарам-Суэн (или, возможно, кто-то из его преемников) построил внушительное здание протяженностью почти в гектар. Судя по его архитектурным особенностям и наличию многочисленных хранилищ, в городе стоял внушительный гарнизон, одной из задач которого был сбор и хранение переправляемых в Аккад товаров.

Подобная система управления нуждалась в значительной концентрации власти и множестве чиновников, заставлявших работать громоздкую бюрократическую машину. Однако в действительности реальной властью обладал только царь, передававший ее часть своим «представителям» (энси), которые должны были использовать ее так, как он пожелает.

Одним из наиболее выдающихся нововведений, появившихся в аккадский период, как раз и было это поразительное возвышение царя, взвалившего на себя ответственность за все «четыре стороны света». Древняя шумерская система управления перестала существовать, в Месопотамии стали править монархи в прямом смысле этого слова. Более того, царь стал считаться одной из космических сил и уподобляться богам – существам, способным управлять всей вселенной. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в правление III династии Ура существовали культы Саргона, Римуша, Маништушу и Нарам-Суэна, а последний в своих надписях называл себя «богом Аккада», «супругом Иштар-Аннунит» и приказывал ставить перед своим именем клинописный знак, который можно перевести как «бог». Разобравшись в том, что представляло собой это обожествление, мы придем к следующему выводу: оно не предполагало изменение природы царя, речь шла о смене его функций, ибо теперь он стал выполнять для своих подданных ту же роль, что и боги для всего человечества, – творца, культурного героя, повелителя всего хорошего и плохого в их жизни. Ибо теперь в его подданных превратились все люди. Это своего рода «функциональное» обожествление проявилось, например, в том, что аккадские цари приказывали добавлять свои имена к именам богов, которыми клялись при подписании договоров. В итоге получалось, будто правитель берет на себя ответственность за выполнение договора, а значит, и за выполнение всех обязательств, которые берут на себя люди, живущие в упорядоченном социуме. Семиты всегда считали, что закон и правосудие должны блюсти боги, но начиная с рассматриваемого нами периода эту сферу взяли под свой контроль цари. Это имело весьма значительные последствия для дальнейшего развития месопотамского права. В частности, одним из последствий данного явления стало возникновение царских кодексов.

Выше уже говорилось о том, что в царской администрации работало огромное число чиновников. Прямых доказательств для того, чтобы сделать такой вывод, у нас нет, но он вполне логично следует из нового статуса царя. Саргон хвастался тем, что каждый день кормил «за своим столом 5400 человек», в число которых, очевидно, входили слуги, солдаты и писцы, наводнившие его дворец в Аккаде. Вспомнив организационную структуру державы, о которой говорилось выше, мы снова придем к выводу о необходимости существования в ней огромного бюрократического аппарата, единственного связующего звена между царем, единоличным владыкой всего, и территориями и институтами, ожидавшими его приказов и выполнявшими их. Штатские и военные чиновники, писцы и надзиратели, счетоводы и работники складов, солдаты и офицеры, ремесленники и работники, то есть по меньшей мере подавляющая часть населения столицы, должны были приводить в действие эту машину и поддерживать ее (а в целом и всего Аккадского государства) работу.

С уверенностью можно говорить, что их труд оплачивался весьма характерным для Месопотамии способом – путем выдачи необходимых товаров и продуктов. Слуги царя жили за его счет – он кормил, одевал и обстирывал их. К этой статье расходов царских ресурсов добавлялись другие предприятия, требующие финансовых вложений из казны: строительство, ремонт и поддержка храмов, стен, крепостей и целых городов; покупка всего необходимого и предметов роскоши для двора; огромные объемы движения товаров, свидетельствующие о том, что в руках царя сосредотачивались значительные богатства. Теперь храмы и города перестали быть самыми состоятельными в стране, их место занял царь.

Его богатство состояло не только из движимого имущества, но и из земель. В аккадский период развивалась (если не была введена) система платы за труд царских слуг не только необходимыми им товарами и продуктами, но и путем наделения их пахотными землями. Получавшие их люди могли как самостоятельно обрабатывать их, так и сдавать их крестьянам за часть урожая. В нашем распоряжении имеется обелиск Маништушу, надпись на котором может свидетельствовать о широком распространении подобной практики. В ней перечислены земли, приобретенные царем за суммы, которые можно приравнять к эквиваленту примерно в 295 кг серебром. Речь идет о более чем 260 гектарах пахотной земли, разделенной на четыре большие категории, в каждую из которых вошли участки, купленные у 98 частных владельцев, и снова переданной 49 новым владельцам, являвшимся жителями Аккада. К их числу относятся племянник Маништушу и сыновья бывших правителей захваченных месопотамских городов, которых, очевидно, перевезли в Аккад в качестве заложников или для того, чтобы они служили царю. Неужели правитель действительно отдавал недвижимость, в которую он столько вложил? Вероятнее всего, речь идет о даровании права пользования землей и получения с нее доходов, которым наделялись царские слуги, в то время как ее владельцем оставался правитель. Как бы то ни было, перед нами явное свидетельство существования в Аккаде частной собственности на землю (этот институт был распространен по всей Месопотамии) и того, что основным землевладельцем в стране был ее царь (данный факт еще раз свидетельствует о его колоссальном богатстве).