Дэвид Тросби - Экономика и культура

Есть ряд предубеждений, способных повлиять на ответы в исследованиях МУО. Самое очевидное – так называемая «проблема безбилетника», подразумевающая, что у людей есть стимул не раскрывать свои истинные предпочтения в отношении общественного блага, если они знают, что они его не лишатся, если оно им положено. Иными словами, индивиды могут избежать оплаты, скрыв свою готовность платить, и продолжать пользоваться привилегиями. Другие предубеждения и искажения могут возникнуть из-за гипотетического характера вопросов; из-за того, что ответы могут основываться на недостаточной или неправильной информации; и из-за того, что трудно обеспечить, чтобы ответ по одному конкретному пункту не противоречил общей позиции индивида в отношении бюджета [122]. Есть способы обойти подобные предубеждения и искажения или, по крайней мере, сгладить их действие путем тщательного выстраивания эксперимента. Например, проблему безбилетника можно контролировать путем намеренного обеспечения респондентов стимулами для преуменьшения или преувеличения их готовности платить, варьируя взятое ими на себя обязательство выплатить заявленную сумму; таким образом можно будет отличить безбилетников от тех, кто платит, и дать оценку любому искажению, связанному с этим эффектом [123].

В целом тот факт, что МУО многократно с успехом применялся в сфере охраны окружающей среды, можно рассматривать как показатель того, что у этого метода есть большой потенциал при оценке культурных проектов благодаря сходству между непотребительскими выгодами, возникающими в обеих областях [124].

Если культурную ценность воспринимать серьезно как элемент построения ценности в проектах по культурному наследию наряду с экономической ценностью в процессе принятия решений, ее нужно определять отдельно. Хотя, как отмечалось ранее, грамотная экономическая оценка способна сообщить многое и о культурной ценности проекта, она не может быть исчерпывающей без независимой оценки отдельных составляющих культурной ценности. Более того, экономическая оценка основывается на индивидуалистической модели экономического поведения, тогда как культурная оценка предположительно затрагивает коллективные выгоды, каким-то образом превосходящие или увеличивающие культурную ценность, которую получают индивиды.

Представим себе, что существует единая мера культурной ценности, подобная денежным единицам, используемым при экономической оценке, позволяющая представлять прибыли и затраты проекта в отношении наследия в культурных категориях. В этом случае можно представить себе культурный анализ затрат и прибылей проекта, выполненный теми же самыми методами, что и экономический анализ. Предварительное вложение культурных ресурсов в форме времени, экспертов и т. д. может рассматриваться в качестве капитальных затрат. Поток культурных прибылей на протяжении определенного времени может накапливаться, дисконтироваться, если это необходимо, чтобы отразить предпочтения в отношении получения культурной ценности сейчас, а не в будущем, чтобы указать текущую чистую стоимость проекта, которая может быть поставлена в один ряд с текущей чистой экономической стоимостью для принятия общего решения о проекте.

Едва ли нужно говорить, что если такое предложение может показаться здравым в теоретическом смысле, поскольку позволяет полностью артикулировать модель культурного наследия, оно остается неосуществимым, если не определена центральная единица измерения культурной ценности. Как отмечалось в гл. II, такую единицу очень трудно выявить, учитывая многогранную природу культурной ценности. Возможно, разумнее было бы продолжать разбирать культурную ценность на составляющие, чтобы получить возможность трактовать особые критерии ценности в качестве компонентов широко понимаемой оценки культурных затрат и прибылей, при которой конечный выбор между различными компонентами интерпретируется как проблема многоаспектного анализа.

Рассмотрим подробнее, как культурная ценность включена в специфический контекст культурного наследия. Для простоты объект, относящийся к культурному наследию (здание, памятник, исторический центр города или иное подобное образование), мы будем называть «достопримечательностью», бенефициантов – «сообществом», а «проект» будет предполагать ремонт или реставрацию достопримечательности. Рассмотрим возможные компоненты культурной ценности достопримечательности и способы их измерения.

Вернемся к критериям культурной ценности, выдвинутым в гл. II, и посмотрим, как они работают применительно к достопримечательности и каким образом индивиды и сообщество извлекают выгоды из этих характеристик.

1. Эстетическая ценность. Эта достопримечательность обладает красотой в некотором фундаментальном смысле и демонстрирует ее, независимо от того, внутренне присуще ей это качество или возникает в процессе потребления зрителем. В общую рубрику «эстетическая ценность» мы также можем включить отношения достопримечательности с пейзажем, в котором она расположена, т. е. все природные качества, относящиеся к достопримечательности и ее окрестностям.

2. Духовная ценность. Духовная ценность, сообщаемая достопримечательностью, вносит вклад в чувство идентичности сообщества в целом и входящих в него индивидов. Она дает им культурную уверенность и чувство связи между локальным и глобальным, т. е. проясняет понятия человеческой цивилизации и цивилизованного общества. Осознание того, что похожая духовная ценность создается другими достопримечательностями в других сообществах, способствует укреплению межкультурного диалога и понимания.

3. Социальная ценность. Интерпретация культуры как общих ценностей и убеждений, сплачивающих группу воедино, указывает на то, что социальная ценность исторической достопримечательности находит отражение в том, как ее существование помогает укреплению социальной стабильности и сплоченности сообщества. Достопримечательность может воздействовать на образ жизни сообщества или взаимодействовать с ним, позволяя идентифицировать ценности сообщества как места, в котором хочется жить и работать.

4. Историческая ценность. Эта ценность, бесспорно, внутренне присуща достопримечательности. Из всех составляющих культурной ценности она, возможно, легче всего поддается идентификации в объективных категориях. Ее основное преимущество – способность определять идентичность, обеспечивая связь с прошлым и раскрывая истоки настоящего.