Дэвид Тросби - Экономика и культура

Ограничение, налагаемое доходом, может повлиять на производство культурной ценности рядом способов. Оно может переориентировать культурное производство в сторону форм продукции, имеющих больший потенциал с точки зрения заработка, чем те, которые были бы избраны в противном случае. Например, драматургу, чтобы гарантировать исполнение своей пьесы и получение необходимого минимального дохода, ничего не остается, как писать для небольшой труппы и в расчете на одни и те же декорации. Это может означать, что художник использует более дешевые материалы по сравнению с теми, которые он использовал бы, если бы подобное ограничение отсутствовало. Так, например, художник или скульптор ограничиваются материалами, которые они могут себе позволить, чтобы чистый финансовый результат удовлетворил ограничение, налагаемое минимальным доходом. Тем не менее в каждом из этих примеров предполагается, что художник стремится только к созданию культурной ценности, но в рамках ограничений, налагаемых потребностью в доходе.

Можно предположить, что такого рода модель может найти широкое применение в случае большинства произведений так называемого некоммерческого театра, классической музыки и большей части оперы, джаза и поэзии.

Для художников, как и для многих других людей, стремление к материальным благам выходит за пределы потребности в вещах, необходимых только для выживания. Для группы художников выживания на уровне разумного комфорта недостаточно; им нужно большое количество денег, которое не только обеспечит пищу, одежду и жилье повышенного качества, но также и блага, доступные благодаря богатству. Таким образом, тот факт, что их художественная практика может принести финансовое вознаграждение, представляет для них не праздный интерес, и доход от их художественного труда приобретает для них большее значение, чем просто средство для оплаты по счетам.

И все-таки давайте предположим, что у этих художников все равно есть сильная мотивация, чтобы создавать искусство, и что тот факт, что они занимаются искусством, а не стали сантехниками или банкирами, связан с их желанием выразить нечто через избранную художественную форму. Как и большинство серьезных художников, они стремятся производить высококачественное с точки зрения профессиональных стандартов их дисциплины искусство, но от группы, описанной выше, они отличаются тем, что деньги занимают видное место в их иерархии потребностей. В этом случае мы можем предположить, что полезность для художника должна включать и культурные, и финансовые вознаграждения таким образом, чтобы объективная функция модели могла быть представлена как совокупная максимизация культурной и экономической ценности, создаваемых произведением искусства. Набор технических ограничений в модели остается прежним. Ограничение минимальным доходом также можно сохранить, хотя если художник успешен хотя бы наполовину, оно едва ли обязательно.

Эта версия модели дает производству искусства специфически коммерческую ориентацию. Она показывает, что для этих художников деньги дают стимул заниматься одним направлением художественного развития и не заниматься другим. Это, очевидно, повлияет на качество конечного продукта, измеряемое с точки зрения природы и типа созданного произведения. Насколько повлияет – зависит от того, какой относительный вес придается художником каждому максимизируемому показателю в объективной функции и в какой степени производство культурной ценности и производство экономической ценности в конкретных случаях взаимосвязаны друг с другом, противоречат друг другу или никак не соотносятся друг с другом. Неизвестные художники, работающие в новаторской манере, например, могут столкнуться с тем, что производство культурной ценности не согласуется с экономической окупаемостью; если они придают доходу в своей индивидуальной системе соотношения культурной и экономической стоимости достаточно серьезное значение, им придется включать в свой портфолио больше коммерческих работ. В случае же признанных художников с устойчивой репутацией может так оказаться, что культурная ценность в их творчестве идет рука об руку с экономической окупаемостью; в таких случаях художник имеет возможность создавать одновременно и культурную, и экономическую ценность.

Модель художественного производства, в которую культурная и экономическая ценность включены как совместные максимизируемые показатели, применяется к некоторым видам беллетристики, кинопроизводства, изобразительного искусства и ремесел, некоторым мюзиклам и значительному количеству популярной музыки.

Несмотря на идеализированный взгляд на искусство, который может сложиться у многих, некоторые художники и другие культурные производители приходят в него только ради денег. Конечно, их труд тоже производит культурную ценность, она присутствует в нем, по крайней мере, потенциально, по самому смыслу терминов «культурное производство», «работник культуры» и т. д. Но не она является предметом максимизации. С точки зрения нашей модели процесса принятия творческих решений вес культурной ценности в объективной функции падает до нуля, а максимизация экономической ценности становится единственной мотивацией для креативности, продолжающей испытывать технические ограничения, накладываемые условиями производства. В такой конструкции практически все аспекты качества произведенного продукта определяются главным образом экономическими условиями, в которых он производится, т. е. через потенциал произведения в плане доходности. Если производство культурной ценности каким-либо образом включается в качестве фактора, влияющего на принятие решения, оно может выступать только как минимальное ограничение, определяющее базовое требование для определенного уровня культурного содержания или для соответствия определенным культурным стандартам.

Эта модель лучше всего применима к следующим типам культурного производства: фольклорному искусству и искусству, связанному с туризмом, некоторым ремеслам, большей части кинематографа, коммерческого телевидения и популярной музыки и огромной части продукции тех культурных индустрий, которые еще дальше отстоят от художественного центра, таких как журналистика, реклама и большая часть архитектурных услуг.

Представленная выше модель предполагает, что творческое производство является единственной работой, за которую берется художник, и что финансовые дивиденды могут быть получены только от экономической ценности создаваемого художественного произведения. В действительности есть два соображения, показывающие, что этот упрощенный подход можно разрабатывать дальше. Во-первых, доходность от произведения искусства может быть настолько низкой, что у художника может не оказаться возможности организовать производство так, чтобы получить доход, удовлетворяющий хотя бы требованию выживания, по крайней мере, на ранних этапах его творческой карьеры. Во-вторых, могут существовать другие возможности получения дохода, достаточно прибыльные, чтобы быстро и эффективно заработать доход, позволяющий посвятить максимальное количество оставшегося времени неприбыльной работе в искусстве. В такой ситуации следует учитывать возможность того, что художник может устроиться на дополнительную работу с главной и единственной целью заработать на поддержание своей художественной практики.