Питер Хизер - Великие завоевания варваров. Падение Рима и рождение Европы

Некоторые вновь принялись отстаивать идею о серьезном кризисе, которая в современной историографии приближается к археологическому понятию «коллапс системы». Под этим подразумевается, что римские социальные, экономические, а значит, и политические системы в Британии начали рушиться к 400 году, соответственно господство империи на островах ослабло по внутренним причинам, а мигранты-англосаксы потом просто заполнили возникший политический вакуум. Это мнение в известном смысле подтверждается кажущимся уходом регулярных частей римской армии от Адрианова вала в 390-х годах. Форты по-прежнему были заняты войсками, но металлические изделия, традиционно ассоциируемые с римской армией, теперь попадаются преимущественно в Нижней Британии, в чем некоторые ученые видят признак того, что некоторые независимые местные предводители заняли освободившиеся приграничные форты. Остатки, найденные в фортах, неоднозначны, и для того, чтобы верно оценить общее состояние римской Британии к V веку, нужно знать, когда именно рухнула сельская экономика, важную роль в которой играли виллы. И здесь нам отчаянно не хватает точных дат. Если благосостояние вилл пошатнулось в конце IV века, то конец собственно римской Британии никак не связан с англосаксонским завоеванием. Но если сельская экономика пришла в упадок после 410 года, то вина за это лежит, скорее всего, на них [340].

Начало истории не слишком ясное, однако, когда мы движемся дальше, проблем, вызванных нехваткой данных, становится еще больше. Хуже всего обстоит ситуация с письменными источниками. Всего лишь один из них – сочинение «О погибели Британии» монаха Тильды – было составлено местным жителем, который жил более или менее близко к нужной эпохе. Точная дата написания его труда не известна и является предметом ожесточенных споров, однако приблизительно оно датируется концом V – началом VI века. Однако у него есть существенный недостаток – Тильда намеревался создать не исторический документ, а поучение для британских королей своей эпохи, в котором он иногда затрагивает события прошлого, желая подкрепить свои мысли о настоящем. Из этого произведения можно вычленить более или менее связное описание завоевания Британии англосаксами, но сведения эти скудны и крайне неполны – к тому же имеются очень разные подходы к прочтению и интерпретации сего труда [341]. Помимо сочинения Тильды есть несколько источников, написанных на континенте и коротко касающихся событий в Британии, и куда более поздние и крайне обрывистые материалы, собранные в «Англосаксонской хронике».

Часть рассказов «Хроники», возможно, описывают подлинные события. Среди них чаще всего встречаются истории о королях и их завоеваниях, и часть таковых отличается большей или меньшей степенью точности. Иногда описанные события даже выдерживают проверку географией, как, например, битва при Деорхаме в 577 году, в результате которой англосаксы получили Глостер, Сайренсестер и Бат. Если отправиться в Дирхам-Парк, который теперь находится совсем рядом с Батом, становится ясно, почему им был нужен этот участок. Расположенный на холме, он возвышается над окружающими землями. Однако в общем и целом сведения «Хроники» слишком ограниченны и неоднозначны. По большому счету речь в ней идет всего о трех королевствах – Уэссексе, Кенте и Суссексе, которые позже вошли в состав государства Альфреда Великого, при покровительстве и содействии которого текст ее и принял нынешнюю форму. Обширные части англосаксонской Англии – от Эссекса до Нортумбрии – либо проигнорированы вовсе (как Эссекс), либо получают крайне скудное освещение (Мерсия и Нортумбрия) в этом повествовании, которое в любом случае славится почти полным отсутствием подробностей. Многие годы так и оставлены пустыми, без указания каких-либо событий, а тем, которые в ней все-таки представлены, редко выделяется больше двух-трех строчек. Для опоры в преподавании перевод на современный английский той части рукописи, которая повествует о V–VI веках, можно спокойно уместить на двух сторонах листа A4, и даже шрифт не придется делать слишком мелким. В нем вы найдете лишь разрозненные эпизоды, а не связное повествование. Более того, форма и хронологические неувязки, встречающиеся в «Хронике» в изобилии, намекают на то, что в какой-то момент автору пришлось додумывать более-менее подходящие даты, исходя из деяний, приписываемых великим героям прошлого и, возможно, почерпнутых в устных рассказах и легендах, но при этом имевших место на самом деле. Такое явление не редкость и в континентальных источниках V и VI веков, которые также опирались на легенды и предания, и эти догадки никогда не были полностью необоснованными. Отчасти хронология могла опираться, к примеру на генеалогические древа и списки королей, бывшие обычными атрибутами королевских династий, – с их помощью можно было восстановить примерный ход событий, сохранившихся в памяти народа и касающихся конкретных правителей, к примеру, о различных битвах, в которых тот или иной король одерживал победу [342]. Однако суть не меняется, и догадки так и остаются догадками, а не точными данными, что в сочетании со скудностью информации делает «Хронику» далеко не лучшим источником [343]. Более подробные сведения об истории англосаксов мы получаем лишь начиная с VII века – после прибытия в Британию христианских проповедников. Именно на этом рубеже Беда в своей «Церковной истории народа англов» начинает приводить подробные сведения о различных исторических событиях. О периоде с VII столетия и до его дней у него много независимых данных. Однако более древние века Беда освещает, ссылаясь преимущественно на Тильду – как и мы.

Археологических свидетельств у нас на первый взгляд заметно больше. Многочисленные сведения о Римской Британии, которыми мы располагаем, идут рука об руку с 30 тысячами захоронений, принадлежащих к раннему англосаксонскому периоду. Однако в них покоятся останки представителей десяти-пятнадцати поколений, погребенных в промежуток с середины V до конца VII века, то есть во времена, когда, даже по самым умеренным оценкам, общая численность населения Нижней Британии составляла не меньше миллиона человек. Следовательно, даже такое количество захоронений представляет собой лишь незначительный образчик тогдашних обычаев. И еще две проблемы затрудняют интерпретацию остатков. Во-первых, датировка далеко не точная. Начиная с 400 года, в Британию больше не привозились римские монеты. Датировок, полученных с использованием современных методов (радиоуглеродный анализ или дендрохронологический метод), немного, поскольку многие могилы были обнаружены до того, как археология взяла их на вооружение. Поэтому по большей части датирование основывалось на стилистическом развитии погребального инвентаря. Как мы видели в других случаях, погрешность такого метода составляет около двадцати пяти лет, что, конечно, лучше, чем ничего. Но когда целый ряд археологических остатков необходимо соотнести с письменной историей, становится ясно, что способ этот слишком ненадежен и не дает полной уверенности в том, предшествовало то или иное захоронение определенным событиям или было сделано уже после [344].