Морган Райс - Ночь храбрых

Дункан скакал, не останавливаясь, увеличивая скорость, зная, что у них мало времени, если они хотят вовремя приготовиться к обороне. Он видел, что вдали виднеется Ущелье Дьявола, возвышающиеся зазубренные скалы поднимались на сотни футов в высоту. Ущелье, которое они образовывали, было достаточно широким для того, чтобы вместить несколько мужчин за раз – это был самый узкий проход во всем Эскалоне. Он знал, что это его последняя надежда.

Если Дункан сможет заманить Ра через узкий проход, содержащий Ущелье Дьявола, с крутыми скалами на одной стороне и бушующим море на другой, он будет оказывать сопротивление. Он должен найти способ заставить всю армию Ра пройти на юг через ущелье, после чего перекрыть его. Дункан надеялся на то, что они клюнут на приманку, и чувствовал, что они клюнут. На самом деле, их грохот только становился все громче позади него, и он знал, что такая большая армия с приманкой перед ними и с жаждой крови, никогда ни перед чем не остановится. Если Дункан прав, их высокомерие приведет их к падению.

Когда солнце ниже опустилось в небе, каждый шаг лошади причинял Дункану такую сильную боль, что он сжал челюсти, и вскоре он и его люди, наконец, добрались до Ущелья. Они все остановились, и в эту минуту Дункан повернулся и окинул взглядом горизонт: к его облегчению, пандезианская армия не отказалась от преследования. На самом деле, сейчас они приближались.

Люди Дункана и их лошади, остановившись посреди облака пыли, тяжело дышали. Они повернулись и посмотрели на своего руководителя, и он почувствовал, что все глаза смотрят на него. Дункан повернулся и окинул их взглядом, скрывая боль, зная, что они нуждаются в сильном руководстве сейчас, как никогда.

«Волен!» – вызвал он.

Волен, один из его доверенных командиров и один из самых старших в его армии, вышел вперед по стойке смирно.

«Ты останешься на этой стороне Ущелья и возглавишь основную часть наших людей. Вы укроетесь под пещерами и будете ждать, пока пандезианцы пройдут здесь. Затем вы перекроете Ущелье и и не позволите им войти в Эскалон второй раз».

«А Вы, милорд?» – спросил Волен с тревогой в глазах.

«Я заманю пандезианцев в Ущелье, чтобы вы смогли закрыть его за нами».

Дункан видел, что все его люди смотрят на него с тревогой в глазах. Повисла напряженная, мрачная тишина.

«Но как Вы потом вернетесь, Командир?» – наконец, спросил Волен.

Дункан медленно покачал головой.

«Я могу не вернуться», – ответил он. – «Я поведу их достаточно далеко, после чего вернусь и попытаюсь пройти через пещеры в этих скалах, если они не будут перекрыты. Если же нет, вы в любом случае перекроете Ущелье».

Они смотрели на него с мрачными лицами. Тишина была угнетающей, никто не шевелился.

«Отец», – послышался голос.

Оглянувшись, Дункан увидел Эйдана, который стоял поблизости вместе со Снежком. Мальчик смотрел на него со слезами и гордостью в глазах.

«Я пойду с тобой», – сказал Эйдан.

Дункан был тронут храбростью своего сына. Но он решительно покачал головой.

«Ты останешься с основной массой армии здесь». – Затем он повернулся к остальным. – «Я не буду просить никого из вас присоединиться ко мне, учитывая риск данной миссии. Но если кто-то вызовется добровольно, я не буду возражать».

После этих слов Дункан пнул своего коня, повернулся и поскакал к Ущелью, не желая терять времени, думая, что никто к нему не присоединится.

Но, к его удивлению, вскоре поднялся оглушительный топот лошадиных копыт позади себя. Обернувшись, он увидел Энвина и десятки своих людей, которые скакали с ним. Его тронула их преданность.

«РОГА!» – крикнул Дункан, отдавая первый приказ.

Не успел он выкрикнуть свои слова, как его люди протрубили в десятки рогов. Оглядываясь через плечо, Дункан был доволен, увидев, что пандезианская армия следует за ними, приближаясь, подобно змее, следующей за флейтой, к Ущелью.

Дункан знал, что до величайшего сражения в его жизни остаются считанные минуты.

Эйдан стоял вместе с основной частью армии своего отца под возвышающимися скалами Ущелья. Рядом с ним находились Мотли, Кассандра и Снежок, все они прятались в тайниках пещер, в то время как поблизости гремела пандезианская армия. Сердце Эйдана ушло в пятки, пока он наблюдал за ними, думая о своем отце, который скакал через Ущелье. Эйдан знал, что это была героическая миссия, из которой он может никогда не вернуться. Он увидел, как десятки тысяч воинов пронеслись мимо, подобно реке, которой нет ни конца, ни края, и его дурное предчувствие только усилилось. Неужели в этот день его отцу суждено умереть?

Эйдан понятия не имел о том, как его отцу вообще удастся сразить пандезианцев. Но, кроме того, он ощущал облегчение. Пришло время для последнего эпического сражения за судьбу Эскалона. Это их последний шанс противостоять Пандезии раз и навсегда, жить или умереть как свободные люди, но больше не съеживаться от страха.

Эйдан заерзал, сгорая от желания приступить к действиям, больше не в силах оставаться спокойным, наблюдая за происходящим.

«Я хочу выйти и сразиться с ними», – сказал мальчик остальным. – «Я хочу быть рядом с отцом».

Кассандра покачала головой.

«Ты добьешься только того, что нас всех убьют», – упрекнула она, схватив его за руку. – «Ты не можешь выйти туда и сразиться с ними сейчас. Твой отец выбрал свою судьбу. Ты подождешь вместе с нами и поможешь перекрыть ущелье, когда придет время. Здесь, на этой стороне, мы будем в безопасности».

Эйдан нахмурился.

«Я не хочу быть в безопасности», – ответил он.

Эйдану была невыносима мысль о том, что его отец находится там, а он ждет здесь. В сердце маленького воина горело сильное желание помочь своему отцу, насколько это в его силах.

Не в силах больше этого выносить, Э йдан, в конце концов, вынул свой меч и сделал шаг вперед, готовый вступить в бой, как бы это ни было безрассудно.

Вдруг он ощутил сильную уверенную руку на своем запястье.

«Есть другой – разумный – путь».

Эйдан повернулся и увидел Мотли, который смотрел на него с серьезным выражением лица.

«В любой день может победить обман», – продолжал Мотли. – «Сразить своего врага, сделать то, что он меньше всего ожидает».

Эйдан нахмурился.

«И что из этого?» – спросил он.

«Присоединись к нему».

Эйдан озадаченно смотрел на него.

«Присоединись к пандезианской армии», – добавил Мотли. – «Переоденься, стань шпионом изнутри. Именно так ты сможешь причинить наибольший ущерб».

Эйдан задумался над словами Мотли. В этом был смысл. Прокрасться в ряды врага – смелый план, и он ему понравился.

«Но как?» – спросил мальчик.

«Туннели».

Мотли жестом указал на тень и, обернувшись, в темных тайниках пещер Эйдан увидел небольшие проходы, углубленные в скалах.