Дороти Херст - Волки: Закон волков. Тайны волков. Дух волков (сборник)

Я лизнула Тали, и она вытерла лицо тыльной стороной ладони.

– Как это противно, Серебряная Луна, – укоризненно произнесла она. – Бабушка говорила, что тебя зовут Каала.

Я снова лизнула девочку – от подбородка до лба – и пошла к выходу из укрытия, давая ей понять, что пора вставать. Увидев, что у Тали снова сонно слипаются глаза, я обернулась, высунула язык и грозно направилась к ней.

– Все, все, – засмеялась Тали, прикрыв руками лицо, – я уже проснулась.

Она встала и выбралась из палатки. Миклан уснул, а мои друзья-волки по-прежнему несли свою вахту. Тали исчезла за скалой, и я последовала за ней. В нос мне ударил горьковатый запах ели.

– Не надо ходить за мной, Каала, – сказала Тали, присаживаясь за камнем. Но я ее не послушалась. Отныне глаз с нее не спущу.

Позади меня хрустнули сухие листья, и я обернулась, рассчитывая увидеть Аззуена или Марру. Но вместо них заметила серый мех, мелькнувший в кустах.

– Ты видела? – спросил Аззуен. Глаза его были расширены от страха, когда он спрыгнул ко мне со своего наблюдательного пункта.

Я опустила к земле нос и пошла на сухой и резкий запах ели, отдававший едва заметной горечью.

Аззуен вскоре обнаружил след лапы, отпечатавшийся в грязи. След был один, но настолько отчетливый, что, казалось, его оставили преднамеренно. Я оставила рядом с ним свой след – он оказался в два раза меньше.

– Верховный волк, – сказал Аззуен.

И не просто верховный волк, подумалось мне, когда я снова принюхалась к следу. Это была Милсиндра. Она даже не пыталась скрыть свой запах, как это умеют делать верховные. Она преследовала меня и хотела, чтобы я это знала.

Шерсть у меня на спине встала дыбом. Я не знала, что было на уме у Милсиндры, но понимала, что ничего хорошего нас не ждет. Ее заставили выпустить меня из долины, но она считала, что Совет совершил ошибку, поэтому наверняка она постарается помешать мне – это было так же неизбежно, как восход луны.

Остановившись на горном перевале, который должен был вывести нас из долины, я оглянулась и бросила прощальный взгляд на свой дом. Я увидела длинное извилистое русло Быстрой Реки и очертания холма Волкоубийцы. Но все остальное в ярком свете дня показалось мелким и незнакомым; Широкая Долина уже стала мне чужой. Аззуен тоже оглянулся, но Марра и Пелл смотрели только вперед. Тлитоо кругами парил над нами, то опускаясь, то взмывая вверх в восходящих потоках воздуха. Рядом с ним летел еще один ворон. Я узнала птицу – это была самка, которая иногда присоединялась к Тлитоо.

Рядом с нами, тяжело дыша, поднимались в гору Тали и Миклан. Люди, даже молодые, не могут бегать быстро, как мы. Я больше не ощущала запах Милсиндры, но спиной чувствовала ее горячее дыхание, а до Равноденствия оставалось не больше трех четвертей луны. Мы поторапливали людей, хватая их за одежду, когда они начинали идти слишком медленно, и подгоняя носами, когда они надолго останавливались. Но, несмотря на это, нам понадобился целый день и еще почти полдня, чтобы добраться до высокого перевала, который должен был вывести нас из долины.

Когда-то я думала, что Широкая Долина очень велика. Теперь же я видела, как мала она на самом деле. Страна, расстилавшаяся перед нами – бескрайние луга с перелесками, – простиралась насколько хватало глаз. Справа виднелись высокие холмы, поросшие сухой жесткой травой, слева рос лес, состоявший из сосен, кипарисов и елей. У меня заурчало в животе. В этом лесу добычи хватит на десять волчьих стай. Я вдруг вспомнила, что давно ничего не ела.

Сразу за кипарисовой рощей возвышалась скала размером с добрый холм. Именно здесь я должна была встретиться с матерью, но необъятность пространства сбивала с толка, и я никак не могла понять, далеко ли нам идти до той скалы. Я даже не знала, там ли еще моя мать. До нашей встречи оставалась одна луна, а пока мать где-то пряталась от верховных волков. Но у меня все равно сжалось сердце и перехватило дыхание. Впервые за долгое время я наконец-то увижу мать. Я хорошо помнила запах молока, тепло ее живота, ощущение надежности, покоя и защищенности.

Когда ты вырастешь и тебя примут в стаю, ты пойдешь и найдешь меня , сказала мама до того, как Рууко прогнал ее из стаи. Я никогда не забуду эти слова. Неужели не пройдет и дня, как я снова увижу ее?

Хрипловатый голос Тали прервал мои размышления.

– Нам надо найти место, где в ручье лежат друг на друге две упавшие сосны, – сказала она Миклану. Они с мальчиком, пошатываясь, смотрели на долину. Над землей плыли темные облака, обещая долгие дожди.

Тали сжимала в руке кусок оленьей кожи. Она глянула сначала на него, а потом на озеро.

– Нам надо идти вон к той скале, а потом по карте к Скрещенным Соснам.

Я не смогла точно понять, какое отношение кусок кожи, который Тали назвала картой, имел к поиску Скрещенных Сосен, но людям мало глаз для того, чтобы находить места, где они никогда прежде не бывали. Наверное, карта – это еще одно проявление человеческого ума, который компенсирует людям слабость их природных чувств.

Мы спустились к подножию небольшого холма, когда начался дождь. Людям понадобилось несколько часов, чтобы спуститься с горы, и теперь им требовался отдых. К тому же начало уже темнеть.

Палатку они поставили возле большого камня. Мне много раз приходилось охотиться под дождем и переплывать Быструю Реку в грозу, но все же я предпочитаю сухие места. Аззуен, Марра и я заползли под полог палатки, Пелл, еще не избавившийся от своей подозрительности, остался пережидать дождь под открытым небом. Тали и Миклан вытащили из мешков обжаренное на огне мясо. Я понимала, что им надо поесть, но была так голодна, что не выдержала и тихонько заскулила. Жареное мясо лучше нашей обычной еды. Оно сочное, вкусное и пахнет дымом человеческого костра. Один кусок жареного мяса стоит двух кусков сырого. Аззуен и Марра были не менее голодны, чем я, и тоже не мигая смотрели на людей. Тали улыбнулась и дала по куску мяса мне и Аззуену. Миклан дал еду Марре. С виноватым видом я быстро проглотила мясо.

– Надо будет раздобыть еще еды, – заметила Тали, видя, как жадно мы глотаем свои куски.

В этом мы, несомненно, могли им помочь. Молодые люди немного поговорили и улеглись спать на расстеленных шкурах.

Дождавшись, когда они крепко уснут, Аззуен, Марра и я выползли из палатки. Дождь прекратился, с чистого неба сияла серебристая луна.

Увидев нас, Пелл сладко потянулся, приподняв зад.

– Я голоден, – заявил он.

Мы были в пути уже три дня, и за это время нам удалось лишь несколько раз поживиться какой-то мелочью по дороге и крохами, которые оставляли нам люди. Нужна была полноценная охота. Я оглянулась на палатку, где спали Тали и Миклан.