Терри Пратчетт - Ночная Стража

– Но что именно, сержант? – спросил Сэм.

– Думаю, что-то не слишком хорошее. Возможно, на нас нападут.

Ваймс окинул взглядом улицу в поисках… чего? Маленьких старичков с метлами? Если на то пошло, все выглядело даже более мирно, чем до волнений, потому что лед наконец тронулся. Люди не стояли, не ждали неизвестно чего; город снова торжествующе бурлил.

– Не хочу тебя обидеть, сержант, – сказал Дикинс, – но, по-моему, все спокойно. Амнистия ведь, сержант. Никто ни с кем не сражается.

– Сержант! Сержант!

Все обернулись. По улице, поскальзываясь и спотыкаясь, бежал Шнобби Шноббс. Губы его шевелились, но что именно он прокричал, никто не услышал – все заглушил визг свиней из проезжавшей повозки.

Младший констебль Ваймс вдруг вгляделся в лицо своего сержанта.

– Что-то не так, – сказал он. – Посмотрите-ка на сержанта!

– А что не так-то? – спросил Фред Колон. – Гигантская птица вот-вот свалится на нас с неба или что-нибудь в том же роде?

Послышался глухой удар, и Букли вдруг захрипел, как от удушья. Стрела угодила ему прямо в грудь и прошла насквозь.

Следующая ударила в стену над головой Ваймса, осыпав его штукатуркой.

– Все сюда! – заорал он.

Дверь в лавку за его спиной оказалась открытой, и он ввалился внутрь. Остальные толпой бросились за ним. Снаружи продолжали свистеть стрелы, кто-то закричал от боли.

– Амнистия, говоришь? – пробормотал он.

Грохот телег стих – повозки встали, очень удачно заслонив круглые окна лавки и по крайней мере на время обеспечив стражникам защиту.

– Это какие-нибудь идиоты, – сказал Дикинс. – Может, мятежники.

– Да неужели? Мы отлично знаем, что мятежников было не так уж и много! И кстати, они победили!

С улицы донеслись возмущенные вопли участников движения. Ничто так хорошо не перекрывает улицу, как вставшая поперек телега…

– Может, контрреволюционеры? – предположил Дикинс.

– Что? Думаешь, кто-то хочет вернуть на должность Ветруна? – спросил Ваймс. – Не знаю, как ты, а я бы присоединился. – Он огляделся и понял, что в лавке яблоку негде упасть. – Кто все эти люди?

– Вы крикнули «все сюда», сержант, – пояснил один солдат.

– Хотя мы и так поняли, что надо убираться, стрелы-то сыпались градом, – ответил другой.

– Я и не собирался прятаться здесь, меня просто внесло течением, – отозвался Достабль.

– А я поспешил за всеми из солидарности, – сказал Редж.

– Сержант, сержант, это я! Сержант! – отчаянно размахивая руками, закричал Шнобби.

«Командный тон и громкий голос, – подумал Ваймс. – Поразительно, как они, оказываются, могут осложнить жизнь». В лавку набилось добрых три десятка человек, а он не знал и половины из них.

– Господа, чем могу помочь? – раздался недовольный дребезжащий голосок за спиной Ваймса.

Обернувшись, он увидел крошечную, почти кукольных размеров старушку. Похоже, раньше она пряталась за прилавком и только сейчас решилась выглянуть.

Ваймс с надеждой окинул взглядом полки за ее спиной, но увидел на них только мотки шерсти.

– Э… Думаю, ничем, – сказал он.

– Тогда, надеюсь, вы не будете возражать, если я закончу обслуживать госпожу Супсон? Четыре унции серой двухниточной пряжи, верно, госпожа Супсон?

– Совершенно верно, Этель! – донесся дрожащий от страха голосок откуда-то из толпы вооруженных мужчин.

– Кажется, пора выметаться отсюда, – пробормотал Ваймс. Он повернулся к своим людям и отчаянно замахал руками, призывая по возможности не огорчать пожилых дам. – Прости, госпожа, тут есть запасной выход?

Лавочница уставилась на него старческими невинными глазами.

– Не помешало бы что-нибудь купить, сержант, – многозначительно произнесла она.

– Э… Мы, гм… – Ваймс в отчаянии огляделся, и тут его осенило. – Ах да, разумеется, мне нужен «грибок», – сказал он. – Ну, такая деревянная штуковина…

– Да, сержант, конечно знаю. Это будет стоить шесть пенсов. Спасибо, сержант. Должна заметить, мне всегда нравились мужчины, которые сами этим занимаются. А могу я предложить тебе…

– Пожалуйста, я очень спешу, – перебил ее Ваймс. – Нужно успеть заштопать все носки.

Он кивнул подчиненным, и те героически поддержали его:

– Мне тоже…

– Сплошные дыры, аж ходить неудобно!

– Умру, если прямо сейчас не заштопаю!

– Это я, сержант. Шнобби, сержант!

– А моими можно ловить рыбу, как сачком!

Старушка сняла с крюка огромную связку ключей.

– Кажется, этот, ой, нет, обманула. Думаю… Нет, подождите… Ах да, вот этот…

– Послушай, сержант, – доложил стоявший у окна Фред Колон. – На улице толпа людей с арбалетами. Человек пятьдесят!

– …Нет, вот этот… Ох, этот от замка, который стоял раньше… А этот не подойдет? Да, давайте его попробуем…

Очень осторожно, очень медленно она отперла замок и отодвинула засов.

Ваймс выглянул. За дверью оказался переулок, плотно забитый мусором, старыми ящиками и ужасной вонью, которая свойственна таким вот переулкам. Зато людей в нем не было.

– Так, все выходим, – велел Ваймс. – Там хотя бы немного просторнее. У кого есть арбалеты?

– Только у меня, сержант, – отозвался Дикинс. – Понимаешь, мы ж не думали, что возникнут неприятности.

– Один арбалет против пятидесяти. Шансы невелики, – прикинул Ваймс. – Всё, выматываемся!

– Они за нами пришли, сержант?

– Думаете, иначе они стали бы убивать Букли? Шевелитесь! Шевелитесь!

Они бросились наутек по переулку.

Пересекая другой, более широкий проулок, они услышали позади треск выбитой двери лавки и ликующий крик:

– Ага, Герцог, попался!

Карцер…

Стрела отскочила от стены и, закрутившись, полетела дальше по переулку.

Ваймсу было не впервой убегать. Каждый стражник знает толк в беге. Это называлось Отступным Гандикапом. Ваймс неоднократно участвовал в этом беге с препятствиями, ныряя в темные переулки, перепрыгивая на крыльях ужаса через стены между дворами, спасаясь от собачьих свор, проваливаясь в курятники, съезжая на заднице по крышам сортиров в поисках безопасного местечка, товарищей, которые могли прийти на помощь, или хотя бы уголка, в который можно было забиться. Иногда тебе приходится бежать.

Но когда случается бежать не в одиночку, животный инстинкт заставляет людей держаться вместе. В толпе в тебя труднее попасть.

К счастью, Дикинс вырвался вперед. Старый сержант хорошо бегал. Чем старше стражник, тем лучше он бегает, успевает научиться за годы службы. А в Страже, как на поле боя, выживают самые быстрые и хитрые.

Поэтому, когда в конце переулка показалась повозка, Дикинс даже не сбавил ход. Это была телега шаробейника – должно быть, возница свернул с улицы в надежде объехать всеобщее «никто не может сдвинуться с места, потому что все стоят». Борта телеги задевали стены домов, гора ящиков возвышалась футов на десять над бортами. Человек на козлах в ужасе уставился на несущуюся прямо на него толпу. Тормозов ни у кого не было, и давать задний ход никто не собирался.