Array Антология - Зеленый рыцарь. Легенды Зачарованного Леса (сборник)

А потом вдруг – бум! Все вокруг будто потускнело. Не знаю почему. Нина по-прежнему трясла задницей, явно воображая себя Лизой Лопес из TLC, но теперь выглядела откровенно жалко. Грудь Барб в пуш-апе прыгала вверх-вниз, и парни следили за ней, как молодые самцы за самкой в брачный период. Каждый надеялся стать первым, когда она будет готова (то есть допьет пиво).

Я вдруг абсолютно четко увидела будущее всех в комнате: подростковая беременность, тюрьма, сезонная работа на заводе по упаковке фруктов. Всех – включая себя.

Я повернулась к Джанель и заметила, что она больше не поет. На секунду мне показалось, что подруге пришли в голову те же мысли, и я слегка приободрилась. Но потом узнала выражение ее лица и поспешила вывести наружу, пока она не заблевала все вокруг.

Дом Малыша Майка стоит на краю города, а за ним начинаются бесконечные мили песка и камней с редкими мескитовыми деревьями. За гаражом растет юкка, довольно невзрачная (впрочем, это можно сказать о любой юкке); вскинутые перекрученные ветви напоминают ёршики для чистки труб.

Я придерживала волосы Джанель, пока она «изливала душу». Она не могла просто стошниться и жить дальше как ни в чем не бывало. Нет, всякий раз устраивала настоящее шоу со спецэффектами. Когда оснащенный датчиком движения фонарь на двери погас, Джанель только вошла во вкус.

При этом она издавала такие звуки, будто настал ее смертный час. Я попыталась отвлечься и огляделась по сторонам, но в пустыне ночью смотреть особо не на что. Можно было вообразить, что юкка – сумасшедший двухголовый убийца, который подкрадывается к дому, полному пьяных подростков. Убийца с торчащими во все стороны волосами. Идиотская прическа. И убийца – идиот, раз решил пойти на дело с таким хаером. Ты хоть подумал, как будешь выглядеть в газетах?

Мы с Джанель стали лучшими подругами в пятом классе. По сути дела, мы стали близняшками. Я утащила у мамы кухонный нож, мы порезали пальцы и прижали их, скрепив кровью наш союз. Мы носили одинаковую одежду, слушали одни группы, влюблялись в одних и тех же звезд, во всем соглашались друг с другом. Чем, наверное, изрядно бесили окружающих.

Барб и Нину мы взяли в команду в следующем году, и наступил настоящий рай для девочек. Мы оставались с ночевкой у нас дома, и мама делала всем маникюр за кухонным столом. Ели торты у Нины (ее папа работает в пекарне при супермаркете «Костко»). Катались на лошадях у дяди Барб. По субботам наряжались в шмотки, которые мачеха Джанель собиралась отдать на благотворительность, и представляли, что мы снимаем клип.

На празднике в честь Нининого пятнадцатилетия Джанель, Барб и Нина впервые не поняли мою шутку. Мы, конечно, дружили по-прежнему, но это был тревожный звонок.

Я протянула Джанель пару салфеток, а затем отдала ей свое пиво, чтобы она прополоскала рот (забирать бутылку я не стала).

– Спасибо, Бет, – выдохнула она. – Ты моя лучшая подруга. Я так тебя люблю.

Не знаю почему, но тема с блевотиной и волосами нереально сближает людей. Правда, через час это проходит – или даже раньше, если ты все испортишь.

– Ты когда-нибудь думала, что взрослеть совсем не круто? – спросила я.

От наших движений свет снова включился, и теперь мы видели друг друга. Бледное лицо Джанель было покрыто пятнами, помада размазалась.

– Что? – переспросила она.

– Когда мы были детьми, жизнь казалась приключением. А теперь она больше напоминает экскурсию на свалку. Понимаешь?

Джанель нахмурилась.

– Если не нравится вечеринка, тебя здесь никто не держит.

– Да я не про вечеринку! Неужели у тебя никогда не возникало чувства, что есть что-то очень важное, чего мы не понимаем?

К семнадцати годам мне следовало научиться вовремя закрывать рот.

– Ради бога, Бет, этой чуши про Иисуса мне от мачехи хватает. – Джанель глотнула пива из бутылки. – Я пошла к ребятам.

И я пошла вместе с ней. Краски вернулись. Я взяла еще пива, и вскоре мы снова весело смеялись. Ура.

Вот в чем, наверное, кроется проблема: в счастье. В детстве я думала, что с годами стану только счастливее – и в моей жизни будет появляться все больше поводов для радости. Моя теория основывалась на наблюдении за несколькими взрослыми.

Беда в том, что я умела отличать настоящее счастье от притворного. Теперь-то я понимаю, что иногда люди впадают в бешеный восторг просто потому, что знают – могло быть и хуже. «Рад познакомиться» значит «Как хорошо, что ты не коп», а «Мне нравится эта машина» переводится как «Ну хоть не «датсун» 78-го года с лысой резиной и дохлым движком».

Порой на мою долю выпадают мгновения искренней радости. И подделывая чувства, я всякий раз боюсь, что отпугну счастье настоящее.

После вечеринки я поехала домой на велосипеде. Рэнди Нестероф предложил меня подбросить, но от его машины за несколько метров разило дешевым ликером. А я, может быть, и глупая, но все-таки избирательно.

Не знаю, зачем я это пишу. Если бы мне вздумалось вести дневник, я бы подошла к делу иначе. И я точно пишу это не для того, чтобы кому-то показать. В отличие от шедеврального сочинения, которое я сдала в понедельник. (И сегодня получила назад. Три с минусом. Мисс Г. старательно вписала красной пастой все пропущенные запятые. Много пропущенных запятых).

Может, я пишу это по той же причине, по которой Маргаритина шайка перед началом занятий собирается у зеркала в женском туалете (и совершенно случайно перекашивает раковины, наваливаясь на них всем телом). «Фу, это прыщ?!», «Как вам стрижка?», «Я купила новый блеск для губ, не слишком ярко?». Я подношу написанное к глазам, словно проверяя себя. Выискивая признаки нормальности – или приемлемой ненормальности.

Марго и Компания крайне серьезно воспринимают всю эту чушь про «избранных и гордых» [6] «The few, the proud» – девиз морских пехотинцев. : их родители офицеры, так что к детям рядовых морпехов они относятся с покровительственным снисхождением, а к жителям города – как испанские миссионеры к туземцам. Приносите пользу, не ропщите, и мы оставим вас в живых. С гордостью сообщаю, что от меня Маргарите до сих пор никакой пользы не было.

Снобами называют людей, которые говорят: «Я не ненавижу (вставить нужное). Ведь среди моих друзей есть (вставить нужное)». Я совершенно точно не сноб. И друзей среди детей базы у меня нет.

Моя семья ничего хорошего от базы не видела – кроме разве что Стива. Мама встречалась (читай: спала) с ним девять месяцев, когда мне было двенадцать/тринадцать. Он не обращался со мной как со взрослой, но относился как к живому человеку, а не к ребенку, которого нужно обаять, чтобы добиться маминого расположения. Узнав, что я мечтаю о горном велосипеде, он подарил мне его на день рождения.