Таран Матару - Неофит

– Ваш прежний преподаватель предпочитал делать все по-старому, питая портал от себя. Но я знаю, каков риск выхода в эфир и какие проблемы это может повлечь. Это зарядный камень. Его можно наполнить энергией, а потом использовать ее в нужный момент. Один из инструментов, которыми мы пользуемся, чтобы создавать большие щиты на поле боя, заряжая их днем, чтобы не надо было подпитывать их ночью. Но сейчас мы используем его для другой цели. Вместе мы сможем держать его полностью заряженным и присоединять к порталам, которые используем для выхода в эфир. В этом случае, если кто-то потеряет сосредоточение, портал не закроется сразу. Мы же не хотим потерять Гидру, так ведь? В наши дни их просто нет, в нашей части эфира.

Таркин ухмыльнулся и толкнул локтем Исадору. Сераф поднял руку.

– А почему они исчезли в этой части эфира? Не могли же мы всех их выловить?

Рук трагически вздохнул и медленно кивнул, будто собираясь высмеять глупый вопрос:

– Видишь ключи на лучах пентаклей? Это координаты, примерные, соответствующие определенным местам в эфире. Последние две тысячи лет каждый вызывающий охотился в одних и тех же землях, вылавливая множество демонов. А еще мы начали войну с орками. Были восстания гномов. Многие демоны гибли в битвах, требовалось их заменять. Вскоре дикие демоны научились держаться подальше от этих земель, а может, мы и вовсе уничтожили некоторых, особенно редких. Сейчас там осталось совсем немного видов. Иногда сюда может забрести редкий демон, такой, как Грифон. Обычно это больной или увечный демон. Временами демоны мигрируют через эти земли, как Сорокопуты.

– Так вот почему нам нужны ключи орков, – со вздохом сказала Женевьева.

– Нам не нужны ключи орков! – отрезал Рук. – Обычные, слабые демоны – для простолюдинов! Дворяне наследуют более старых и могущественных, от родителей. Все на своих местах. Орки насылают на нас демонов низкого уровня, и это показывает, что их ключи ничуть не лучше наших. Все попытки выяснить, куда ведут их ключи, – трата времени и сил.

Прикусив губу, Женевьева отошла назад, уязвленная его словами. Флетчер не мог понять, почему же Рук так возражает против поиска новых ключей. Это было бы во благо Хоминуму. Хотя, похоже, этого человека заботит лишь баланс сил между адептами из дворян и простолюдинов.

– Итак, зарядный камень может работать лишь с пятью курсантами в неделю. Пока не пройдет турнир, выходить в эфир будет дозволено только дворянам. А потом посмотрим, стоит ли позволять пользоваться им простолюдинам.

Рори горестно всхлипнул, остальные закричали, протестуя. Но Флетчер думал лишь об одном.

Хорошо бы здесь была капитан Ловетт.

Флетчер зашипел с досады, когда нарисованный им в воздухе символ замигал и пропал.

– Флетчер, опять! Сосредоточься! – рявкнул Арктур. – По шагам, давай!

Флетчер поднял светящийся палец и снова нарисовал знак щита – равносторонний треугольник внутри круга. Знак повис в воздухе, и Флетчер принялся питать его слабым потоком энергии.

– Хорошо. Теперь зафиксируй! – рыкнул Арктур.

Флетчер сосредоточился на символе, держа палец четко в его центре. Держал до тех пор, пока символ не мигнул едва заметно и он не почувствовал, что символ встал на место. Двинул рукой, и символ двинулся следом за пальцем, будто присоединенный невидимым креплением. Капли пота стекали по спине, будто надоедливые насекомые, но Флетчер не обращал внимания. На удержание сосредоточения требовались все его силы.

– А теперь проводи через него энергию, равномерно! Надо двигать его и питать одновременно!

Это было тяжелее всего. Флетчеру казалось, что его сознание раздваивается, когда он пытался одновременно контролировать поток энергии к символу и внутри него.

Символ снова замерцал, но Флетчер скрипнул зубами и заставил тонкую струйку прозрачного вещества пройти через него, на другую сторону.

– Да! Ты это сделал. А теперь, не отрываясь, попытайся придать ему форму! – сказал Арктур.

Защитной энергии в щите было немного, но Флетчер не стал рисковать, пытаясь закачать больше, чтобы не нарушить стабильность связи. Свернул щит в шар, как путеводный огонь на первом занятии.

– Хорошо! Но это не путеводный огонь. Щиты требуется растягивать. Давай, вдруг на этом уроке больше не получится.

Но Флетчер не смог удерживать стабильность символа. Тот ненадолго вспыхнул и растворился в ничто. Спустя мгновения исчез и созданный им шар.

– Ладно. Попробуем еще на следующем уроке. Отдохни, Флетчер, – тихо сказал Арктур, с легким разочарованием в голосе.

Флетчер сжал кулаки, злясь на себя. Другие курсанты, тренировавшиеся в атриуме, добивались куда большего. Конечно же, лучше всех были дворяне, которые уже тренировались, изменяя толщину и форму щита. Ведь их начали учить заклинаниям еще дома. Особенно одаренным оказался Малик, сделав изогнутый щит такой толщины, что сквозь него почти ничего не было видно.

Друзья Флетчера создавали щит с каждой попытки, кроме Рори и Атласа, у которых получалось через раз. А вот у Флетчера получилось всего четыре раза за три часа.

Сев на скамью в дальней части атриума, он в отчаянии смотрел на остальных. С того занятия у Рука, много недель назад, все медленно, но верно катилось под откос.

Сначала камни ясновидения. Рук раздал простолюдинам запасные, из коробки, преднамеренно подойдя к Флетчеру в последнюю очередь. Ему достался лиловый кристаллик размером и формой, как шиллинг. Чтобы в него что-то видеть, Флетчеру приходилось прижимать его к глазу, глядя будто в замочную скважину. В довершение к этому простолюдинов заставили практиковать видение в зале вызывания, а дворяне тем временем уже посылали своих демонов в более безопасные области эфира.

Потом – следующий урок у Арктура. Капитан не разозлился на Флетчера, но заставил его обо многом забеспокоиться.

– Никогда не любил Инквизиторов, а Рук – худший из них. Три организации были созданы старым королем Эльфриком – Инквизиция, Пинкертоны и Мировые Судьи, и все они – гнилые до самой сердцевины. Когда отец отрекся от престола, король Гарольд все это унаследовал. Ходят слухи, что ему все это не нравится. Если Рук попытается заварить кашу, король Гарольд может сделать вид, что не заметил. Меня больше беспокоит старый Эльфрик, но он редко покидает дворец. Не беспокойся, Флетчер. Ты ничего плохого не сделал. Надеюсь лишь, что Рук не пришлет Инквизиторов в твой прежний дом, и они там все не разнесут.

Эти слова несколько недель сидели в голове у Флетчера и заставили его отказаться от мыслей писать письма Бердону, на случай если их отследят. Если Рук узнает о его преступлении… даже думать не хочется, что случится.