Брайан Макклеллан - Кровавая осень

Двадцать минут он вытирал и чистил свою лошадь, а затем устроил стоянку чуть в стороне от остальных. Собрал сухих веток для небольшого костра, поджег их порохом и протянул руки к огню, надеясь прогнать боль из пальцев, которые трое суток не отпускали поводьев.

Кошки по-прежнему скребли у него на душе, словно пытаясь выбраться наружу. Умом он понимал, что устал не меньше других, однако сомневался, что сможет уснуть до тех пор, пока не спасет Ка-Поэль.

Из темноты бесшумно возник Гэврил и сел рядом с Таниэлем.

– Норрин и Долл сходили в разведку. Впереди на дороге никого нет. Можно разжигать костры.

У Таниэля, все еще державшего руки над огнем, внезапно пересохло в горле. Бездна, что бы сказал об этом Тамас? Ведь это Таниэль командовал отрядом. Это он должен был выслать разведчиков, назначить караульных и разрешить людям развести костры.

– Спасибо, – хрипло произнес он.

– Не стоит благодарности. – Гэврил обошел вокруг костра, устроился поудобней, прислонившись спиной к дереву, и вытащил флягу из кармана. – Хочешь выпить?

– Нет.

Гэврил сделал жадный глоток.

– Ты сегодня что-нибудь ел?

– Конечно.

На самом деле Таниэль этого не помнил. Последние десять часов он провел словно во сне.

Гэврил достал завернутый в бумагу пакет и бросил на колени Таниэлю. Судя по всему, дневной паек.

– Спасибо, я в порядке, – сказал Таниэль, возвращая пакет.

– Ешь, упрямый сукин сын! Милостивый Адом, кем ты себя возомнил? Своим отцом?

Таниэль сдержал резкий ответ и развернул пакет с сушеной говядиной и хлебом. Мастер Горного дозора сказал именно те слова, которые он ожидал бы услышать от своего отца. Таниэль вздохнул и попытался притвориться, будто они на него не подействовали.

– Ты ничего не знаешь о моем отце.

Гэврил поперхнулся, закашлялся и завалился на бок.

– Бездна, этот фатрастианский ром попал мне в нос.

– Что ты хотел сказать?

Таниэль смутно помнил, что Гэврил когда-то служил вместе с Тамасом, но ему казалось, что этот разговор случился много лет назад.

– Я сказал, что ром попал мне в нос.

– Нет, что ты хотел ответить, когда я сказал «Ты ничего не знаешь о моем отце»?

– Ничего-ничего. Как-нибудь в другой раз.

Гэврил замолчал, наблюдая за тем, как Таниэль машинально пережевывает жесткий, безвкусный хлеб. Одно расстройство, а не еда. Особенно для такого медведя.

– Хочешь кусочек? – предложил Таниэль.

– Нет, я уже поел пару часов назад.

Гэврил еще раз глотнул из фляги и уставился в огонь.

Таниэль закончил ужинать и потянулся за своей флягой. Гэврил снова предложил рому, и он согласился. Ром обжег горло, оставив во рту сладковатый привкус.

– Откуда у тебя этот шрам?

Гэврил на мгновение приподнял брови, а затем скосил глаза себе на запястье. Красная полоса тянулась по всему предплечью до самого локтя. Он опустил рукав мундира и закрыл шрам.

– Ты слишком строг к своему старику, – сказал Гэврил.

– Извини.

– Тамас, конечно, несносный старый сукин сын, но он пытается быть хорошим отцом.

– А вот это тебя точно не касается, – вспыхнул Таниэль.

Гэврил примиряюще поднял руки:

– Извини, не хотел тебя обидеть. Просто высказал свое мнение.

Несколько минут они сидели молча, пока раздражение Таниэля не утихло. Веки отяжелели от приятного ощущения сытости, и он решил, что, возможно, ему все-таки удастся немного отдохнуть.

– Ты был с ним в том походе? – спросил Таниэль. – В тылу у кезанцев.

– Да.

– Трудно было?

Гэврил задумался. Таниэль посмотрел на его профиль и только теперь заметил, что Мастер Горного дозора весит по крайней мере на два стоуна меньше, чем несколько месяцев назад на Южном пике. На правой щеке виднелся свежий шрам, затянувшийся так удачно, что здесь явно не обошлось без магии целителей, а под глазами проглядывали синяки.

– Трудно, – наконец ответил Гэврил. – Мы прирезали и съели своих лошадей. За нами гнались кезанские кирасиры. Мы забрали у всех запасы еды и пороха, чтобы расходовать их правильно. Мне пришлось застрелить солдата, у которого нашли двухнедельный рацион.

Это напоминало истории о Гурланской кампании, которые Таниэль когда-то слышал от отца. Только дело происходило не пару десятилетий назад, в другом конце мира, а совсем недавно, в самом сердце Девятиземья.

– Тамас доверил тебе командовать?

Гэврил пожал мощными плечами:

– Разумеется. Ему нужен был кто-то вроде меня. В Горный дозор попадают отбросы общества. Преступники и должники, воры и дураки. Бездна, да ты ведь их видел. Не самые покладистые люди, что ни говори. Если уж я справлялся с этим народом, значит смог бы одной рукой удерживать в порядке пехоту Тамаса, а другой – командовать конницей и разведчиками.

– Прежде ты так не хвастался, – фыркнул Таниэль.

– Иногда свои слова приходится доказывать кулаками. – Гэврил поднял руку размером с добрый окорок. – Но здесь результат говорит сам за себя. – Рукав мундира съехал вниз, снова показав длинный шрам. Гэврил внимательно рассмотрел его и продолжил: – Это кезанцы постарались. Они были одеты в голубые адроанские мундиры, а я слишком далеко оторвался от своих. Меня поймали, избили до полусмерти и отвезли в Альватон. И там уже принялись за дело всерьез.

Он задрал сорочку и продемонстрировал еще несколько шрамов на животе.

– Сломали мне запястье, когда я отказался отвечать на их вопросы, так что обломок кости разрезал кожу. Боже, я не кричал так с детства, когда по моей ноге проехался груженый фургон.

– В Альватон? – переспросил Таниэль. По пути на переговоры он побеседовал немного с Олемом, телохранителем Тамаса, который рассказал кое-какие подробности злополучного похода Седьмой и Девятой бригад по землям Кеза и Делива. – Это ведь было совсем недавно?

– Деливские целители оказались умелыми мастерами. Я велел им оставить шрамы, чтобы было потом о чем рассказать. – Гэврил помолчал немного. – Я слышал, что случилось с Бо. Если его успеют довезти до деливцев, он вернется живым и здоровым.

Только не с такой ногой, сожженной до кости. К тому же это «если» – очень важная оговорка. У Таниэля перехватило горло.

– И ты не винишь Тамаса за это?

– За что?

Гэврил громко рыгнул и снова глотнул из фляги.

– За то, что тебя поймали кезанцы. За то, что они пытали тебя.

– Давай говорить прямо. – Тень промелькнула по лицу Гэврила. – Единственный, кто виноват в том, что меня поймали кезанцы, – это я сам. И когда это случилось, Тамас пришел выручать меня. Ради моего спасения он провел солдат через бездну и заключил сделку со своей давней любовницей, которую бросил когда-то. Парень, за свою жизнь я бросил многих женщин и могу с уверенностью сказать, что помириться с любой из них труднее, чем сдвинуть горы. Особенно для такого гордого человека, как Тамас.