Брайан Макклеллан - Кровавая осень

С другой стороны, эта женщина все равно не имела права с ней так обращаться.

Нила посмотрела в просвет между палатками Избранных и увидела бездымное пламя, поднимавшееся над кострищем. Охранники покосились на нее, но ничего не сказали, когда она поднялась на цыпочки и попыталась отыскать взглядом Бо. Возле костра собрались Избранные, а также солдаты в тяжелых нагрудниках с саблями и пиками. Нила поначалу удивилась, что никто из них не вооружен мушкетом, но потом вспомнила о том, что Избранные стараются держаться подальше от пороха.

Среди собравшихся она заметила человека с более светлой кожей, и улыбка коснулась ее губ. Бо сидел возле костра и не отрываясь смотрел на огонь.

Из соседней палатки появилась деливская Избранная – та самая, что так грубо прогнала ее – и подошла к Бо. Нила охнула и едва сдержала крик.

Он что-то сказал женщине, но та покачала головой, а затем наклонилась к нему и прильнула губами к его губам. Бо не отстранился и никак не выразил недовольства – его щеки покрылись румянцем, и он ответил на поцелуй. Она провела пальцем по его груди, а затем ее рука опустилась еще ниже…

Нила была уже на полдороге к адроанскому лагерю, когда в ее голове мелькнула другая идея, и она направилась к палатке Тамаса, еще сама не осознавая, куда идет.

Фельдмаршал стоял перед палаткой и, прикрыв глаза от солнца, изучал карту, разложенную прямо на земле и придавленную по краям камнями величиной с кулак. Собравшиеся за его спиной офицеры зашушукались, когда Нила подошла ближе, но никто не попытался ее остановить.

– Что случилось с вашим платьем? – удивился Олем.

Нила осмотрела свою одежду. Могло показаться, будто ее нарочно измазали сажей. Две черные полосы тянулись по подолу платья, словно она провела по нему рукой, испачканной чернилами. Нила почувствовала слабый запах подпаленного шелка.

– Ничего страшного, – отрезала она. – Когда мы выступаем?

Склонившийся над картой Тамас недовольно фыркнул, но не произнес ни слова.

– Мы заночуем здесь, – объяснил Олем. – А утром двинемся дальше.

– О, прекрасно. А когда мы сразимся с кезанцами?

– Раньше, чем вы могли бы надеяться, – пробормотал Тамас себе под нос, так что она еле расслышала.

– Как прикажете вас понимать?

– Нила! – предупреждающим тоном окликнул ее телохранитель.

– Олем, все в порядке, – ответил Тамас, не отрывая взгляда от карты. – Она учится быть настоящей Избранной, а они всегда отличались дерзостью. Избранная Нила, хотя вы еще прискорбно плохо подготовлены, я хотел бы попросить вас об одной услуге.

– Какой?

– Уничтожьте две-три тысячи кезанских солдат. Сожгите их, как листок бумаги. Насладитесь их криками, когда они будут погибать от вашей магии.

– С чего вы взяли, что я не подготовлена? – возмутилась Нила. – Я ведь уже сделала это однажды, разве не так?

Она и в самом деле была не готова. Нила так тщательно избегала думать о той битве, что почти забыла о ней, но сейчас почувствовала приступ тошноты при одном лишь воспоминании.

– Потому что так сказал Бо, – вмешался Олем.

– Вы его видели?

– Час назад. Он жив, но находится не в том состоянии, чтобы сражаться. Он просил меня предупредить вас: постарайтесь не попадаться на глаза деливским Избранным. Мы не должны без крайней необходимости открывать кому-либо правду о вас.

Нила вспомнила, как деливская Избранная поцеловала Бо и просунула руку ему между ног.

– Не сомневаюсь, что он так и сказал.

Тамас наконец поднял голову, но взглянул не на Нилу, а на Олема.

– Еще один посыльный, сэр, – доложил телохранитель.

– Хорошо, – с тяжким вздохом ответил Тамас.

Из-за палатки появился всадник в деливском желтовато-зеленом мундире и резко натянул поводья, так что лошадь едва не затоптала копытами карту фельдмаршала.

– Сэр, нас атаковал неприятель, – тяжело дыша, сообщил он.

– Деливский лагерь?

– Нет, наш обоз.

Тамас метнулся в палатку и тут же вышел обратно, пристегивая к поясу саблю.

– Поднимай солдат! – приказал он Олему.

– Сэр, они уже исчезли, – добавил посыльный.

– Что значит «исчезли»?

– Они напали на нас, а потом отступили, еще до того, как мы успели организовать оборону.

– Обоз? – переспросила Нила.

Тамас взглядом попросил ее быть осторожной. Деливцы не должны знать о ней. Она глубоко вздохнула, борясь с раздражением и ощущением беспомощности, грозившим окончательно одолеть ее.

– Да, госпожа, – подтвердил посыльный.

– Как могли кезанские драгуны оказаться у нас за спиной? – возмутился Тамас. – Они должны быть… Бездна, это какая-то магия?

Нила посмотрела в ту сторону, куда уставился фельдмаршал. На северо-западе над горизонтом появилось сияние, словно солнечный свет отразился от десятков огромных зеркал. Нила осторожно открыла третий глаз, стараясь не поддаться слабости, и увидела вдали всплески огней пастельных цветов. Они словно бы сражались с чем-то – странной темнотой, какую Нила никогда прежде не видела в Ином. Казалось, она поглощала коснувшийся ее свет, разливаясь над горизонтом мрачным чернильным облаком.

Эта темнота задела что-то в сознании Нилы, и девушка ощутила цепенящий ужас.

На лице Тамаса ясно читалось сомнение. Интересно, он видел то же самое, что и Нила?

– Наши войска отправились в погоню, сэр, – снова заговорил посыльный. – Король Сулем просит вас срочно приехать.

– Лучше бы он объяснил, что происходит. Ваши люди должны были помочь моим драгунам, и тогда ничего подобного не случилось бы.

Нила перехватила быстрый взгляд Тамаса.

– Оставайтесь здесь, – тихо распорядился он. – Но будьте готовы ко всему.

Фельдмаршал велел, чтобы ему оседлали лошадь, и умчался прочь. Олем следовал за ним по пятам.

«Будьте готовы ко всему».

Немного расплывчатые указания. Нила снова посмотрела на северо-запад. Вспышки уже погасли, но она вспомнила темноту, с которой они сражались, и внутри у нее похолодело.

Когда Тамас добрался до палатки короля Сулема, его гнев уже начал остывать.

Деливец-посыльный проводил его до поста королевской охраны, а затем извинился и вернулся в лагерь. Тамас остановился и посмотрел на запад, где все еще сверкали последние вспышки, но все признаки сражения уже исчезли. Он по-прежнему чувствовал в Ином эту поглощающую магию темноту, словно горький привкус во рту.

Палатка короля Сулема мало чем отличалась от палатки самого Тамаса, разве что была немного просторней. Сулем не любил показной роскоши, довольствуясь лишь превосходными меховыми шкурами, деревянными креслами и столом с причудливой резьбой у дальней стены. Королевские спальня и гардероб занимали отдельные помещения. В каждом углу палатки и вокруг ее стояли охранники с примкнутыми к мушкетам штыками.