Макс Барри - Лексикон

Когда занятия возобновились, ее начали обучать словам. Никто не объяснил зачем. Шарлотта просто раздала конверты.

– Учите это, когда остаетесь одни, – сказала она. – Этой информацией нельзя ни с кем делиться. Повторяйте их про себя перед зеркалом, каждое слово пять раз, каждый вечер.

– До каких пор? – спросила Сашона, но Шарлотта лишь удостоила ее фальшивой улыбки, как будто вопрос был забавным.

Эмили взяла конверт, на котором было написано «ЭМИЛИ РАФФ», и отнесла к себе в комнату. В конверте были три бумажные карточки. ДЖАСТИТРАКТ. МЕГРАНС. ВАРТИКС. Эти слова прочитывались с большим трудом, мозг все время соскальзывал в другом направлении. Наверное, они слишком сильно походили на настоящие слова. Эмили учила их. Она встала перед зеркалом и принялась наблюдать за собой.

– Варррррртттт , – сказала она, подразумевая под этим Вартикс , но почему-то этому слову потребовалось много времени, чтобы прозвучать, время растянулось и стало зернистым, причем не только время, но и все остальное: стены, и зеркало, и воздух – все претерпело медленное измельчение, и она буквально смогла увидеть и почувствовать каждую молекулу. Ее охватил страх, потому что ей не хотелось видеть то, что было скрыто под миром. Звук ее голоса распался на куски, а тишина между ними замерзала. К ней вернулось сознание. Эмили поняла это уже потом, оглядываясь назад. В пальцах рук и ног появилось покалывание. Она закрыла рот. Подбородок был мокрым от слюны. Такое ощущение, будто мозг ее избит. Эмили прошла к кровати и села. Затем сложила слова обратно в конверт, потому что будь она проклята, если еще раз займется этим.

Однако спустя некоторое время Эмили вернулась к зеркалу. Ее сознание взбунтовалось; оно не хотело, чтобы его опять избивали. Но девушка послала его куда подальше.

– Варррррттт , – сказала она.

– Мы получили слова, – сообщила она Джереми, когда они сидели на траве. Эмили не соблюдала осторожность в общении с ним, потому что он скоро оканчивал школу. А потом, кто ей мог запретить? – Мы должны проговаривать их самим себе.

– И как оно идет?

– Плохо.

Джереми улыбнулся:

– Слова внимания – самые плохие.

Эмили ухватилась за это.

– Слова внимания? А есть разные типы? – Она догадалась, что он не ответит. – А какие другие? Для чего нужны слова внимания?

– Скоро ты все узнаешь.

– Я хочу знать сейчас.

Но она уже знала правду, только что вычислила ее. Слова внимания . Одного слова недостаточно. Даже для определенного сегмента. У мозга есть защита, выработанные за миллионы лет фильтры оберегают его от манипуляций. Первый – это перцепция, процесс сортировки океана сенсорных входных сигналов и формирование из них нескольких пакетов ключевых данных, достойных того, чтобы их изучением занялась кора головного мозга. После того как данные собраны фильтром перцепции, их встречает внимание . Теперь Эмили поняла, как все это работает. Наверняка есть слова, чтобы атаковать каждый фильтр. Слова внимания, а потом, возможно, слова желания, и слова логики, и слова крайней необходимости, и слова приказа. Именно этому ее и учат. Как дергать за веревочку из слов, чтобы по очереди вывести из строя фильтры, переключать все ментальные тумблеры до тех пор, пока не распахнется последняя дверь.

В тот вечер Эмили отправилась чистить зубы и встретила в ванной Сашону, одетую в голубую атласную пижаму.

– Ты все еще этим занимаешься?

– Чем?

– Словами. Ну, ты знаешь.

– А. Да.

Сашона преувеличенно тяжело вздохнула.

– Это мерзко, правда?

– По большей части, – сказала Эмили.

– Хорошо бы, чтобы от этого была какая-то польза, – сказала Сашона, откидывая волосы. – Иначе я взбешусь.

Эмили кивнула. Ей казалось совершенно очевидным, что главная задача этого упражнения – выстроить оборону. В этом семестре она изучала драму, «накручивала» себя и орала на людей голосом, который поднимался откуда-то из кишок. Этот процесс учитель называл « убедительным воплощением ». Объяснялось это тем, что люди – животные, скорее аналоговые, чем бинарные, и что все в природе происходит постепенно, а не сразу. Людей можно убедить частично. Их можно шокировать, чтобы они потеряли бдительность. Практиковаться в произнесении тех слов нужно было для того, чтобы иметь хоть какой-то шанс в том случае, если кто-то скажет их тебе.

– Я свои все никак не запомню, – сказала Сашона. – Они постоянно вываливаются из мозгов.

Она ушла. Эмили расчесала волосы. На пути к своей комнате услышала бормотание телевизора и увидела Сашону в комнате отдыха. Эмили колебалась, размышляя над тем, что сказала ее соседка. Насчет того, что она никак не может запомнить свои слова. Эмили подошла к комнате Сашоны, нажала на ручку двери, и та повернулась.

В комнате Сашоны царил идеальный порядок. Эмили подошла к книжной полке и, приподнявшись на цыпочках, взглянула на книги. « Сократические дебаты » выступали из ряда на дюйм, однако они еще не проходили эту тему. Эмили вытащила книгу, поставила ее на корешок и дала переплету упасть. Книга раскрылась. Эмили увидела три карточки. Три слова.

Она закрыла книгу и вернула ее на место. Ее трясло. Когда Эмили вышла в коридор, она почти не сомневалась, что кто-нибудь обязательно встретится ей по пути и спросит, а чем это она занимается. Что она на это скажет? Эмили не знала. Не имела ни малейшего представления. Ею двигало простое любопытство.

Но в коридоре никого не оказалось. Она закрыла дверь в комнату Сашоны и поспешила в свою комнату. А затем, забравшись в кровать, лежала и думала о словах Сашоны.

Со временем ей удалось найти еще пять комплектов слов. Эмили намеренно не искала их, но если кто-то оставлял свою комнату незапертой, когда уходил в ванную, она обязательно обращала на это внимание. А потом заходила в комнату этого человека и прикидывала, куда он мог бы спрятать слова. Она не собиралась использовать их. Однако они обладали силой, и они были в комнатах, поэтому Эмили искала их. Она была авантюристкой.

Странным было то, что многие оставляли слова в очевидных местах. Эмили понимала, что их нельзя уничтожить, так как они, сидя в сознании, отличались увертливостью; если она пыталась вспомнить одно из своих, ее мозг тут же предлагал более легкие варианты, например, « файрмикс », которое ничего не значило. Поэтому нужно было иметь их в написанном виде. Однако Эмили порвала свои карточки, пронумеровала кусочки на обратной стороне и спрятала код, по которому можно было собрать их в учебниках. Все остальные, судя по всему, просто рассовали карточки по книгам и ящикам, или сунули под матрасы, или, в случае с мальчиками, в карман брюк. Эмили не могла понять, как человек может столь небрежно относиться к тому, что может причинить ему вред.