Кэтрин Ласки - Страж

Отбежав на безопасное расстояние, Фаолан остановился и осуждающе посмотрел на Эдме.

– Что с тобой, Фаолан? Ты… Ты сам не свой. Ты не на шутку меня напугал!

– Я правда испугался. Если бы медведица проснулась, мы бы уже оба были мертвы. Никогда не дотрагивайся до медвежат и даже близко к ним не подходи. Когда к их детенышам подходят незнакомцы, медведицы буквально сходят с ума и становятся кэг-мэг, «кэгмаглок».

Эдме удивленно наклонила голову. Снова Фаолан произнес старое волчье слово. Да и во сне он бормотал что-то похожее.

– Извини, не знала.

– Ты знаешь, как волчицы относятся к своим детенышам. Так вот, у медведиц все в тысячу раз сильнее. Мы-то привыкли, что за волчатами часто присматривают тетушки и соседи. А гризли, как правило, живут поодиночке и ни с кем не общаются.

– Никогда больше не подойду к медвежатам, обещаю.

Эдме помолчала и добавила:

– Но они такие миленькие. Ну признай же!

– Да, миленькие, – отозвался Фаолан почти мечтательно.

Что за странное чувство пробудилось в нем? Сожаление или тоска? Тоска по ушедшему беззаботному детству? Он и сам не мог сказать.

Волки шли дальше, и конусы вулканов становились всё отчетливее. Теперь было ясно видно, что из пяти вулканов извергаются три. Их вершины походили на неровные короны, из которых время от времени, окрашивая сумеречное небо в бледно-оранжевый цвет, вырывались языки пламени. К ним-то и направлялись почти беспрестанно пролетавшие в вышине совы.

Фаолан и Эдме увидели костяные курганы, на которых должны были сидеть волки Стражи, выслеживая незваных гостей. Несколько раз они даже заметили на вершинах друмлинов волков – те совершали странные движения, будто исполняя неизвестный завораживающий танец.

– Неужели и мы сами скоро там будем? – восторженно спрашивала Эдме. – Ты веришь? Мы уже не малькады. Мы настоящие глодатели Стражи!

По спине Фаолана пробежал холодок. «Члены Стражи». Эти два слова сами по себе звучали величественно и благородно. Они больше не слуги, не волки второго сорта, достойные лишь презрения, а стражи, исполняющие важную задачу. Они должны охранять уголь Хуула, вокруг которого вращается вся жизнь волков и сов. Чтобы в стране Далеко-Далеко сохранялся привычный порядок вещей, уголь должен покоиться в одном из пяти вулканов Священного кольца.

– Странные имена у вулканов, не считаешь? – спросил Фаолан.

– Хратгар, Киль… мне кажется, это имена сов из Северных королевств, – ответила Эдме и повторила: – Хратгар…

– Ну, не совсем так… скорее похоже на хрип в горле, – сказал Фаолан, поправляя произношение Эдме. Склонив голову набок, он попытался изобразить гортанный звук «хррр».

– Откуда тебе это известно?

Когда серебристый волк прорычал название вулкана, оно вдруг показалось Эдме таким настоящим! Хотя она понятия не имела, как на самом деле произносят его совы из Северных королевств.

– Не знаю, – пожал плечами Фаолан. Он и сам удивлялся своим познаниям. Как будто их, подобно речному мусору, принесла река памяти, текущая в его сознании. Медведица не раз говорила ему, что назвала его так, потому что слово «фао» означает одновременно «река» и «волк», а слово «лан» означает «дар». В реке своей памяти Фаолан различал два течения – Настоящее и Прошлое. Настоящее понять было легко, а вот Прошлое – оно сбивало с толку. Интересно, у других волков тоже два течения в голове?

– Сейчас вспомню… – продолжала Эдме. – Три других называются Данмор, Морган и Быстробуйный. Хорошо, что их только пять; не трудно запомнить.

– Некоторые звучат как волчьи имена, – заметил Фаолан.

– Да, особенно Морган и Данмор. Но я никогда не встречала волка по имени Быстробуйный. Зато мы скоро познакомимся с вулканом с таким именем, – добавила она весело.

Ветер переменился и подул с востока. Оба волка остановились и принюхались.

– Это ведь он, правда? Запах вулканов? – спросил Фаолан.

– Не особо приятный. Тухлые утиные яйца. Однажды я нашла такие, – сказала Эдме.

– Тухлые утиные яйца? – переспросил Фаолан и пробормотал: – Тайн смерфин.

– Вот, опять! – выпалила Эдме.

– Что опять?

– Опять ты произнес слова на старом волчьем языке, которые говорил у реки.

– Я ничего такого не говорил. Просто сказал: «Клянусь костным мозгом».

Эдме изучающе посмотрела на своего друга. «Как странно, – подумала она. – А ведь он действительно не замечает, когда так говорит. Его пасть произносит слова, похожие на слова старого волчьего языка, но уши его при этом слышат что-то другое».

– Ладно, пойдем дальше, – сказала она вслух, продолжая путь.

Еще ближе к Кольцу им стали попадаться необычные скалы причудливой формы, похожие на застывший дым. Они назывались «йондо». Наконец перед волками выросли два просто огромных йондо, превосходивших размерами все предыдущие. Один йондо нависал над другим.

– Горячие врата! – воскликнули Фаолан с Эдме почти в унисон.

– Фенго сказал, что нам нужно остановиться около них.

Волки вопросительно посмотрели друг на друга. Слово «около» могло означать все что угодно. Эдме, обладающая практическим складом ума, задумчиво оглядела причудливые скалы.

– Ну, нам же не сказали остановиться «под» или «между» ними. Давай подойдем к ближайшему и там остановимся.

Тут же на вершинах Горячих врат возникли, словно из ниоткуда, двое волков. Коротко взвыв, они стали спускаться с йондо, а Фаолан и Эдме не могли отвести от них глаз, будто зачарованные. Серебристый волк раньше даже не подозревал, что его сородичи умеют так ловко бегать по скалам. Как будто у них выросли крылья – настолько стремительно и бесшумно они спускались по почти отвесной стене!

Спрыгнув на землю, волки подбежали к вновь прибывшим.

– Великий Люпус, ты только посмотри! – воскликнула маленькая волчица, когда их встречающие преодолели последние шагов тридцать в два прыжка.

«Они послали к нам близнецов!» – у Фаолана и Эдме промелькнула одна и та же мысль. Один встречающий оказался тем самым безглазым волком, которого они уже видели на гаддерглоде, а кривая лапа другого была вывернута назад.

Фаолан с Эдме опустились на колени и приняли позу покорности.

– Вставайте! Живее! – сердито пролаял косолапый волк с пятнистым рыжевато-бурым мехом. – Вам еще многому предстоит научиться, так что не стоит тратить время на поклоны.

– Я – Моргунья, – представилась вторая стражница, одноглазая волчица, когда прибывшие встали с колен. – А это мой товарищ – тайга Крюк.

– Точнее, Скрюченный, но можно звать и Крюк. Моя лапа говорит сама за себя.

Пятнистый волк поднял лапу и помахал ею.

– Мы тут не особенно соблюдаем формальности, – продолжила Моргунья. – На это уходит слишком много времени, а вам действительно нужно многому научиться.