К. Дж. Чарльз - Повелитель сорок

Восьмой граф Крэйн приподнял аристократическую бровь.

– В моем случае je ne sais quoi включает четыре года работы контрабандистом, два смертных приговора и десять лет, проведенных в качестве торговца в доках. Надеюсь, теперь вы чувствуете себя достаточно благородным.

Стивен попытался осознать услышанное.

– Два смертных приговора? Правда? Я имею в виду, вы выглядите хорошо, учитывая такой опыт.

Крэйн ухмыльнулся:

– Один был вынесен заочно. Со вторым повезло меньше, и я провел три дня в камере смертников. Настоятельно не рекомендую.

– И… вы упомянули контрабанду?

– Как раз за это и были вынесены смертные приговоры.

– Что вы перевозили? – Требовательно спросил Стивен, но тут же опомнился. – Простите, это не мое дело.

– Вовсе нет, – вежливо ответил Крэйн. – В основном шелк и чай. Иногда лекарства. И еще мы доставили оружие для восставших против одного особо вредного откупщика налогов, но на самом деле это была услуга старому другу.

– Это очень… – Стивен не смог придумать определения. Ему пришло в голову, что, если бы этот человек не носил такие ошеломляюще дорогие костюмы, со своим загорелым, насмешливым лицом и татуировками он выглядел бы в точности как чья-то горячая фантазия о контрабандисте с экзотического Востока. – Ваш отец знал?

– Понятия не имею. – Крэйн не выглядел обеспокоенным на этот счет. – Когда мне было семнадцать, он посадил меня на корабль до Китая, выразив надежду, что я там сгину, и это было последнее, что я от него слышал. Знаете ли, мы не ладили.

– Да. Я слышал об этом.

Крэйн равнодушно пожал плечами:

– Он всегда меня недолюбливал, а я давал ему множество поводов для этого. Он отослал меня без документов, без связей, без денег и знания языка, и я, несомненно, умер бы в первый же год, если бы не Меррик, но, как оказалось, ни одно место в мире не подходит мне так же хорошо, как Шанхай. К тому же нас с Гектором разделяло пять тысяч миль [9] 5000 миль – примерно 8046 км. . Так что, отвечая на ваш вопрос, насколько это возможно, в Китае я жил под своим именем, не желая хитрить и скрываться, и хотя я никогда больше не общался с отцом, кто-то, вероятно, докладывал ему о моих делах. Честно говоря, меня это давно перестало заботить.

– Я сожалею, – сказал Стивен, не сумев сдержаться.

– О чем?

«Что ваш отец был свиньей. Что мой отец мертв. Что ваша фамилия Водрей».

Он ухватился за то, что прозвучало бы не так жалко.

– Я предположил, что вы похожи на него. На них. Это было несправедливо.

– Вполне объяснимо. Многие в Личдейле так считают. Включая, по-видимому, и создателя ловушки.

– Мы это выясним.

– Верно. И я по-прежнему считаю, что, если кто-то действительно избавил мир от моего брата, я бы лучше пожал ему руку, чем выдвигал обвинения.

– Вы имеете право так думать, – кивнул Стивен. – И если бы Гектора застрелили, я бы даже согласился с вами. Но в случае с ловушкой ваших отца и брата замучили до смерти, медленно, на протяжении нескольких месяцев. И подобный вид жестокости способен сформировать… привычку.

Брови Крэйна удивленно поползли вверх.

– Вы думаете, что создатель этой вещицы регулярно проделывает подобное?

Стивен подбирал слова как можно осторожнее.

– Некто совершил очень жестокое преступление весьма профессионально, и это дает основание предполагать, что он уже занимался подобным ранее или что с легкостью сможет это повторить. В любом случае нельзя позволять ему беспрепятственно следовать по этому пути.

– Понимаю. Что ж, вы у нас эксперт. Оставлю это на ваше усмотрение.

Стивен устало улыбнулся:

– Да, обычно клиенты так и поступают.

Поезд двигался медленно, жара не отступала, и Дэй заснул задолго до прибытия в Личдейл. Меррик вернулся, когда Крэйн рассматривал спящего шамана.

Он выглядел совсем юным, сон разглаживал морщинки вокруг его глаз. Еще он казался очень маленьким и слишком худым. Стивен больше напоминал школьника, нежели волшебника или защитника.

– Этому парню нужна полноценная кормежка, трижды в день, – заметил Меррик. – И новый костюм. И неделю не вылезать из постели.

– Я подумал об этом же, – произнес Крэйн.

– Даже не сомневаюсь.

– Умолкни. Я не понимаю, как он может быть таким бедным. Двадцать гиней за ночь работы и еще тридцать за эту экскурсию. Но его костюм такой потрепанный.

– У него кровь под ногтями. Он не просто вляпался локтем в лужу.

– Да, я тоже заметил. Что ты об этом думаешь?

– Полагаю, то же, что и вы.

– Да-а. Вопрос в том, справится ли он с работой?

Меррик скривился:

– Не спрашивайте меня. Я понятию не имею, на что он способен, и даже не представляю, что нам предстоит сделать. В последний раз, когда я так чертовски много знал, мы плыли на корабле в Китай.

– А теперь мы возвращаемся в Пайпер, – пробормотал Крэйн. – Хотя я бы предпочел оказаться в Шанхае.

На станции Личдейл их ждал старомодный экипаж. На его дверце висел выцветший герб, а на крыше сидело полдюжины сорок. Кучер недовольно заворчал, когда трое мужчин покинули станцию, и предпринял бесполезную попытку помочь с багажом, прежде чем отправиться в путь.

Стивен ухватился за край сиденья, как только экипаж пришел в движение.

– Здесь не предусмотрены рессоры? [10] Рессора – пружинящая гнутая стальная полоса между осью и кузовом, смягчающая толчки при езде.

– Нет. Абсолютно ничего в этом месте не способствует комфорту посетителей, – ответил Крэйн. – Особняк ветшает, мебель впору выставлять в музеях, а половина прислуги испытывает ко мне ненависть в знак преданности моему отцу или же потому, что я напоминаю им своего брата. В любом случае эти люди предпочли жить в одном доме с Гектором, хотя в округе хватало канав, в которых можно было сдохнуть, что, как вы понимаете, уже о многом говорит. Никто в радиусе тридцати миль [11] 30 миль – примерно 48,28 км. от Пайпера не умеет готовить. И вы можете поблагодарить свою счастливую звезду за хорошую погоду, уверен, нам не потребуется разжигать больше четырех-пяти каминов, чтобы сносно провести ночь.

– Прекрасно, немного прохлады пойдет нам на пользу. – Стивен возился со старинной защелкой, пытаясь открыть окно. – Здесь очень жарко.

– В Пайпере станет чертовски холодно, – заверил Крэйн. – Так что, если мы найдем ведьму, нам непременно стоит сжечь ее на костре.

Поездка в самом неудобном экипаже, который Стивен когда-либо встречал, заняла добрых полчаса. Крэйн и Меррик погрузились в так называемый транс путешественника, их глаза были закрыты, разум бездействовал, они спокойно пережили эту ужасную поездку, сведя к минимуму умственную активность.