Юлия Адриан - Пленённая льдом

И я понимаю, что когда-то она была частью Колодезного королевства. Дитя, упавшее в колодец.

Так вот, охотник на ведьм нашел ее. Он не показывал ей дорогу, нет, она и так знала ее.

Словно тень, я следую за женщиной, которая жаждет охотника на ведьм так же, как и я.

– Как тебе удалось пережить нападение Морской ведьмы? Есть ли другие выжившие? – Имя Элль вертится на языке, но я не могу его произнести. Оно горит у меня во рту.

– Я ушла вскоре после вас, – коротко говорит Ольга. – О том, что произошло, я узнала от охотника на ведьм.

Я закрываю глаза и борюсь с образом Элль. Я не хочу больше видеть его. Я должна ее забыть. Когда я снова открываю глаза, Ольга уже ушла вперед, ее плечи напряжены. Она здесь не по своей воле.

– Почему ты хочешь спасти меня? – кричу я ей вслед. – Ты ненавидишь меня, ты ненавидишь всех фей.

Она останавливается под большим золотым деревом, и я в несколько шагов догоняю ее. Ольга смотрит на корону с золотыми листьями, блестящие губы плотно сжаты.

– Он хочет закончить то, что начал? – тихо спрашиваю я и до сих пор чувствую его последний поцелуй на своих губах, его руки на своей шее.

– Я не знаю, что было между вами, и это не мое дело, – рычит она и отворачивается.

– Ты любишь его… – шепчу я.

– Что ты знаешь о любви! – шипит она, и ее глаза темнеют от гнева.

– Почему он послал тебя? Почему не пришел сам? – спрашиваю я, улавливая тихие звуки вокруг. Дыхание, биение сердец, шепот голосов.

– Потому что ему самому здесь не рады. С тех самых пор, как он убил Колодезную ведьму. – И если раньше ее кожа тускло поблескивала, то теперь сияет, словно солнце.

– Он был здесь раньше?

Ольга смотрит на меня пустым взглядом.

– Что это за место? – Я оборачиваюсь, созерцаю цветущий луг, танцующие рои бабочек и пчел, порхающих и гудящих с одного кроваво-красного цветка на другой. Колодезная ведьма ни за что не смогла бы создать такое царство. Ее сила была слишком мала. Ее сила в другом. Золото, она обладала золотым проклятием. Все, к чему она прикасалась, превращалось в холодный гладкий металл. Даже плоть. Я тяжело сглатываю и смотрю на позолоченные ветви дерева. Ольга провожает мой взгляд и срывает с ветки с блестящими листьями одно из множества мерцающих яблок. Потом коротко взвешивает его на ладони, словно не уверена, делать это или нет. А потом бросает его мне.

– Ешь! – велит она.

Я подношу к губам яблоко со следами прикосновений моей сестры. Пахнет землей, теплой, влажной землей, из которой создано все вокруг.

– Что это за волшебство? – спрашиваю я, вертя фрукт в руках. Безупречный и идеально круглый.

– Это древо Созидательницы, – тихо говорит Ольга, внимательно наблюдая за мной.

– Созидательницы, – повторяю я. Это может быть только Харуко.

– Почему ее дерево стоит здесь?

– Насколько я знаю, это подарок. Ешь!

Харуко, дающая начало любому жизненному циклу. Ее труды не разрушительны, не коварны. Нет. Они – жизнеутверждающие. В отличие от своей сестры, которая представляет собой конец каждого из трудов Харуко. Акико возвращает земле то, что Харуко забирает. Начало и конец. Они – одно целое.

Не задумываясь, я откусываю золотое яблоко и закрываю глаза. И дерево рассказывает мне свою историю.

Я вижу, как Харуко сажает в землю семечко, разговаривает с ним, одаривает теплом. Оно начинает прорастать, ее забота заставляет его расти, его листья раскрываются. Росток тянется к солнцу, поглощает его сияющий свет, чтобы сохранить его для особого места. Слова Харуко окружают деревце, ее магия струится через него. Оно – ее жизненная сила. Оно – это Харуко. Я вижу, как она выкапывает саженец. Она уносит его из сада, где все исчезает. Она хочет сохранить его, хочет уберечь от гибели и распада. Она подходит к колодцу и слышит, как из него доносится напевающий голос. Мари сидит над ней и раскачивается взад-вперед.

– Пойдем, сестра, – говорит Харуко, подходя ближе. – Я покажу место, где тебе будет хорошо.

Она кладет руку на шершавую стенку колодца, и земля уступает приказанию, расступается в обширное пространство, широкое и свободное. Харуко создает скрытый мир.

Она сажает мерцающее дерево посреди темной пещеры. Его тусклый свет освещает лица сестер.

– Прикоснись к нему! – просит Харуко Мари.

– Что?.. – Мари отшатывается, ее голос дрожит. – Я не могу… Ты ведь знаешь, что будет… Я убью его!

Харуко улыбается.

– Прикоснись к нему!

И Мари медленно поднимает руку с позолоченными кончиками пальцев, касаясь нежно-зеленых побегов. Золотая магия, вздыхая, по листьям и побегам, сквозь ветви и мощный ствол, вниз, в землю, к корням. Все начинает светиться. Дерево сияет ярко, ярче самого солнца, и его свет заливает пещеру.

Я открываю глаза и встречаюсь с золотым взглядом Ольги. За ее спиной и вокруг нас толпятся десятки девочек и мальчиков. Женщины и мужчины среди них тоже есть, их кожа переливается, как дерево, – как Ольга.

– Дерево решило, – шепчет женщина.

– Она прошла испытание, – бормочет мужчина.

– Добро пожаловать! – шепчут остальные.

– Так и должно быть, – с горечью говорит Ольга и вздыхает.

Она садится под деревом, прислоняется к его стволу и закрывает глаза.

– Давай отдохнем! Путешествие оказалось очень неожиданным и спешным.

– Она – Королева? – слышу я вопрос женщины.

– Это та самая пропавшая фея? – спрашивает мужчина.

– Это ты? – интересуется маленький мальчик.

– Была раньше. – Здесь, внизу, вдали от влияющей на меня магии моих сестер, я просто сама по себе.

Яблоко в моей руке, оно слабо потрескивает, и я чувствую в нем прикосновение силы, но она почти не затрагивает меня. Королеву оно не интересует.

– Мы так много слышали о тебе! – восклицает женщина, восторженно хлопая в ладоши.

– Мари так много говорила о тебе! – добавляет мужчина.

– Тогда вам остается только ненавидеть меня, – легко говорю я, но в горле у меня растет комок.

– Ненавидеть? – удивленно спрашивает женщина, а затем, смеясь, качает головой. – Почему мы должны ненавидеть тебя?

– Потому что… – Я замолкаю.

– Без тебя Мари умерла бы. Ты спасла ее.

– Но она мертва, не так ли? – тихо говорю я.

Улыбка на лице женщины дрожит, она кивает:

– Это было плохо.

Она смотрит на Ольгу, и я чувствую, что женщина относится к ней со скрытой неприязнью.

– Она привела его к нам.

– Охотника на ведьм, – бормочу я, и золотые дети вдруг начинают смотреть на меня с опаской.

– Ты его знаешь? – спрашивает мужчина.

– О да.

– Остерегайся его, – шепчет мальчик. – Потому что он охотится за жизнями фей.

– Я знаю. – Это все, что я говорю, потом сажусь рядом с Ольгой у ствола, синяя книжка в одной руке, надкушенное яблоко – в другой. Трава мягкая, от нее пахнет медом. Все здесь пахнет медом – и хлебом.