Виктория Авеярд - Оллвард. Разрушитель миров

У Дома перехватило дыхание.

– Это Асандер. Всему виной Тот, Кто Ждет. Это Он.

Эти имена – тлетворные, ядовитые, не предназначенные для того, чтобы называть их вслух, – оставили во рту Дома привкус зла. Его слова произвели на присутствовавших сильное впечатление: глаза Сьерана и Торэкеля округлились, а Рия изумленно приоткрыла рот. Они думают, что я сошел с ума.

– Тот, Кто Ждет не может попасть в мир, который не был расколот, – проговорила правительница мягким, успокаивающим тоном. Но в ее глазах блестел страх.

– Значит, Он попытается его расколоть, – резким голосом произнес Дом. – Он хочет нас завоевать.

Правительница отпрянула назад. Ясеневая ветвь трепетала в ее дрожащих руках.

– Тот, Кто Ждет, Расколотый Король Асандера, Дьявол из Бездны, Бог среди Звезд, Красная Тьма.

Она прерывисто вздохнула. От каждого из этих имен веяло холодом.

– Он демон, который любит лишь одно: сеять разрушения. Бездна – его единственная природа.

Дом приказал себе подняться на ноги. В его сознании кружились жуткие образы: вскрытые Веретена, новые армии, кровавая резня по всему Оллварду. Но в то же время он ощутил прилив решимости.

– Воины нашего мира, доблестные видэры, еще могут дать отпор существам из Пепельных земель – равно как и из Асандера. Мы прогоним прочь всех, кто посмеет сюда явиться, – сказал он, приподнимая подбородок. – Но нужно действовать сейчас же. Сьеран, известите о случившемся правителей других поселений. Торэкель, Рия, ваши воины…

Изибель поджала губы.

Дом осекся.

– Настоящая угроза – вовсе не армия Асандера, – сказала правительница, глядя на дочь. – Тот, Кто Ждет стремится поглощать.

Взгляд Изибель смягчился. Она обращалась к своему единственному ребенку, и весь остальной мир перестал для нее существовать.

– Веретена открывают проходы между мирами, но в то же время служат неприступными стенами, которые их разделяют. Если найти достаточное количество Веретен и вскрыть их, они непременно столкнутся друг с другом. Именно так Он и завоевал Пепельные земли. Он уничтожил границы мира и разрушил фундамент, на котором тот зиждился.

Правительница сжала ветвь так сильно, что костяшки ее пальцев побелели.

– Только подумай. Вард и Пепельные земли, уничтоженные и порабощенные Тем, Кто Ждет.

Рия положила ладонь на рукоять меча.

– Этому не бывать!

– Боюсь, что это неизбежно, – ответила ее мать.

Несмотря на холод, царивший в тронном зале, в жилах Дома вспыхнул огонь.

– Отложите ветвь и возьмите в руки меч! – потребовал он. – Вы обязаны оповестить как правителей других видэрийских поселений, так и смертных монархов. Призвать всех без исключения!

Сьеран тяжело вздохнул.

– А что потом?

Дом ощущал, как его охватывает отчаяние.

– Уничтожить войско мертвецов, – прорычал он и скрипнул зубами, уподобляясь дикому зверю. – Захлопнуть Веретено. Закопать Таристана в землю. Забросить Того, Кто Ждет обратно в Его ад. Положить всему этому конец!

Изибель изящно поднялась со своего трона, обводя пляшущим взором раны на лице Дома. Он застыл, когда она сделала несколько шагов по направлению к нему, вытянув руку вперед. Остановившись перед Домом, она провела пальцем по ране, протянувшейся от линии его волос до челюсти. Уголок его рта был надорван, а бровь – рассечена пополам. Он чудом не лишился левого глаза.

– Так странно видеть кровь на коже видэра, – ошеломленно прошептала она.

У Домакриана из Айоны похолодело сердце. Впервые в жизни он почувствовал ненависть к кому-то, в чьих жилах текла видэрийская кровь. Все было гораздо хуже, чем ему казалось.

– Вы боитесь, – глухо произнес он, сверля ее осуждающим взглядом. – Вы перепуганы до смерти.

На лице Изибель не дрогнул ни один мускул.

– Мы уже потерпели поражение, мой дорогой. Я больше не стану отправлять своих людей на верную гибель. Тебе не найти ни одного правителя, который на это согласится.

«Будьте прокляты всеми богами», – подумал он, сжимая кулаки.

– Мы все погибнем, если будем бездействовать. Мы – жители Варда в той же мере, как и другие народы.

– Ты знаешь, что это не так, – печально произнесла Изибель, качая головой. – Нас ждет Глориан.

Дом начинал завидовать смертным. Они умели приходить в ярость, кричать и злословить, терять над собой контроль и поддаваться примитивным эмоциям. Как бы ему хотелось тоже быть способным на такое.

– Глориан утрачен для нас, – выдавил он.

Тетя снова протянула руку к его лицу, но он отстранился, словно капризный ребенок.

Он выпрямил спину, поворачиваясь к крылатой статуе Балера. Этот бог покровительствовал воинам и, как считалось, мог внушать людям храбрость. «Даруй смелости этим бессмертным трусам», – мрачно подумал он.

– Веретена непросто привести в равновесие. Когда проход был уничтожен, мы потеряли возможность вернуться домой и теперь обречены провести свой долгий век в этом мире, – невозмутимо продолжала она. – Но по мере того, как Таристан будет охотиться за Веретенами и пытаться их вскрыть, границы начнут слабеть. Откроются проходы, как новые, так и старые. Пусть мне и хотелось бы, чтобы это было не так, но Оллвард погибнет, а его Веретена сгорят. Однако мы можем отправиться на поиски Перепутья – или даже самого Глориана – и вернуться на родину.

Дом потрясенно развернулся к ней лицом.

– И оставить Вард на верную гибель.

– Оллвард обречен.

Ее лицо посуровело, становясь непреклонным, словно гранит.

– Ты не видел Глориан. Я не рассчитываю на то, что ты поймешь, – глухо произнесла она, снова опускаясь на трон.

Дом посмотрел на Рию и увидел в ее глазах отражение своего негодования. Однако принцесса молчала, сложив руки на коленях. Она чуть заметно качнула головой сначала в одну сторону, а потом в другую. Было понятно, что она пытается сказать.

Остановись.

Он оставил ее совет без внимания. Его сдержанность дала трещину.

– Так, значит, гибель Соратников была напрасной.

Он провел ногтями по лицу, сдирая с кожи засохшую кровь. Зеленый мрамор усеяли алые звездочки.

– Выходит, что вы трусливы, миледи.

Торэкель вскочил на ноги, обнажив зубы в злобной гримасе, но правительница жестом приказала ему сесть. Она не нуждалась в защите, находясь в собственном дворце.

– Мне жаль, что ты так считаешь, – мягко произнесла она.

В сознании Дома гремели голоса и воспоминания, сражаясь за то, чтобы быть услышанными. Последний вдох Кортаэля. Его пустые глаза. Павшие видэры. Лицо Таристана, Красный маг, армия Асандера. Вкус собственной крови. А потом его мысли перенеслись к легендам о Глориане и об отважных, благородных мужчинах и женщинах, которые отправились в Вард. Об их величии и победах. Об их силе, превосходящей любую другую в этом мире. Все это ложь. Все это ничего не значит. Все потеряно.