Нора Робертс - Расцвет магии

Ханна обладала собственным даром, сродни магическим способностям: терпением.

Фэллон заметила в одном из кабинетов девушку, которая работала за компьютером – этим навыком Избранной еще только предстояло овладеть. Эйприл, вспомнила она. Фея, примерно ее ровесница, была ранена в парке два года назад при нападении Петры.

Уже второй раз за атакой стояла собственная родня Фэллон: двоюродная сестра, дядя и его женщина – Темные Уникумы, желавшие смерти Избранной больше всего на свете.

– О, привет! – просияла Эйприл, заметив посетительницу. – Ты ищешь Лану?

– Я хотела бы взглянуть на раненых – на тех, кто в состоянии принимать гостей.

– Освобожденные пленные, которых уже осмотрели, находятся в бывшем актовом зале. А тех из наших бойцов, кому уже оказали помощь, отправили по домам либо в казармы. Остальных распределили по палатам. Джонас и Кэрол делают обход, а Рей проверяет тех, кому не требуется немедленное лечение. Сегодня все работают в поте лица. Что касается Рейчел и Ланы… – Эйприл широко и заразительно улыбнулась, как умеют только феи. – Они принимают роды.

– Роды?

– У одной из бывших заключенных.

– Лиссандра Йе, оборотень, – подхватила Фэллон, вспомнив соответствующую пометку в изъятых документах. – Но у нее стоял срок только через восемь недель.

– Воды отошли по пути в Нью-Хоуп. Бригада санитаров не сумела остановить роды. – Эйприл поджала губы, от нее явственно исходило беспокойство. – В больнице есть некое подобие ОИТН [2] ОИТН – отделение интенсивной терапии новорожденных. , но Рейчел все равно тревожилась, хотя Джонас и заверил, что не видит смерти. А он всегда прав, верно? – она подняла глаза на собеседницу в поисках поддержки. – Он бы точно знал, если бы были причины для волнения.

Фэллон кивнула и вышла в коридор, где ее ждал Саймон.

– Смерть – не единственное, что случилось с пленниками. Лиссандру Йе держали в тюрьме четырнадцать месяцев, в течение которых ее неоднократно насиловали, а после беременности проводили эксперименты с плодом.

– Доверься Рейчел и Лане.

– Я доверяю.

Они свернули в другой коридор. Классы переоборудовали под кабинеты для приема пациентов, операционные, склады для инвентаря и лекарственных препаратов.

Подойдя к родильному отделению, Фэллон положила ладонь на дверную ручку и ощутила пульсацию магии. Магии Ланы. Затем услышала спокойный голос Рейчел, которая говорила что-то сквозь стоны будущей матери.

– Я доверяю, – повторила Фэллон и отошла, оставив судьбу роженицы в надежных руках, а затем направилась к столовой, единственному помещению, способному вместить множество пациентов.

Ее переделали в общую палату для освобожденных пленников, которым требовалось наблюдение медиков. Кровати отделялись с помощью перешитых вручную штор всех цветов и узоров. Приборы издавали равномерный писк, хотя оборудования не хватало на такое количество пациентов. В таких ситуациях все необходимое использовали по очереди.

Фэллон заметила Джонаса. Он выглядел таким же утомленным, какой она себя чувствовала, и подвешивал к капельнице пакет с кровью.

– Ты иди к нему, а я присоединюсь к Кэрол, – предложил Саймон.

Девушка последовала его совету и направилась к Джонасу. Он склонился над женщиной, которая лежала с закрытыми глазами. Ее кожа имела легкий сероватый оттенок, а волосы цвета вороного крыла коротко обрили, оставив едва заметный ежик.

– Что с ней? – уточнила Фэллон.

– Обезвоживание, истощение, как почти у всех освобожденных, – ответил Джонас, устало проводя ладонью по лицу. – А еще шрамы от ожогов – как старые, так и совсем свежие – на тридцати процентах тела. Сломанные пальцы, которые неправильно срослись. Над ними поколдовала твоя мама и обещала, что подвижность руки восстановится. Согласно информации из записей, эта несчастная пробыла в тюрьме почти дольше всех остальных заключенных – целых семь лет.

– Наоми Родригез, – заглянув в карточку пациента, прочитала Фэллон. – Сорок три года. Ведьма. – Она подняла голову. – В записях указано, что под ее опекой находился эльф.

– Димитрий, – кивнул Джонас. – Он не знает либо не помнит свою фамилию. Ему двенадцать. Здоровый мальчишка, если подобное выражение можно использовать по отношению к кому-то из пленников. Он хоть и не сразу, но согласился пойти с двумя женщинами, которых мы выписали.

– Поняла. Мне бы хотелось… – Фэллон осеклась, потому что пациентка открыла глаза, которые оказались почти такими же темными, как и круги под ними.

– Ты Избранная.

– Фэллон Свифт.

Женщина протянула руку, и девушка взяла едва зажившую ладонь, ощутив исходившую от бедняжки боль. Не физическую – об этом позаботились целители. Но им не удалось излечить душевные муки.

– Мой малыш.

– Димитрий. С ним все хорошо. Я скоро его увижу.

– Мы обязательно приведем его к вам, – добавил Джонас. – Как только вы немного поправитесь. Вы оба теперь в безопасности.

– Меня заставили сдаться, держа его под дулом пистолета, и пообещали отпустить, если я пойду добровольно, но обманули. Как обманывали много раз с тех пор. Эти подонки накачали наркотиками не только меня, но и Димитрия. А он ведь еще совсем ребенок! И потом не позволяли нам видеться, держали одурманенными, чтобы мы не могли пользоваться магией. Однако я все равно его чувствовала, слышала. Иногда нас оставляли скованными, с кляпом во рту и повязкой на глазах на много часов или даже дней. И еще чаще отводили к тому мяснику и его чертовому помощнику, которые пытали и издевались над нами. Некоторые из охранников выглядели пристыженными, но все равно тащили нас в лабораторию, хотя и знали, что там делают с такими пленниками, как я. – Женщина закрыла глаза, по щекам потекли слезы. – Я утратила веру.

– Неудивительно. Это естественная реакция.

– Мне хотелось лишь убивать. Поначалу я постоянно прокручивала в голове различные сценарии мести, но потом желала только умереть, чтобы все закончилось.

– Неудивительно, – мягко повторила Фэллон и встретила страдающий взгляд собеседницы.

– Но ты все же пришла, хотя я и перестала верить.

– Что вы видите во мне? – спросила Избранная, наклоняясь над пациенткой. – Вы видите во мне свет?

– Да, он сияет, как солнце.

– Я тоже вижу в вас свет, Наоми. – Когда женщина начала отрицательно качать головой, Фэллон положила незанятую ладонь ей на щеку и позволила части своей энергии просочиться в несчастную. – Ваши мучители заставили его угаснуть, но он не пропал. Только по-настоящему добрый человек мог взять под опеку напуганного, сбитого с толку, горюющего мальчика и подарить ему дом. Я вижу в вас свет, который заставил пожертвовать собой ради приемного сына. Я вижу вас, Наоми. – Девушка выпрямилась и добавила: – А теперь отдыхайте и поправляйтесь. Мы обязательно приведем к вам Димитрия.