Фау Ерма - Земля четверых. Книга первая. Вальдо

Взобравшись на четвёртый этаж, охотник остановился возле нужной ему квартиры, с прибитой на двери деревянной табличкой «43. Ричард». На блестящей, металлической дверной ручке была высечена буква «Р». Кнопка, когда-то служившая звонком, сейчас выглядела как обугленное отверстие, ведущее прямиком во тьму самых глубоких кругов ада. Рядом с потрёпанным, но удивительно чистым ковриком для обуви лежала прибитая мышеловкой тощая крыса, что так и не успела вкусить лежавшего у нее перед носом кусочка дешевой колбасы.

Черный встал на одно колено, осматривая скважину замка и дверную ручку. Слегка подув на блестящую поверхность, он с удивлением не обнаружил на ней ни единого отпечатка пальцев, или грязи. Коврик для обуви был подозрительно чист, хотя не похоже, что бы последние несколько лет на этажах кто-нибудь подметал, или мыл полы.

Настойчивый стук не повлёк за собой никакой реакции. Постучав ещё раз, охотник почувствовал, как за его спиной кто-то посмотрел в дверной глазок и тут же отшатнулся.

Медленно повернувшись к противоположной квартире под номером «41», черный, тяжелой грозовой тучей, подплыл к старой, пережившей не один пожар двери. Звериный слух улавливал прерывистое дыхание жильца квартиры.

– Откройте. – одного спокойного, но властного слова хватило, чтобы услышать скрежет нескольких засовов, спешно отпираемых дрожащими руками.

Дверь со скрипом отворилась. Из тёмного коридора на охотника смотрело испещрённое морщинами лицо низенькой старушки в дешевом потёртом халате и комнатных тапочках. Она усердно скрывала страх в своих тусклых глазах, старалась сохранять спокойствие и дышать ровно, но стук сердца выдавал её. Из квартиры веяло приятным запахом свежеиспечённого хлеба и манящим ароматом уюта.

– Чем могу помочь? – неуверенно спросила бабка.

– Тамара Авнер?

– Да… – неуверенно ответила та. Её сердце замерло, словно это именно по её душу явился охотник.

– Будьте добры ответить на несколько вопросов. – холодно приказал черный.

– Неужто… в нашей тихой округе завелась погань какая-то? – с неплохо наигранным удивлением спросила старушка, облегченно выдыхая. – Я уж лет пятнадцать не слыхала, чтобы охотники сюда забредали.

– Есть причина. Я разыскиваю пропавшего… Эвана Ричарда. По моим сведениям, его единственный родственник живёт в этой квартире. – он указал на противоположную дверь.

– Пропавшего? – старушка шокировано прикрыла рот ладонью. – Как же так то? Наш Эван, из сорок третьей квартиры? – ни к кому не обращаясь пробормотала она.

– Что вам о нём известно?

– Ну… – названная Тамарой неуверенно глянула охотнику под ноги. – Прилежный, хороший был мальчик. Замкнутый, это да… Но всегда вежливый, бедной старухе мусор помогал выносить, не пил, не курил и ничем таким… не увлекался. – она резко замолчала. – Живёт с дедом… Леон его зовут, почётный ветеран войны. Знаю, Эван хотел стать офицером… как его отец, в своё время.

– Мать?

– Ева, была военным врачом… Вродь как умерла при родах, лет девять назад, вместе с новорождённым ребёнком. Ещё во время войны… – неуверенно говорила старушка. По глазам видно, она отчетливо помнила те времена. – Не знала ещё тогда, что бедолага Артур, муж её, не вернётся домой, но отправилась вслед за ним, да сохранит господь их души.

– Когда вы в последний раз видели… Эвана? Всё было в порядке? – охотник внимательно следил за мимикой и движениями старухи, замечая даже самые крохотные признаки лжи. Её сердцебиение участилось.

– Ну… – Тамара неуверенно почесала подбородок, копаясь в памяти. – Да… Вроде, да. – она кивнула собственным мыслям. – Сегодня утром, часов эдак в семь, он как всегда собирался в училище. Он туда на трамвае ездит… Не как другие студенты. Ему за дедом своим следить надо. Тот вечно сидит дома, даже пособие получать ходит его внук… Старик он, человек добрый, и с головой вроде всё в порядке, но таблетки, прописанные лекарем перепутать может, это да.

«Не оставил перед уходом никаких следов? И не вернулся обратно, чтобы по меньшей мере раны перевязать? Смешно!»

– Что вы делали, когда видели пропавшего в последний раз?

– Я ему поесть с собой готовлю. – с какой-то еле заметной гордостью сказала старушка. – Вот он… и заходит ко мне, перед отъездом.

– Вы были с ним близки. – констатировал факт черный.

– Ну… Свои дети меня… покинули. – с горечью в голосе ответила та. – У него трудная была жизнь, вот я и помогала… чем могла.

– Почему его родственник не открывает дверь?

– Уснул наверное. Его даже артиллерия не разбудит, про стук в дверь и говорить не стоит. – со странным выражением лица ответила Тамара.

– Так когда вы в последний раз видели Эвана?

– Эээ… – старушка с недоверием и удивлением посмотрела в холодные глаза, прячущиеся за линзами круглых окуляр. – Ну… Говорила же… Сегодня утром… Часов в семь. Как всегда, когда он собирался в училище и я… готовила ему с собой поесть…

«Всё то же самое, слово в слово. Хватит с меня этих игр.»

– Интересную вы придумали историю. Вот только на дверной ручке нет ни одного отпечатка.

Сердце старушки болезненно сжалось. Она хотела было что-то возразить, но охотник тут же её перебил.

– Ох… И не говорите мне, что он был в перчатках. – черный словно знал, что она сейчас скажет. – Он был весь в крови, с тремя пулевыми ранениями. Ему некуда было податься… Или может он по пути помер?

Её лицо осунулось а взгляд ошарашенно бегал по сторонам в поисках ответа. Охотник с безжалостной усмешкой на узких губах наблюдал за растерянной старушкой. Тихий, довольный хохот дал ей понять, лгать дальше бессмысленно.

– Что вы скрываете? – с отвратительной ноткой презрения в голосе спросил черный.

После этого вопроса, ноги старушки неожиданно подкосились и она ухватилась за ручку двери.

– Вы хотите прокатится со мной в охотничий Департамент? – для убедительности, охотник продемонстрировал висевшие на поясе наручники, прямо рядом с парой стилетов в воронёных ножнах. – Лживые сведения и препятствие расследованию… – он состроил грустную мину. – Это, знаете ли, в наше время, весьма тяжкое преступление.

Тамара попыталась закрыть дверь, но та даже не шелохнулась, удерживаемая неведомыми силами.

– Ладно.. – по её щеке скатилась одинокая слеза. – Я скажу…

– Так что с мальчишкой? – с наигранной заботой в голосе спросил охотник.

Старуха потупила взгляд.

– Пришел домой, полностью разбитый, в крови, без правого глаза, лишь чтобы узнать, что его единственный родственник умер, этим самым утром. Была бы дома верёвка, он там бы и повесился…

«Не знает, что он устроил в академии резню? Может быть, но наверняка догадывается. И всё равно пытается отгородить мальчишку… Какая доброта и самоотверженность.»